Культивирование чистой латыни в школах оттоновской поры не прошло даром: эта эпоха оставила нам целый ряд выдающихся памятников латинской литературы, тогда как произведений на немецком языке, который в то время лишь формировался, до нас не дошло. Особенно заметны успехи в написании исторических трудов, которые принято объединять под общим названием «оттоновской историографии». Видукинд, монах монастыря Корвей, представитель знатного саксонского рода, приближенный к королевскому семейству, написал «Историю саксов», в которой восславил родное племя и его выдающихся представителей — Генриха I Птицелова и Оттона Великого. Титмар Мерзебургский в своей «Хронике», задуманной как история Мерзебургского епископства, подробнейшим образом осветил современные ему события по всей Империи и у соседних народов. Лангобард Лиутпранд, которого Оттон I за верную службу сделал епископом Кремонским, в ряде произведений блестяще, хотя и небеспристрастно, в духе прославления правителей Саксонской династии, изложил историю своего времени.
Особое место в культуре оттоновского возрождения занимает Росвита, монахиня Гандерсгеймского монастыря, учрежденного Лиудольфингами (Оттонами). Ее называют «первой немецкой поэтессой», хотя по-немецки она не написала ни строчки, сочиняя исключительно на латыни свои поэмы и драмы духовного и светского содержания. Она же является автором апологетической стихотворной истории Оттона I. Словно опередив свое время, вскоре после смерти она была предана забвению и вновь возрождена из небытия немецкими гуманистами XV века — эпоха Возрождения протянула руку оттоновскому возрождению.
Оттоновское возрождение имеет непреходящее историческое значение. В отличие от каролингского возрождения, угасшего вместе с породившей его Каролингской империей, оно положило начало формированию национальной немецкой культуры и продолжало жить в последующих эпохах. Условность термина со всей очевидностью проявляется в том, что речь шла не столько о возрождении утраченного культурного наследия (хотя и о нем тоже), сколько о зарождении качественно новой культуры.
***
Кончина Генриха II, наступившая вскоре после его третьего итальянского похода, знаменовала собой и завершение имперской политики правителей Саксонской династии в целом — творцов Священной Римской империи. Последний из правившего Германией рода Лиудольфингов ничем не обогатил имперскую идею. Он возвратился, насколько это было возможно, в колею политики Оттона I. Германское королевство, которому при Оттоне III суждено было раствориться в возрожденной Римской империи, при Генрихе II снова окрепло. Бесспорной заслугой Генриха II перед собственным германским отечеством можно признать то, что он перенес политический центр Империи из Италии в Германию, принял незамедлительные меры для обеспечения безопасности на западной и восточной границах и тем самым спас наследие Оттона Великого. Священная Римская империя за годы его правления в целом заметно усилилась. Если политика является искусством возможного, то Генрих II, подобно Оттону I, владел им в совершенстве.
Рим и Италия утратили то место, которое им отводилось в имперской концепции юного императора Оттона III, полугрека-полунемца. Вместе с тем весьма примечательным представляется тот факт, что Италия была сохранена в сфере влияния Германского королевства. Генрих II не отказался от нее, несмотря на обилие проблем, с которыми ему пришлось столкнуться как к северу, так и к югу от Альп. Разумеется, это не было единоличным решением короля: поддерживавшая его знать воспринимала бы утрату Италии как собственное унижение. Провозглашение Ардуина королем она рассматривала как несправедливость, причиненную итальянцами немцам. Отстаивание чести короля в Италии делало представителей различных германских племен немцами. Здесь действовала коллективная воля, несомненно, принадлежавшая к числу наиболее сильных факторов формирования Немецкого государства и немецкой нации. Франки, баварцы, саксы, лотарингцы, тюринги и швабы ощущали собственную сопричастность к блеску короны, носитель которой властно выступал в Италии, приобретал императорское достоинство и господствовал, как мог, в Риме. Правление Генриха II отнюдь не подводило черту под имперской политикой немецких королей, не свидетельствовало об отказе от нее, но лишь служило очередным этапом ее развития. Впереди были славные в истории Священной Римской империи времена Салиев и Штауфенов.
Самый значительный из представителей Саксонского королевского дома Оттонов (919-1024) Оттон I (936–973), еще при жизни прозванный Великим, основал традицию соединения восточнофранкско-германского королевского достоинства с императорским титулом. При этом он следовал примеру Карла Великого, в свое время восстановившего империю на Западе. Хотя императорская власть с тех пор и утратила свое универсальное значение, она по-прежнему оставалась частью каролингской традиции, которую стремились поддерживать. Выражением этой традиции служат выбор Оттоном I Ахена в качестве места своей королевской коронации в 936 году и завоевание в 951 году Лангобардско-Итальянского королевства. Одержанная в 955 году Оттоном I победа над язычниками-мадьярами на берегу реки Лех зарекомендовала его как защитника христианства — и всё это в совокупности подготовило императорскую коронацию 962 года. С тех пор итальянская и, шире, имперская политика, включавшая в себя поход в Рим для совершения обряда императорской коронации, становится неотъемлемой составной частью политики германских королей. Как и Карл Великий, Оттон I рассматривал миссионерскую деятельность среди язычников в качестве важнейшей задачи христианского императора, чем и было обусловлено учреждение в 968 году Магдебургского архиепископства как центра для распространения христианства в Восточной Европе, а это, в свою очередь, служило наглядным свидетельством единства проводившейся им итальянской и восточной политики.
Оттон II в основном продолжил политическую линию отца. Однако Оттон III захотел большего. В своем визионерском преклонении перед римской античностью он хотел сделать Рим столицей цивилизованного мира, резиденцией папы и императора одновременно, средоточением христианства и всемирного господства. Замыслив «великое, почти невозможное», как удачно подметил современник, Оттон III потерпел неудачу. Генрих II радикально изменил политический курс своего предшественника, возвратив Германии роль политического центра Империи и тем самым в основном вернувшись в русло политики, проводившейся Оттоном I.
