Для советского правительства речь Трумэна была еще более провокационной, чем лекция Черчилля о «железном занавесе». В отличие от Черчилля, Трумэн находился у власти, и он предлагал помочь Греции, правительство которой боролось с коммунистическим восстанием, и Турции, которая конфликтовала с Советским Союзом из-за Черноморских проливов. Тем не менее, Советский Союз отреагировал на удивление сдержанно. 14 марта в газете «Правда» появилось сообщение ТАСС о выступлении Трумэна. В основном в нем говорилось о предложении помочь Греции и Турции, а не о том, как Трумэн обрисовывал направления внешней политики США в целом. На следующий день газета вышла с разгромной передовой статьей, в которой Трумэну предъявлялось обвинение в том, что он использует защиту свободы в качестве прикрытия для американского экспансионизма. Через неделю в «Новом времени» появилась редакционная статья, в которой утверждалось, что речь Трумэна стала объявлением новой внешней политики, основанной на силе68. Однако от самого Сталина ответа не последовало. Возможно, он считал нецелесообразным вступать в полемику непосредственно с действующим президентом США; к тому же, в речи Трумэна не говорилось прямо о Советском Союзе. В любом случае, внимание Сталина было отвлечено другим событием. За два дня до выступления Трумэна в Москве началось совещание СМИД. Решив вопрос стран гитлеровского блока, совет сосредоточился на подготовке мирных соглашений с Германией и Австрией. Сессия СМИД продолжалась полтора месяца и закончилась без особых результатов, однако в официальных заявлениях советское правительство оценивало его работу очень высоко и опровергало утверждения о том, что оно не достигло никаких успехов69. Затем советская сторона сделала еще одну попытку примирения: воспользовавшись конференцией, напомнила о предложении Великобритании продлить срок действия подписанного в 1942 г. англо-советского соглашения о союзничестве с 20 до 50 лет. Эту идею, выдвинутую Бевином в декабре 1945 г., Сталин более детально обсуждал с фельдмаршалом Бернардом Монтгомери, когда тот приехал в Москву в январе 1947 г. В числе прочего на совещании СМИД Советский Союз представил британской делегации новый проект англо-советского соглашения70.
15 апреля Сталин встретился с Джорджем Маршаллом, сменившим Бирнса на посту госсекретаря США, и в очень дружественной атмосфере обсудил с ним результаты совещания СМИД. Прибегнув к сравнению, которое наверняка оценил генерал Маршалл, бывший начальник штаба США, Сталин сказал, что нынешнее заседание СМИД «является как бы первым боем, разведкой боем. Когда партнеры исчерпают друг друга, то настанет момент, когда станут возможны компромиссы. Возможно, что на нынешней сессии не будет достигнуто значительных результатов. Но не следует отчаиваться. Результаты могут быть достигнуты на следующей сессии. По всем главным вопросам – демократизация, политические организации, экономическое единство и репарации – возможно достичь компромисса. Нужно только иметь терпение и не отчаиваться»71.
Интервью со Стассеном и беседа с Маршаллом, состоявшиеся с промежутком в несколько дней, свидетельствуют о том, что Сталин был настроен оптимистично. Мирные соглашения с второстепенными странами «Оси» были подписаны в феврале, и теперь шла подготовка соглашений с Германией и Австрией. Сохранить «большой альянс» в мирное время, как рассчитывал Сталин, оказалось более проблематичным, чем представлялось в конце войны, но все же два года спустя он еще существовал, хотя и не был прежним. Тем не менее, очень скоро Сталин перестал усиленно добиваться разрядки в отношениях с Западом и избрал тактику, которая была практически зеркальным отражением «доктрины Трумэна». Ключевым событием в этом изменении политики стала реакция Советского Союза на План Маршалла72.
Так называемый План Маршалла был выдвинут госсекретарем США в речи, с которой он выступил в Гарвардском университете 5 июня 1947 г.73. По сути, Маршалл предлагал крупномасштабную программу предоставления Соединенными Штатами помощи разрушенной войной Европе. Предполагалось, что фонды будут распределяться по договоренности между самими европейскими странами. Предложение Маршалла подхватили Великобритания и Франция. Министры иностранных дел этих стран встретились в Париже и 19 июня направили СССР приглашение принять участие в трехсторонней конференции для обсуждения скоординированной программы восстановления Европы при поддержке США.
Реакция советского правительства на эти события была неоднозначной. Первые отзывы в форме статей в прессе были отрицательными: План Маршалла связывали с «доктриной Трумэна», называя его инструментом вмешательства Америки в европейские дела74. 21 июня, однако, Политбюро рекомендовало дать положительный ответ на предложение Англии и Франции встретиться для обсуждения Плана Маршалла. Тем временем, за закрытыми дверями советское руководство обсуждало имеющуюся в его распоряжении информацию о том, какое значение может иметь этот план. Одним из первых источников информации стал посол СССР в Вашингтоне, Новиков, который 9 июня телеграфировал, что «в этом предложении американцев совершенно отчетливо вырисовываются контуры направленного против нас западноевропейского блока»75. В следующей депеше, 24 июня, Новиков утверждал: «Внимательный анализ Плана Маршалла показывает, что в конечном итоге он сводится к созданию западноевропейского блока как орудия американской политики… План Маршалла, вместо прежних разрозненных действий, направленных к экономическому и политическому подчинению европейских стран американскому капиталу и созданию антисоветских группировок, предусматривает более обширную акцию, имея в виду решить проблему более эффективным способом»76. Немного иная информация поступала из других источников. Евгения Варгу, выдающегося советского экономиста, который долгое время работал в сотрудничестве с ближайшим окружением Сталина, попросили представить анализ Плана Маршалла. Варга считал, что план в первую очередь представляет собой реакцию на экономические проблемы послевоенной Америки, в частности – на снижение уровня ее экспорта в Европу. Целью плана было обеспечить европейцев долларами, чтобы они могли позволить себе приобретать американские товары и услуги. Варга также указывал на недостатки того, что Советский Союз не был задействован в реализации Плана Маршалла: это позволяло обеспечить доминирующее влияние Америки в Европе и укрепить позиции США в отношении экономического будущего Германии, а также давало возможность реакционерам обвинить во всем СССР, если план провалится77.
