Подполковник Сулаверидзе вернулся в Калугу ни с чем, а мать Иванова поспешила при первой же возможности сменить место жительства — перебралась со своей оставшейся семьей в поселок Востряково, что по Павелецкой линии железной дороги в той же Московской области. Однако из своего поля зрения органы госбезопасности эту семью уже не упускали.
Меж тем показания арестованных полицейских и некоторые документы давали основания полагать, что Иванов Д.И. был далеко не мелкой сошкой и уж никак не тупым исполнителем чужих приказов.
Бывший следователь полиции Иван Хабров на допросе 15 декабря 1948 года показал, что Иванов расстрелял подпольщиков Лясоцкого, Шумавцова и Рыбкина.[11] Тогда эти фамилии следователям органов госбезопасности еще ничего не говорили.
Допрошенные по этому делу свидетели Смирнова К.В., Хрычиков Г.Н., Немцова Р.С, Илюшин Н.М. показали, что Иванов избивал их на допросах.
Обвиняемый Александр Горячкин, бывший полицай, на допросе 3 марта 1949 года рассказал, что Иванов, сопровождаемый полицейским Валентином Цыганковым, по собственной инициативе устроил в поселке «Красный воин» засаду и лично застрелил летом 1942 года двух партизан. По словам Горячкина, об этом знала вся полиция.
Да вот и бывший полицейский Василий Стулов совсем недавно, 5 ноября 1956 года, то есть всего лишь за пять дней до задержания Иванова в Москве, говорил на допросе, что Иванов с ноября по декабрь 1941 года, т. е. еще до своего формального зачисления в полицию, работал в немецкой комендатуре, кем, он не знает, а с января 1942 года уже официально служил в полиции. Стулов показал, что Иванов пользовался большим доверием у коменданта Людинова майора Бенкендорфа, называл его «отцом родным». Летом 1942 года Иванов с полицаем Иваном Апокиным приезжал к нему в поселок Бытошь Дятьковского района, грабил местных жителей, давал ему, Стулову, тогдашнему начальнику тамошней полиции, указания на аресты и применение к ним надопросах розог. Были случаи, когда он увозил с собой в Людиново арестованных советских граждан. Обратно никто из них не вернулся.
Далее Стулов произнес совершенно, казалось бы, невероятную фразу: «Все его указания я исполнял, так как боялся его хуже всякого зверя».
Это звероподобный-то Стулов боялся какого-то двадцатилетнего, на десять лет моложе его, мальчишку!
Далее Стулов добавил: «Мне говорили, что Иванов был осенью 1941 года тайным сотрудником у немцев. Он был очень жестокий человек».
Сам палач, приговоренный через несколько недель судом к смертной казни за чудовищные преступления, считал Иванова очень жестоким человеком…
Бывший полицай Сергей Сухоруков (в полиции служили еще два его однофамильца!), не сговариваясь, понятно, со Стуловым, также показал: «Иванов был полным хозяином в людиновской полиции. Все полицейские боялись его. Его указания выполнял и начальник полиции».
Полицейский Михаил Доронин, игравший когда-то с Дмитрием Ивановым в одной футбольной команде, еще в 1950 году был осужден к 25 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях. Это он стоит рядом с Ивановым на той фотографии, которая была использована при экспертизе. Оба они сняты в немецкой форме с медалями на френчах. Следствию было известно, что из всей людиновской полиции лишь несколько человек были отмечены оккупантами этой, хоть и позорной, но все ж наградой. Выходит, заслужил ее Дмитрий Иванов в числе немногих. Доронин показал, что приказ о расстреле одиннадцати человек — двух семей, Лясоцких и Рыбкиных, половину которых составляли дети, он получил лично от Иванова. Такой приказ мог отдать только человек, наделенный в полиции неограниченной властью.
Наконец, в розыскном деле Иванова появились фотокопии нескольких интересных и необычных документов. Их оригиналы были обнаружены в Польше, в архивах «Армии Крайовой». Видимо, ее солдаты, «аковцы», как их принято тогда было у нас называть, взяли их в качестве трофеев при захвате какого-то немецкого учреждения или штабной машины. Среди множества бумаг оказались и такие, что свидетельствовали о сотрудничестве ряда советских граждан с немецкими оккупационными властями. 5 октября 1949 года польские коллеги переслали их в Москву, в тогдашнее Министерство государственной безопасности СССР. Среди них оказались документы, прямо относящиеся к деятельности Иванова Д.И. Тогда же их из Москвы переслали в Калугу для оперативного использования.
Ничего подобного ни молодой Киселев, ни опытный Колосков в своей следственной практике не встречали. Не сталкивался с чем-либо похожим и начальник Калужского управления тогда уже КГБ при Совете Министров СССР полковник Михаил Андреевич Лякишев. Эти документы красноречиво и убедительно свидетельствовали, что Д.И. Иванов был не просто старательным полицаем, но человеком, имеющим перед гитлеровским рейхом особые заслуги.
Приводим их в переводе на русский язык.
«Командир части ф. Бенкендорф, Минск, 24 февраля
Минск/Остланд 1944 г.
Почтовый ящик 79
УДОСТОВЕРЕНИЕ.
Русский Иванов Дмитрий, род. 8.11.1921 г. в Бутчино (район Жиздры). В настоящее время проживающий в Минске (Остланд), в период с 18 янв. 1942 г. по 27.9.1943 г. находился на службе по охране порядка в прифронтовом секторе Людиново, район Жиздры (Орловская область).
Он добровольно (с семьей) зарегистрировался для эвакуации.
Использование по службе: розыскная служба, осведомитель, руководитель секретной службы района, командир роты.
Поведение: сразу же по поступлении на службу приобрел благодаря своим способностям совершенно особые заслуги в области розыска и осведомления; ему была поручена организация секретной службы и одновременно он был сделан ее руководителем.
В мероприятиях немецких вооруженных сил против партизан отлично проявил себя, особенно при поиске мин. Политически совершенно безукоризненен. Взысканий не имеет. Очень хороший характер.
За особую храбрость был награжден командиром 339 пех. див… 20.3.1943 г. серебряным крестом 2 класса с мечами за храбрость и 20.4.1943 г. дополнительно бронзовым крестом 2 класса с мечами за храбрость. 5.1.1943 г. был произведен в командиры роты и получил командование батальоном службы порядка. При этом он разработал всю систему службы порядка в политическом и военном отношении и проявил особые заслуги при использовании службы порядка вместе с немецкими соединениями и против партизан. Сильно ненавидит большевиков. Поскольку он имеет заслуги перед немецкими вооруженными силами и в борьбе против большевизма, просьба оказывать ему в случае нужды помощь и поддержку.
