4 августа ударная группировка обоих фронтов, обходя томаровский и белгородский узлы сопротивления, продолжала развивать наступление в южном направлении. 23-й стрелковый корпус 6-й гвардейской армии, наступая вдоль правого берега р. Ворскла, ликвидировал несколько немецких опорных пунктов и вышел к исходу дня на рубеж северная окраина Новой Глинки, северная окраина Томаровки.
В полосе 32-го гвардейского стрелкового корпуса 5-й гвардейской армии боевые действия по овладению второй полосой вражеской обороны возобновились в 4 ч 30 мин после мощного огневого налета артиллерии. Противник оказывал упорное сопротивление. Его авиация группами в 12–15 самолетов бомбила боевые порядки наступавших. Одновременно он предпринял ряд контратак пехотой и танками 19-й танковой дивизии из района Томаровки на Пушкарное.
Большую роль в отражении немецких контратак сыграли артиллерийско-противотанковые резервы 97-й гвардейской стрелковой дивизии и корпуса, взаимодействовавшие с подвижными отрядами заграждений. Заняв огневые позиции на южной окраине Пушкарного, они отразили три контратаки танков противника с северной окраины Томаровки и из района Красный Острожек. Насколько сильными были эти контратаки, можно судить по такому факту. Наступавший там 6-й танковый корпус смог продвинуться к 14 часам только на 2–3 км. К исходу дня все попытки дивизии овладеть второй полосой обороны успеха не имели, и она продвинулась лишь на 2 км. Противник вел по ее частям сильный артиллерийско-минометный огонь из восточной окраины Томаровки. Кроме того, в этом районе он ввел в сражение свой ближайший оперативный резерв – 19-ю танковую дивизию, что также не могло не сказаться на результатах боевых действий 97-й гвардейской стрелковой дивизии.
Успешнее наступала 13-я гвардейская стрелковая дивизия. Она прорвала вторую полосу обороны противника, продвинулась за день до 15 км и овладела сильными опорными пунктами Клиновой и Козычев. 66-я гвардейская стрелковая дивизия, продолжая оставаться во втором эшелоне корпуса, закреплялась на рубеже Пушкарное, Степное. 33-й гвардейский стрелковый корпус вел ожесточенные бои в районе урочища Большой Должик.
Главные силы 1-й танковой армии, продолжая громить резервы и тылы врага, прошли за день до 20 км и вышли в район Кулешовка, Клеменки. Но такие результаты были ниже запланированных и не удовлетворяли командующего войсками Воронежского фронта. В своем боевом распоряжении командующему 1-й танковой армией Ватутин отмечал: «Действия частей 1-й ТА исключительно медлительны и без должной дерзости. Вместо стремительного развития наступления армия отвлекается от этого и задерживается на второстепенных рубежах… Требую ускорить темпы наступления частей армии, обеспечить более тесную увязку действий с соседями, безусловно выполнить задачу на 4.8.43». [389] Что касается 5-й гвардейской танковой армии, то ее командующему приказывалось «для помощи Степному фронту и быстрого уничтожения противника в районе Белгорода частью сил нанести удар в направлении Белгорода с юго-запада. Действия увязать с Соломатиным и Манагаровым» [390] .
Одновременно, подводя итоги второго дня наступления, Н.Ф. Ватутин указал на ряд общих недостатков в действиях войск: «1. Недопустимо большой отрыв штабов корпусов 5 гв. ТА от его войск и штаба 1 ТА, что приводило к незнанию командирами и штабами обстановки.
2. В 6-й гв. армии преобладали лобовые атаки и крайне мало применялся маневр для выхода в тыл противнику для окружения его и уничтожения. Этот крупный недочет допускался не только командирами стрелковых соединений, но даже командирами 5 гв. тк и 6 тк, которые настойчиво стремились атаковать Томаровку в лоб, вместо того чтобы смело обойти узел обороны противника в Томаровке.
3. Отсутствовала настойчивость и стремительность наступления и движения вперед под различными, совершенно необоснованными предлогами, как, например:
а) бомбежка авиацией противника;
б) встреча на пути опорного пункта противника, который легко обойти;
в) встреча тылового рубежа противника, который противником совсем не занят, и т. д.
Особенно это относится к 5-й гв. ТА, командование которой и командование корпусов этой армии совершенно не выполнили поставленной им задачи и ложно доносили о занятии ими пунктов Орловка и Бессоновка, которые к исходу дня удерживает противник. Во многих случаях имеет место отставание артиллерии и отсутствует должный порядок на дорогах, в колоннах и боевых порядках.
Командиры соединений и частей не проявили необходимой дерзости и решительности для выполнения поставленных им задач.
Вследствие изложенных выше недочетов и ошибок задачи, поставленные на 4.8.1943 г., всеми армиями полностью не выполнены» [391] .
В течение 4 августа соединения 53-й и 69-й армий Степного фронта вели ожесточенные бои севернее Белгорода. Части 252-й, 28-й гвардейской и 116-й стрелковых дивизий в этот день овладели второй полосой обороны, передовыми отрядами переправились через р. Везелку. По свидельству генерала Манагарова: «Окопы и траншеи до самой Везелки были завалены трупами вражеских солдат… я насчитал здесь 8 подбитых «Тигров», с одного «Фердинанда» башня была сбита и отброшена метров на десять. 167-я пехотная дивизия противника только за два дня потеряла более половины своего личного состава и лишилась почти всех орудий, минометов, пулеметов и транспорта. Пленные показали, что в ротах осталось по 15–20 человек, а к началу нашего наступления было по 80–100» [392] .
Бригады 1-го механизированного корпуса в течение дня отражали многочисленные контратаки противника. Особенно сильное сопротивление он оказывал 219-й танковой бригаде, которая действовала вдоль шоссе Белгород – Харьков. Поэтому oна вынуждена была все время двигаться в обход западнее шоссе по местности, изрезанной глубокими оврагами, что снижало темпы ее наступления. Вследствие упорного сопротивления немецких войск на заранее подготовленных и выгодных рубежах корпус за весь день продвинулся только на 7 км.
В полосе наступления 7-й гвардейской армии передний край обороны соединений 11-го немецкого армейского корпуса проходил по западному берегу Северского Донца. Он командовал над восточным, что давало противнику возможность просматривать расположение советских войск на глубину 8–10 км. Как отмечает в своих воспоминаниях командир 11-го корпуса генерал Э. Раус: «Полоса обороны 320-й пехотной дивизии проходила по западному берегу Донца, который был значительно выше, чем восточный, а местность, особенно в том месте, где долина примыкала к реке, была болотистой и заросшей тростником. Донец нигде нельзя перейти вброд, и поэтому было совершенно очевидно, что русским будет тяжело развивать далее свой прорыв на данном участке…
