который незадолго до этого приехал в Москву и, по рекомендации Теда, зашел ко мне в офис, чтобы обсудить проблемы перестройки. Тэрнер направил ко мне Ричи со словами: «Ты хочешь понять, что такое перестройка, так иди к Николопулусу – он тебе все объяснит». Джо пришел ко мне в пятницу утром, и мы проговорили три дня.
«У меня двенадцать детей, – сказал он, опустившись на стул в моем офисе, – и я не хочу войны. Поэтому, если Горбачев настроен серьезно, я сделаю все, чтобы ему помочь». Я ответил, что новый кремлевский лидер ратует за модернизацию русской экономики и что как бизнесмен Ричи может создать совместное предприятие в этих целях. Это заинтересовало моего гостя, и он попросил моего содействия. Я рекомендовал ему заняться производством персональных компьютеров и их математическим обеспечением. Идея ему понравилась, и дело было вполне реальным – у него уже была в СССР необходимая структура, компания Эм-пи-ай, – но нужны были партнеры с советской стороны.
Я связался с моим знакомым – директором компьютерного павильона ВДНХ Эрнестом Жарковым, интересным и инициативным человеком. Ему удалось собрать в своем павильоне группу советских компьютерщиков и организовать обслуживание больших компьютеров «Hewlett-Packard». Нечто подобное Э. Жарков уже пытался организовать с французской фирмой «BULL», но у этой фирмы был совершенно колониальный подход – фирма хотела контролировать в совместном предприятии все. «Быстро давай сюда своего американца», – сказал мне Жарков.
Итак, в понедельник мы с Джо Ричи отправились на ВДНХ, в компьютерный павильон. Как только мы подъехали к павильону, оттуда вышли высокие французы, изысканно одетые, с дорогими кожаными дипломатами. Но вид они имели недовольный. За ними вышел сам Эрнест Жарков – небольшого роста, в джинсах, клетчатой рубашке, с волосами, стоявшими дыбом, и красный как рак – он был сердит. Ричи был одет ему под стать. Я представил хозяина и гостя друг другу. Жарков показал нам конференц-зал с большим круглым столом, за которым только что сидели французы. Разумеется, переводить переговоры пришлось мне. Через пять минут собеседники подали друг другу руки, договорившись о создании совместного предприятия.
Ричи продемонстрировал свою незаурядность тем, что молниеносно достал чековую книжку, выписал чек и отдал его своему новому партнеру со словами: «Это покроет первые затраты на нашу корпорацию». Оказалось, что чек был на миллион долларов. Так начало свою жизнь совместное предприятие «Диалог», существующее и поныне. Полагаю, что подобная сделка произошла в России впервые за постсоветские годы. Жарков принял ее как должное.
Далее, сев за стол, мы начали планировать нашу деятельность. Эрнест сказал: «Надо создать правление, в котором будут представлены все организации и учреждения, которые имеют интерес к производству персональных компьютеров. Если мы кого-то не включим, он непременно станет нашим врагом. Надо таких нейтрализовать». Так Жарков начал выбирать членов будущего правления.
Тут же был создан учредительный комитет, куда вошли представители двух институтов Академии наук СССР – Института космических исследований и Института математической экономики, представитель физико-математического факультета МГУ (впоследствии мы создали там целую школу для обучения внедрению персональных компьютеров), представитель Министерства автомобилестроения и представитель КАМАЗа.
Генеральный директор КАМАЗа Николай Бех оказал компании огромную материальную помощь и рекомендовал своего заместителя по автоматизации Петра Зрелова в качестве ее генерального директора. Меня назначили почетным вице-президентом, но фактически я стал советником гендиректора «Диалога» Зрелова и президента фирмы Ричи. С помощью П. Зрелова, оказавшегося достойным своего места, мы смогли организовать успешную компьютерную фирму, которая быстро расширилась до того, что в 1992 году, помимо московской штаб-квартиры, имела 110 филиалов в различных сферах деятельности по всему Советскому Союзу, включая СП «Диалог», «Диалог-банк», архитектурные проекты, объекты недвижимости и т. д., а также пять тысяч сотрудников. Помимо этого, у «Диалога» были офисы в Праге, Лондоне и на территории предприятия Ричи в Чикаго.
В течение двух лет СП «Диалог» было эксклюзивным дистрибьютором в СССР продуктов компании «Майкрософт», а также других продуктов, основанных на западных технологиях. Вслед за «Диалогом» Дж Ричи создал еще одно совместное предприятие в Минске – «Саммит системз» – для производства персональных компьютеров и их распространения через сеть «Диалога». Машины были вполне приличного качества и сыграли свою роль в компьютеризации офисного пространства в СССР.
Используя персональные компьютеры, Ричи организовал сеть торговых предприятий с круглосуточным графиком работы при всех продуктовых биржах мира.
Он сам был математиком с философским уклоном и считал, что его успехи зависят от правильного применения обеих этих дисциплин в сочетании с христианским отношением к окружающим. Личные доходы Ричи в это время составляли примерно 20 млн долл. в год. Большую их часть он тратил на благотворительные проекты. Кстати, одним из этих благотворительных проектов Ричи стала помощь лично мне, когда в 1988 году у меня случился инфаркт миокарда. Джо посадил меня в самолет и облетел несколько американских городов в поисках подходящего госпиталя и, главное, лучшего из кардиохирургов, который мог бы меня прооперировать. В итоге мы остановились на клинике в Канзас-сити, где мне и сделали операцию. Шунтирование (т. е. операцию на открытом сердце) я делать не захотел, и мне поставили в этой клинике мои первые стенты. И за подготовку к операции, и за само стентирование, и за мою постоперационную реабилитацию заплатил Ричи, который не хотел слышать в этой связи никаких возражений. Время показало, что клиника и хирург были выбраны совершенно правильно: стенты служат мне до сих пор. (Потом мне делали стентирование еще дважды – в Институте Бакулева в Москве и в Афинах.)
Но скажу еще пару слов о нашем детище с Ричи. Название новой советско-американской фирмы – «Диалог» – придумала супруга нашего генерального директора Татьяна Зрелова. Она тоже математик и сегодня является генеральным директором «Диалога», а ее супруг занимается благотворительностью вместе с Ричи.
Несколько лет назад Татьяна Зрелова приезжала в Грецию вместе с дочерью, невесткой и пятью внуками. Я был несказанно рад их приезду, сознавая, что принял какое-то участие в их жизни. А Эрнест Жарков уехал в Китай, стал торговать металлами и сделал там неплохие деньги.
Однажды я находился в одном из китайских аэропортов. Услышав, что меня окликают по имени, я оглянулся. Это был Жарков, который, по его словам, приехал в аэропорт, чтобы отправить на лето к маме в Москву свою собачку, не терпевшую китайскую жару. Через некоторое время вслед за собачкой вернулся в Россию и сам Эрнест. Вместе с несколькими друзьями, он купил прекрасный дом в районе Колхозной площади, отремонтировал ближайшую школу, в которой учились его дети, а потом вообще перестроил Бауманский район столицы (тогда он работал уже в другой компании), благо устроив набережную Яузы и создав там комплекс сверхсовременных жилых
