«С 12 ч. артподготовка длилась до одиннацати часов т. е. 3 часа обрабатывали немецкую шкуру сплошным огнем набили немцев везде где ни глянь За это время взяли все тры линии укреплений город Головачув и с полсотни деревень Ночю мы пошли в обход лесами куда и сами не знаем идем следом за танками С заду едут артилеристы Машынами тянут свои царь пушкы»
— Когда, наступая, немцы шли в прорыв, им не всегда это удавалось. Но я не помню случая, чтобы наш прорыв захлебнулся. Бывало, медленно, очень медленно, с огромными потерями, но все-таки немецкую оборону прорывали. Успех прорыва зависел в основном от взаимодействия танков с пехотой. Ни одни танки, ни одна пехота прорывать оборону, конечно, не могли. А когда у немцев появились фаустпатроны, фаустники, если ни на первой, так на второй или уже на третьей линии обороны, все-таки выбивали наши танки. Тогда нужно бросать в бой новую технику. Если она была, то на это все равно уходило время, за которое, лишившись танков, откатывалась и гибла наша пехота. Появлялись танки, а вслед за ними надо было бросать новые подкрепления пехотинцев. И такая мясорубка продолжалась до тех пор, пока прорыв наконец не завершался.
«15 января Преследуем противника. Наседаем на пяткы так что не поспевае и бежать. Сейчас гоним по над рекой Родомка… бросае все вооружения валяется сколько угодно трофеев не сосчитать А деревни гады жгут Населения встречав з большой радостю предлагают все свое лутшее победителям. За сегодня взяли много населенных пунтов… Мне сегодня розрывная пуля попала в окуляр бинокля и разбила зараза»
— Случай произошел редкий. Мы ехали на машине, в открытом кузове. Причем нас было так много, что все стояли. Я стоял чуть ли не в последнем ряду. И что-то мне понадобилось увидеть впереди. Только поднес к глазам бинокль и тут — бац! Пуля прошла сквозь все ряды впередистоящих, никого не задев. Всем просто повезло. Ну а больше всех повезло мне. Не подними я бинокль в этот момент, получил бы пулю в лоб.
«16 января Сейчас повернули на север, ночю форсировали реку Родомка и преследуем гансов Сейчас много в плен стали здаватся Короче говоря им не убежать от нас наши бронетранспортеры быстрей ходят чем гансы пешком Наша разведка творит чудеса все время мы движемся в передовом отряде А танковая брыгада и не розвертывается движется колоной… Фрицы пры звуке «руская гвардия» бегут не догонишь Такое впечатление нагнала наша часть. А трофеев так и говорить нечего их валяется везде и всюду Какой то город большой ночю заняли где фрицы от внезапности бегали спросонок в одних кальсонах а мы их из автоматов как куропаток стреляли»
— На подступах к этому городу убитых немцев — тьма, сплошные зеленые шинели, а между ними редко наши, серые. Запомнился один случай. Молодой солдат-пехотинец, видно из пополнения, подбегает к своему командиру:
— Товарищ лейтенант, один немец лежит живой.
— А как ты узнал, что он живой? — спрашивает лейтенант.
— Я видел, он глазом моргнул.
— Ну тогда стрельни в него.
Стоящий рядом со мной Шитиков засмеялся:
— Чудит над молодым лейтенант — сейчас молодой в труп будет стрелять.
Действительно, кто бы мог подумать, что на таком морозе живой немец мог так долго мертвым притворяться. Солдат выстрелил — немец вскрикнул, дернулся и затих.
«17 января Сегодня я был направлен во второе хозяйство со своим отделением Я здесь теперь буду Заняли много населенных пунтов где идут сплошные оборонительные… но мы их давим без треску»
— «Давим без треску» — это немного не так. Да, действительно дороги были забиты отступающими: тут и техника, и люди, и конные повозки… А танкистам, конечно, нужен темп. С техникой они расправлялись просто: шарахнул — и машина летит с дороги. А вот по повозкам старались ударить так, чтобы коней не задеть. Если лошадиная требуха или человеческий труп, да еще с шинелью намотаются на гусеницы, приходится останавливаться и багром освобождать их. Иначе танком трудно управлять. Поэтому не только живых немцев, но и трупы танкисты объезжали.
В этот день я был во втором минометном дивизионе («второе хозяйство») и видел, что произошло в расчете, которым командовал мой друг Лях. Перед тем как штурмовать какой-то очередной населенный пункт, решили своими силами провести небольшую артподготовку — просто, чтобы вызвать панику. Развернули минометы, стали стрелять. И у Ляха одна мина не вышла из ствола. А выстрел должен произойти либо при наколе мины, когда она свободно падает в ствол оперением вниз, либо после того, как дернешь за спусковой шнур. Когда заряжающий опустил мину в ствол, а выстрела не произошло, дернули за шнур. Выстрела опять нет. Значит, решили, заряжающий опустил грязную мину — и она застряла в стволе. Чтобы ее оттуда достать, минометчики отсоединили ствол от станины и только начали его переворачивать, как мина прошла по стволу и накололась… После выстрела мина ушла в сторону дороги, по которой двигалась наша колонна, но разорвалась удачно, на обочине. Поскольку ствол уже не упирался в станину, он улетел куда-то в кусты. При этом отдачей разбросало весь расчет, а наводчику Некрасову прицелом разбило всю грудную клетку. Когда мы к нему подошли, он был уже мертвый.
«18 января Движемся стремительно лесами без остановки в тыл к фрицам иногда бывают стычкы но они нас не ожыдали здесь и от внезапности бегут Ночю обошли город Лодзь Он весь горел его бомбили наши Илы А трофеев сколько Бросае все и машыны танкы все все!!!
19 января Тоже самое продолжаем гнать все слабей и слабей сопротивление немцев Сейчас мы находимся в глубоком тылу у немцев 450 км. от нас пехота отстала А мы здесь водворяем свои законы Полякы со слезами встречают целуют хоч не слезай с транспортера»
— Темп наступления был такой, что некогда побриться. Все бородами пообрастали. Да кто на это внимание обращал, если не успевали как следует поесть и поспать? Спали урывками, в самых неожиданных ситуациях и позах. Скажем, идет ночью машина, слева на крыле лежит впередсмотрящий, чтобы шофер мог вести машину без света фар. Если дорога хорошая, шофер говорит впередсмотрящему: «Спи!» И тот спал прямо на крыле (от мотора хоть немного, да идет тепло), пока шофер снова не разбудит.
«20 января Сегодня почти не встречали сопротивления целый день было скучно Правда в одной деревне было полицаи вступили в перестрелку но сейчас все они валяются по улицам Заняли много деревень А обоз безконечный стоит на дороге а немцы розбежались Наши танкы давят эти повозкы которые стоят на дороге
