Ниточка знаменитого шпионского дела, имевшего громкий резонанс в СССР и за рубежом в 60-х годах, попала в руки контррразведчиков морозным январским днем 1962 года. Было ли это счастливой случайностью для людей с Лубянки? Нет. Весь предшествующий ход событий показывал, что разоблачение иностранного агента было лишь делом времени.
Еще осенью шестьдесят первого года наружная разведка зафиксировала, что супруга второго секретаря английского посольства Анна Чизхолм с завидным постоянством и регулярно посещает в одно и то же время магазины на Арбате. Для наблюдения за ее действиями и вообще за четой Чизхолмов у сотрудников КГБ были достаточно веские основания, так как они были известны советской спецслужбе во время пребывании в Западном Берлине.
В 1954–1956 годах Родрик Чизхолм являлся сотрудником резидентуры СПС и «засветил» себя перед советской военной контрразведкой активной работой среди советских граждан, особенно военнослужащих. Имелись данные, что помощь в разведработе ему оказывает жена — Анна Чизхолм.
В июне 1955 года Р. Чизхолма срочно отозвали из Западного Берлина, скорее всего по причине провала его коллеги по английской разведке.
Обоснованно считая, что Р. Чизхолм направлен в СССР для ведения разведывательной работы с позиций посольской резидентуры, контрразведка КГБ начала его активное изучение.
Сразу же стали поступать данные, свидетельствующие о его стремлении к установлению и расширению контактов с советскими гражданами, их подробных расспросах и политической обработке. Наружное наблюдение за Чизхолмом и его супругой фиксировало действия, похожие на проведение разведывательных операций, а также неоднократные попытки выявить слежку и уйти от нее.
30 декабря 1961 года оперативный сотрудник, осуществлявший наблюдение за Анной Чизхолм, отметил, что в 16.10 она вошла в подъезд дома по Малому Сухаревскому переулку. Спустя 20–30 секунд Чизхолм вышла из подъезда и направилась в сторону Цветного бульвара. Но интуиция подсказала сотруднику, что необходимо все же задержаться. И он не ошибся.
С промежутком еще в 30 секунд из того же подъезда вышел неизвестный мужчина, остановился и в течение нескольких минут смотрел в сторону уходившей Чизхолм, а затем вновь вошел в подъезд.
В 16.35 он вышел из подъезда и, профессионально проверяясь от возможной слежки, направился в сторону Цветного бульвара. Перейдя бульвар, он вошел в проходной двор, где оторвался от наблюдения. В тот же день по описанию сотрудника был составлен словесный портрет неизвестного и передан в бригады наружного наблюдения.
19 января 1962 года Анна Чизхолм, заходя, как обычно, в магазин на Арбате, дошла до Арбатского переулка и, посмотрев на часы, в 13.00 вошла в подъезд дома № 4. Вслед за ней в подъезд вошел мужчина, по приметам похожий на неизвестного, оторвавшегося от наружного наблюдения 30 декабря.
С интервалом в 30–40 секунд из подъезда вышла сначала Чизхолм, а затем — неизвестный, который направился в сторону Арбата.
Путешествуя около получаса по улицам города и усиленно проверяясь на предмет возможной слежки, мужчина пришел на улицу Горького (ныне — Тверская) в здание Госкомитета СМ СССР по координации научно-исследовательских работ (ГК по КНИР).
После окончания рабочего дня он вышел из здания Госкомитета, общественным транспортом приехал на набережную Максима Горького и вошел в жилой дом № 36.
Неизвестный оказался 43-летним полковником Главного разведывательного управления Генерального штаба Советской Армии Олегом Владимировичем Пеньковским.
Перед контрразведкой встала задача разобраться, появляется ли Пеньковский в местах, где бывает Анна Чизхолм, случайно и, если нет, какой характер носят его контакты с англичанкой?
Параллельно с наблюдением за Анной Чизхолм велось и изучение личности Пеньковского, анализировалась его деятельность в аппарате ГРУ и ГК по КНИР.
Составить психологический портрет проверяемого чекистам помогли люди, его знавшие, которые отмечали, что он человек умный, обладает организаторскими способностями, но в то же время тщеславен и честолюбив. Многие его поступки диктовались стремлением быть замеченным начальством, найти высокопоставленного покровителя и сделать карьеру. Добиваясь поставленной цели, он мог заискивать и лгать. В его биографии оказалось немало неприглядных фактов.
Карьере Пеньковского отчасти способствовала его женитьба на дочери известного генерала. Хотя тесть, наблюдая не очень благополучную семейную жизнь дочери и понимая порочность натуры зятя, не предпринимал реальных усилий к его продвижению по служебной лестнице, сам же Пеньковский широко афишировал свои родственные узы, прежде всего, для решения меркантильных вопросов.
Друзья и коллеги подчеркивали, что Пеньковский бывает болтлив, двуличен, может солгать даже по незначительному поводу, способен быстро заводить знакомства и сближаться с людьми. Его окружение было очень пестрым: от маршала до продавца магазина, а увлечения сводились к посещению ресторанов и любовным похождениям. Так, на манер бывших московских кутил и купчиков он пил шампанское из туфельки одной из своих «подружек».
В процессе изучения также было установлено, что Пеньковский проявляет постоянный интерес к информации, в том числе и закрытой, которая не требовалась ему по роду исполняемых служебных обязанностей. Не остался незамеченным и тот факт, что, работая с секретной литературой в отдельном помещении, он закрывается на замок.
В конце марта Пеньковский в числе других сотрудников ГК по КНИР получил приглашение на прием в английское посольство. Так как на этом мероприятии находились супруги Чизхолм, не исключалась возможность кратковременного контакта между ними.
Не случайно сразу после приема в посольстве Чизхолм прекратила регулярные поездки в район Арбата.
Вся полученная информация не давала еще оснований утверждать, что Пеньковский поддерживает с англичанами преступную связь, и требовала более тщательной проверки. Помимо осуществления оперативных действий были приняты меры, затрудняющие доступ подозреваемого к секретным материалам, сужен круг сотрудников ГК по КНИР, посещающих официальные приемы в иностранных представительствах. Пеньковский под благовидным предлогом был лишен поездок за границу.
Квартиру Пеньковского оборудовали техникой слухового контроля, а с противоположного берега Москвы-реки велось визуальное наблюдение с применением специальной телескопической кинофототехники и приборов ночного видения. Результаты не заставили себя долго ждать. Эффект был потрясающим.
