Затем разговор перешел на сугубо практические дела. Узнав о том, что некоторые бойцы, не имеющие винтовок, пользуются деревянными макетами, командир полка похвалил их за находчивость:
- Правильно. Пусть неприятель думает, что у нас достаточно оружия. У наших ребятушек-солдатушек веселее на душе, а врагу боязнее.
Потом Торф рассказал об обстановке на фронте.
- Смотрите, - указал он на карту, испещренную карандашными пометками, вот отсюда, из района Ивангорода, 16 августа нынешнего года противник нанес контр удар по сильно растянутому фронту Мозырьской группы и вынудил ее отойти на восток. К 25 августа наши войска отступили на линию Липск, западнее Волоковысска, Беловеж, восточное Брест-Литовска и далее по Западному Бугу. В сентябре белополяки снизили общий темп наступления, хотя на отдельных участках продолжали продвигаться вперед. Сейчас перед нами стоят войска 4-й польской армии. Бои идут вот на этих направлениях, - Торф показал на синие и красные стрелы.
В конце беседы командир полка уточнил задачу роты и приказал довести ее до каждого красноармейца.
Положение было нелегким. Оно осложнялось еще и тем, что в полосе Западного фронта свирепствовали банды Булак-Балаховича. Будучи командиром красного конного отряда, который действовал в районе Луги, Булак-Балахо-вич совершил крупную растрату и обманным путем увел часть конников на сторону белых. В ноябре - декабре 1918 года он сколотил отряд из кулаков Псковской губернии, дезертиров, бандитов и действовал в составе "северо-западной армии" Юденича.
Прорвавшись в Польшу и получив от Пилсудского генеральский чин, Булак-Балахович командовал отрядом численностью до тысячи штыков. Сначала он воевал в составе Полесской группы, затем - 3-й польской армии в районе Люблина. В конце сентября, накануне прибытия моей роты в Лиду, Балахович налетом на Пинск дезорганизовал отход частей Мозырьской группы.
Вскоре нам лицом к лицу пришлось встретиться с неприятелем. К чести красноармейцев, они не дрогнули, дружно отбивали вражеские атаки ружейно-пулеметным огнем, не раз дрались врукопашную. Иногда мы перехватывали лазутчиков, разъезды и дозоры передовых вражеских частей.
Часто бывало так. Отделение, находившееся в траншее, вело огонь из двух-трех винтовок, остальные красноармейцы просто показывали врагу штыки.
Боевой дух красноармейцев поддерживали красные партизаны Белоруссии. Отряды народных мстителей, созданные по инициативе Коммунистической партии, находили всемерную помощь у местного населения. Об их успехах широко сообщалось в печати. Мне не раз приходилось читать красноармейцам материалы за подписью "Партизан Вольный", в которых наряду с гневными словами в адрес врага говорилось о конкретных боевых делах партизан. Однажды политрук роты принес листовку под названием "Десять заповедей красных партизан Белоруссии". Это был документ большой мобилизующей и воспитательной силы.
Антанта не жалела средств и вооружения для армий буржуазно-помещичьей Польши, а белополяки - для Булак-Балаховича. В результате противник занял Минск. Наша 6-я стрелковая дивизия отошла от Лиды на северо-восток, в район Лепеля. На Юго-Западном фронте ливня боевого соприкосновения сторон проходила по рекам Убо-роть, Случь, Литин, Мурафа. Польские войска уже не могли рассчитывать на дальнейший успех, потому что Красная Армия восстановила свои силы, подготовилась к решительным, активным действиям. Вопреки желаниям своих могущественных западных покровителей - стран Антанты, - Польша согласилась пойти на мирные переговоры.
12 октября 1920 года в Риге с Польшей был подписан договор о перемирии, а также выработаны предварительные условия мира. Шесть дней спустя военные действия на польском фронте прекратились. Однако Булак-Балахович, подстрекаемый пилсудчиками, продолжал наращивать силы. К середине ноября его отряд насчитывал 7- 8 тысяч штыков, 3 тысячи сабель, 150 пулеметов и 36 орудий.
В районе Лепеля этот отряд доставил нам немало хлопот. Однако к концу ноября части нашей 16-й армии разгромили Булак-Балаховича. С жалкими остатками своей банды он ушел в глубь польской территории. Как и следовало ожидать, казнокрад и генерал-грабитель занялся чам спекуляцией, поддерживал связь с польским генштабом и получал от него помощь для сохранения остатков кулацкой банды под видом содействия "военизации" бывших "повстанцев" (в районе Беловежской пущи в под Варшавой).
Неся сторожевое охранение на берегу Березины, части нашей дивизии одновременно занимались боевой учебой. Наряду с полевыми занятиями изучали уроки минувшей войны. В частности, ознакомились с двумя Березинскими операциями 16-й армии - майской и июльской. Из-за предательства Троцкого, широко разрекламировавшего подготовку к майскому наступлению, первая операция окончилась неудачей. Вторая завершилась освобождением Минска и созданием условий для дальнейшего успешного наступления на врага.
В январе 1921 года меня назначили командиром батальона. Работы стало больше, хотя с окончанием военных действий обстановка несколько разрядилась. 18 марта в Риге был подписан советско-польский договор. Это дало возможность нашей стране сосредоточить все силы для окончательного разгрома белогвардейцев и интервентов на Дальнем Востоке.
Весной поступил приказ - дивизии передислоцироваться в Орел. Мы покинули лепельские квартиры и направились на новое место. Хотя у меня была лошаденка, большую часть пути я прошагал с красноармейцами.
Тщательная подготовка к дальнему походу позволила сохранить и людей, и оружие, и батальонное имущество. Ежедневно мы преодолевали примерно 30 километров, во время привалов чинили обувь, одежду, чистили винтовки и пулеметы, проводили беседы. Все трудности красноармейцы переносили стойко.
Вскоре по прибытии в Орел я получил приказ: взять под командование усиленный батальон и отправиться в Воронежскую губернию для борьбы с бандой Колесникова. Вкупе с кулачьем, поднявшим восстание в декабре 1920 года, она бесчинствовала в Острогожском, Павловском я Бутурлиновском уездах, грабила крестьян, убивала советских активистов.
Остановились в селе Черная Калитва. Здесь я сразу же установил связь с местными властями, которые помогли мне разместить батальон по крестьянским избам. В первую же ночь бандиты убили двух наших патрульных. Видимо, они хотели посеять панику среди красноармейцев, запугать их. Следов убийц обнаружить не удалось. Чтобы в ночное время бойцы могли спокойно отдыхать, пришлось покинуть частные дома и разместить батальон в помещениях сельской церкви, обнесенной каменной оградой. Были усилены караулы, выставлены дополнительные дозоры.
