— А все-таки приятно....
Любимов оформлял представление на звание одновременно на троих: Высоцкого, Золотухина и Шаповалова. Высоцкого «засунули под сукно» на первой же инстанции — в райкоме партии. В Управлении культуры задвинули Золотухина, которому не простили отсебятину в «Десяти днях...». А Шаповалов понравился первому секретарю Московского горкома КПСС В.Гришину в спектакле «А зори здесь тихие...»: «Надо же, мне говорили: антисоветский театр, а я плакал...»
Конечно, Высоцкому было обидно: быть колоссально популярным, любимым народом и... непризнанным. В беседе с художником М.Златковским он говорил: «...Как «чего переживаю»?! Да не обидно мне, при чем здесь обида? Нужно мне позарез! Последнему прохиндею ткнуть в морду этим званием! Вы понимаете — нужно!.. Да и «народного» нужно! Это же возможность иметь сольный двухчасовой концерт! Все ж регламентировано! Им-то это звание — вроде цацки, медальки, а мне — для работы, чтоб не унижаться, чтоб по праву, по положению, по приказу за номером «мать-твою» по Минкульту! Вынь да положь — и два отделения, и персональную ставку, и плакат, и, глядишь, книжицу протолкнем под звание-то!»
Стена официального непризнания, отсутствие широкой информации о Высоцком и были главной причиной распространения слухов о нем и его личной жизни. Подтверждением тому была рецензия на спектакль «Гамлет», напечатанная в итальянской газете «Corriere dellasera» 12 января 1972 года: «...главная роль доверена Владимиру Высоцкому, который, как рассказывают, провел несколько лет в сибирских трудовых лагерях. Он известен как автор песен уголовного характера, довольно популярных среди молодых людей, обменивающихся магнитными лентами с записью его музыки».
30 марта этого года, после нескольких неудачных попыток, Высоцкий становится членом Союза кинематографистов. 6 апреля ему выдали членский билет Союза за № 5234. Кинокарьеру актера Высоцкого нельзя считать неудачной — за свою короткую жизнь он снялся в 28 художественных фильмах. Мог бы сыграть значительно больше, но такова актерская судьба, когда режиссер, начиная свое творение, пробует на роль многих, а отбирает одного. Режиссер имеет право отбора и оправдания своим действиям: не подходит фактура, нет сочетания с партнерами... Нервная, а порой и унизительная процедура проб часто заканчивалась для актера разочарованием, обидой, ущемленным самолюбием. Так было много раз с Высоцким, так было со всеми...
Но было и по-другому. Отличные пробы, безусловное желание режиссера снимать наталкивалось на чиновничий произвол без объяснения причин отказа. Порой причина была банальна: шлейф неблагонадежности, имидж «нарушителя режима» также влияли при утверждении Высоцкого на роль.
В конце прошлого года молодые режиссеры «Мосфильма» Альберт Мкртчан и Леонид Попов пригласили Высоцкого вместе с Влади сняться в фильме «Земля Санникова». В письме, направленном в адрес Театра на Таганке, сообщалось: «Художественный совет Экспериментального творческого объединения приглашает на одну из главных ролей фильма Высоцкого Владимира Семеновича. Решение художественного совета продиктовано не только творческими возможностями и большим обаянием Владимира Семеновича, но и замыслом сценария — роль была написана для него».
Популярностью пользовался и литературный первоисточник — одноименный роман Владимира Обручева о смельчаках, отправившихся на поиски таинственной земли. Влади предложили эпизодическую роль невесты Ильина, Высоцкому — роль Крестовского. Это была роль молодого гусара, поэта, певца, фаталиста, который, не моргнув глазом, пойдет на смерть ради своих принципов. Ну как может не понравиться такая роль? Благородный и романтичный Крестовский импонировал Высоцкому. Понравился ему и сценарий в целом, да и актерская компания подобралась замечательная — В.Дворжецкий, Г.Вицин, С.Шакуров, М.Эсамбаев. В фильм Высоцкий предложил три песни: «Баллада о брошенном корабле», которую написал еще в 70-м году, и специально написанные для фильма «Белое безмолвие» и «Кони привередливые». Однако ни песни, ни сам автор в фильм не попали...
Имея многократный опыт отказов, Высоцкий попросил создателей картины не снимать актерскую пробу на пленку, «потому что найдутся оппоненты, которые придерутся к этим кинопробам». Пробу не делали, а фотограф Игорь Гневашев снял Высоцкого в костюме Крестовского в момент исполнения песни «Капитана в тот день называли на «ты»...». На худсовет так и была представлена проба — фотография в сопровождении записи песни. При первых словах песни председатель худсовета пришел в замешательство, выйдя из которого, объявил:
— Он нам не подходит!
— Почему?
— Не подходит Высоцкий — и весь разговор...
А.Мкртчан надеялся, что удастся как-то уговорить худсовет,
ему обещали содействие. Он уже заключил с Высоцким договор, были взяты билеты — съемки должны были проходить на берегу Финского залива. А накануне по радио «Немецкая волна» передавали песни Высоцкого, и последовал окончательный отказ. Высоцкий ужасно расстроился, попросил оттянуть съемки на пару дней — он собирался встретиться с В.Шауро, тогдашним идеологическим надзирателем за культурой... Разговор с Шауро закончился ничем. Роль, предназначенную для Влади, сыграла Елена Чухрай. Конечно, Высоцкому было очень обидно.
Из письма к С.Говорухину: «...У меня много событий, в основном не очень хороших. Например, утвердили меня в картину «Земля Санникова», сделали ставку, заключили договор, взяли билеты, бегал я с визой для Марины, освобождение в театре вырвал с кровью у директора и Любимова, аза день до отъезда Сизов — директор «Мосфильма» — сказал: «Его не надо!» — «Почему?» — спрашивают режиссеры. «А не надо и все!» Он современная фигура и т. д. в том же духе... Словом, билеты я сдал, режиссеры уехали все в слезах, умоляли меня пойти, похлопотать и так далее. Я начал деятельность: просил всяких приемов, воздействовал через друзей... Не знаю, чем все это кончится, обещали принять, поговорить, повлиять, изменить и т. д. Видишь ли, Славик, я не так сожалею об этой картине, хотя роль интересная и несколько ночей писал я песни, нужно просто поломать откуда-то возникшее мнение, что меня нельзя снимать, что я одиозная личность, что будут бегать смотреть на Высоцкого, а не на фильм, и всем будет плевать на ту высокую нравственную идею фильма, которую я обязательно искажу, а то и уничтожу своей невероятно скандальной популярностью. Но сейчас, Славик, готовится к пробам Карелов со сценарием Фрида и Дунского, и все они хотят меня, а если такие дела, то мне и до проб не дойти, вырубят меня с корнем из моей любимой советской кинематографии.
