Для осуществления практической подготовки диверсантов спецшкола была разбита на четыре филиала; филиалы располагались в лагерях, находящихся в 100–150 километрах от Кракова. В местечках Барвинек, Дукла и Каменица проходили обучение бандеровцы, в местечке Криница – мельниковцы. В каждом лагере насчитывалось от ста до трехсот боевиков, общее количество курсантов составляло примерно восемьсот человек. В целях маскировки филиалы спецшколы везде проходили как «Украинские трудовые лагеря», а курсанты выезжали на работы по корчевке леса, сельскохозяйственные работы, участвовали в строительстве дорог.
Боевики занимались военной подготовкой и изучали специальные предметы: разведку, диверсионное дело и организацию повстанческого движения. Курс специальной военной и диверсионной подготовки вели инструкторы из «Бранденбурга-800». После окончания школы часть выпускников направлялась на прежние места работы и использовалась в качестве агентов контрразведки. Другие заступали на охрану заводов на территории Польши в составе «Индустриальной охраны». Некоторые боевики совместно с немецкой тайной полевой полицией участвовали в операциях по ликвидации польского подполья.
Используя аэродромы оккупированных Чехословакии и Польши, военно-воздушные базы в Финляндии, Венгрии, Румынии и Болгарии, увеличивала число разведывательных полетов над территорией СССР эскадрилья особого назначения «Ровель». Перед воздушной разведкой стояли следующие цели: сбор информации о местоположении советских промышленных объектов; составление навигационных схем сети автомобильных и железных дорог (железнодорожных узлов, мостов, морских и речных портов); получение сведений о дислокации советских войск и строительстве аэродромов, пограничных укреплений, долговременных позиций ПВО, казарм, депо и предприятий оборонной промышленности.
В рамках операции «Ольденбург» проводилась инвентаризация источников сырья и центров его переработки в районах нефтедобычи Баку, на Украине, в Белоруссии, Московской и Ленинградской областях.
В мае 1940 года один из офицеров связи Абвер-II вылетел на секретное совещание в Эстонию. В конце июня Абвер помогает сотрудникам 2-го отдела эстонского Генерального штаба (Военная контрразведка) перейти на нелегальное положение и перебраться в Штеттин[253] на немецком пароходе. Тогда же абверовцы переправили завербованных эстонских эмигрантов в Финляндию для установления связи с эстонской диаспорой. В сорока километрах западнее Хельсинки оборудуется учебный центр по подготовке агентов-диверсантов и радистов.
Находясь в тюрьме, Яков Серебрянский… продолжал работать. В его голове хранилось столько данных об агентуре и оперативных комбинациях, что «английского и французского шпиона» неоднократно вывозили на Лубянку для консультаций по особо важным вопросам нелегальной разведки. Более того, в тесной камере он написал «Наставление для резидента по диверсии». Яков Исаакович рассматривал нелегальную боевую работу как важнейший участок обороны страны, позволяющий ослабить противника после его нападения на СССР за счет уничтожения важных военных и промышленных объектов врага.
«Только тот имеет право посылать товарищей на опасную для жизни работу, кто сам готов подвергнуть себя этой опасности. Ты должен быть счастлив, что партия доверяет тебе такой ответственный участок работы»[254] – писал в тюрьме Я.И. Серебрянский.
Летом 1940 года в результате политических маневров и силового давления, предпринятого высшим руководством ВКП(б), в состав СССР вошли Бессарабия, Буковина, Латвия, Литва и Эстония.
Присоединение территорий бывшей Российской империи было осуществлено без использования специальных структур Коминтерна. Красная армия десантировала 201-ю и 204-ю воздушно-десантные бригады в районе городов Болград и Измаил. С этого момента именно воздушно-десантным войскам отводилась роль подразделений, обеспечивающих в случае войны блокирование коммуникаций противника. Как оказалось, это было ошибкой. А ведь могло быть и по-другому.
«В начале и середине 1930-х годов, – вспоминал П.А. Судоплатов, – Берзину, Урицкому, Артузову, Боровичу (по линии Разведупра Красной армии), Слуцкому, Шпигельглазу, Серебрянскому, Каминскому, Парпарову, Эйтингону (по линии ОГПУ–НКВД) удалось создать в Западной Европе и на Дальнем Востоке (Китай – Япония) мощный агентурно-диверсионный аппарат, располагавший более чем 300 источниками информации. Особую роль в создании этого аппарата сыграли так называемые специальные агенты-нелегалы: Арнольд Дейч (Ланг), австриец, привлекший к сотрудничеству известную пятерку Кима Филби и других в Англии; Теодор Малли, венгр, бывший католический священник, работал в Англии и Франции; Богуславский, поляк, бывший сотрудник разведки Генштаба Польши; Шандор Радо, Леопольд Треппер, Рихард Зорге, Эрнст Волльвебер»[255].
После присоединения к СССР новых территорий с враждебно настроенным населением наибольшая нагрузка легла на плечи пограничников и сотрудников органов контрразведки. Членов антисоветских националистических организаций, ушедших в подполье, использовали спецслужбы Германии для проведения разведывательной, агитационно-политической и диверсионной работы против нашей страны. Советским органам безопасности в предвоенный период не удалось полностью парализовать деятельность подпольных организаций. В начальный период Великой Отечественной войны боевики нелегальных национальных организаций оказали существенную поддержку немецкой армии.
К середине 1940 года руководству ВКП(б), и в первую очередь И.В. Сталину, стало ясно, что надежды на затяжную войну Германии с западными странами не оправдались. После разгрома Германией союзников, оккупации Франции и появившейся возможности перемирия Германии с Великобританией наиболее неблагоприятным вариантом для СССР была война с Третьим рейхом один на один. В этих условиях приобретение военно-политических союзников для руководства СССР стало приоритетной задачей.
20 августа 1940 года на своей вилле в Мексике был убит самый сильный противник Сталина Лев Троцкий (Бронштейн). За операцию по ликвидации лидера IV Интернационала отвечал, как мы писали выше, Павел Анатольевич Судоплатов.
Согласно воспоминаниям Судоплатова, Сталин говорил:
«В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена. <… >
Без устранения Троцкого мы не можем быть уверены – в случае нападения на Советский Союз – в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению. Им будет очень трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернуть партизанскую войну»[256].
