— Где ты раздобыл такую?
Яшка не хотел говорить правду и сказал, что птицу дал ему старьевщик Махамаджан.
— Махамаджан не занимается птицами, — не поверил Морква.
— Он мне подарил.
— Махамаджан не дурак, чтобы дарить. Она, чай, денег стоит.
— А мне вот подарил.
— Врешь, ты слямзил у кого-нибудь.
Морква решил поговорить о белых, которых он сильно ждал:
— Твоих-то, красных-то сердитая муха укусила, вчерась приходят на рынок и говорят: «Расходись!» А народ не слушается. Ну и давай закрывать лавки да штрафовать торговцев. Только им не поладить с народом. Погляди, что на Рыбной делается: сахар, мука белая, мясо, всякая всячина, и все больше и больше. Из складов достали, из земли вырывают, как почуяли белых. А придут, то ли будет. Вот пойдет жизнь, а не сухая корка!
— Я давно не ходил на Рыбную.
— Сходи послушай, прямо говорят, вслух, чтобы убирались твои-то.
— А вот не уйдут. Хлеб, говоришь, откапывают, в землю прятали, когда мы выбой жрали?! Хлеб весь возьмем и самих с Проломных да с Рыбных выгоним в подвалы. Поживи узнай!
— Ну, нет. В городе уж армия белая собирается, тайком оружие достают и в добровольцы записываются.
— Я пойду и скажу красным.
— Не скажешь, не посмеешь. — Морква ехидно ухмыльнулся. — Знаю я, чья у тебя птица.
— Чья?
— Ефимкина, Ханжа с ней ходил. Донесу Ефимке, где твой подвал, и он тебя проучит, сказать ничего своим красным не успеешь. Чего тебе красные полюбились?
— А ты чего за белых горой?
— Чего?.. Привольно будет, папиросочки, сигареточки пойдут, а теперь махра. Там я на сигаретках, на одной пачке пятак заработаю, а на махре — грош. Закуривай!
— Не стану, — отказался Яшка.
— Загордился? Птичку завел? Только долго ли проходишь. — Морква подхватил ящик и побежал. — Сходи на Рыбную, послушай. Ефимке-то сказать?
— Говори. Я купил у него птичку.
— За два огляда? — Морква засмеялся. — Мы это узнаем, купил ли?
Под вечер Яшка и Махамаджан вместе шли домой спать. Старьевщик заходил еще во дворы, Яшка на улице поджидал его, Черныш резвился около тумб, гонялся за голубями и лаял. Вдруг он зарычал сердито и ощерил зубы. Яшка повернулся, к нему подкрадывались Васька и Колька.
— Черныш, возьми их! — крикнул Яшка и пустился во двор к Махамаджану.
За Яшкой вбежал Черныш с воем: его ударили палкой. За ним вбежали Васька и Колька.
— Махамаджан! — неистово закричал Яшка. — Бьют!
Васька и Колька схватили Яшку, но в это время появился старьевщик. Он ударил сначала Ваську, потом Кольку и проговорил:
— Моя малайка, моя птичка. Знай Махамаджан!
Ребята попробовали пристать к старьевщику. Он бросил мешок, схватил обоих за вихры и начал стукать лбами.
Стучал и спокойно приговаривал:
— Помни Махамаджан, не ходи Булак, не трогай малайку! Наша в другой раз не такую штуку сделает.
Васька и Колька с трудом вырвались от татарина и убежали к Рыбной.
— Ходи, малайка! Придет тот, кричи: «Махамаджан!» — и наша знает, что делать, — сказал старьевщик Яшке и затянул бодро, весело:
Старье биром!.. Биро-ом!..
Подошел Морква. Он видел, как ловили Яшку и как Махамаджан расправился с Васькой и Колькой.
— Ты сказал? — спросил Яшка Моркву.
— Сами догадались. Я и не думал.
— Все равно ты больше мне не товарищ.
— Ладно, — проговорил Морква и ушел. Издали он крикнул: — Поймают, зададут тебе теребачку.
Морква и в самом деле никому не говорил, что Яшка работает с попугаем, который был у Ханжи, он только сделал намек Ваське, что бродит на Булаке птичник, а звать его он не знает как. Васька решил поглядеть на птичника и напал на Яшку.
Шел Яшка в свой подвал и думал, что придут к нему и отнимут птичку.
«Теперь Морква непременно укажет подвал». На ночь он запер дверь крючком, а клетку с попугаем спрятал в печь. Ночь миновала спокойно, никто не приходил и не ломился в дверь.
Перед окном подвала раздался знакомый голос Махамаджана, а потом сам старьевщик постучался в дверь.
Яшка открыл ему. Махамаджан вошел с пустым мешком на плече, оглядел подвал и спросил:
— Один. Где мамка, где брат?
— Один живу. Ганьку с мамкой в приют взяли.
— Ай-вай, страшно, придет тот малайка и будет бить. Ашал? [5] — спросил Махамаджан.
— Нет, не ашал.
— Давай бумажка-билетик!
Попугай выкинул желтенький билетик, а старьевщик дал Яшке пятачок. Парень сбегал за хлебом, поделился с Чернышом и вышел на работу. Он на глазах Махамаджана чувствовал себя спокойно и заливался как соловей:
— Счастье, счастье, которое кому на роду написано. Продаю за один пятачок! Кому какая судьба, можно узнать за пятачок!
Прохожие улыбались, слушая Яшкины крики, и разбирали билетики. Мудрый Шакир прочел другой билетик Махамаджана и покачал головой.
— Плохо, — сказал он. — У тебя есть большой враг, он тянет к тебе руку. Билетик говорит: «Бросай, Махамаджан, свою дорогу, ищи новую, там твое счастье, а здесь лежит беда».
— Кому верить? — спросил Махамаджан. — Плохая птица, врет она.
— А может, твой аллах врет, птица здесь ни при чем, — вступился Яшка за попугая.
— О аллах, когда ты говоришь правду? Что может делать Махамаджан, он всю жизнь собирал тряпье?!
Старьевщик был опечален, что аллах дал ему две дороги, он не знал, по которой из двух
