Фильм имел фантастический успех у публики, побив все предыдущие рекорды посещаемости — 76, 54 млн. зрителей. В том же году фирма грамзаписи «Мелодия» выпустила 7 млн. пластинок с песнями из фильма — пластинки мгновенно разошлись. Имя Аиды Ведишевой стало настолько популярным, что его знали все: даже в чукотских чумах люди напевали «Песенку о медведях». Она стала одной из первых исполнительниц Союза и приносила неплохие доходы «Москонцерту».
Между тем спустя два года в карьере певицы грянул очередной успех, вновь связанный с именами Гайдая и Зацепина. В 1968 году они приступили к новой совместной работе — съемкам музыкальной комедии «Бриллиантовая рука». Для фильма Зацепин написал три песни, одной из которых было танго «Помоги мне». Исполнить ее пригласили нескольких известных певиц, однако ни одна из них не удовлетворила в полной мере ни композитора, ни режиссера. И тогда Зацепин вспомнил про Ведищеву. Он поделился своими соображениями с Гайдаем, но тот внезапно заартачился. Его аргумент был следующим: у Ведищевой голос лирической героини — мягкий, нежный, а в этом случае нужен голос совсем иной окраски — страстный, «сексуальный». Но Зацепин упорно стоял на своем. «Если надо, то Ведищева споет и сексуально!» — говорил он. В конце концов, когда сроки записи уже стали поджимать, Гайдай согласился пригласить на запись Ведищеву.
Вспоминает А. Ведищева: «Возвращаюсь я как-то поздним вечером с гастролей по Дальнему Востоку, захожу домой, и сразу — телефонный звонок. Звонит композитор Александр Зацепин: «Аида, куда ты исчезла? Надо срочно записать песню для новой комедии Гайдая». Я говорю: «Только вошла, время — первый час ночи, не мешало бы отдохнуть…» — «Никаких «отдохнуть», сейчас же приезжай на «Мосфильм»!»
Делать нечего, приезжаю на «Мосфильм», открываю дверь в студию, и передо мной открывается такая картина: прямо на полу сидят Леонид Гайдай, Андрей Миронов и Юрий Никулин. Сидят и распивают на троих бутылочку. Увидев меня, они сразу предложили: «Давай, Аида, присоединяйся!» Я говорю: «Знаете, надо делать что-то одно — либо пить, либо петь…» Короче, я их не поддержала.
К тому времени Юрий Никулин уже закончил записывать песенку «А нам все равно», Андрей — свой «Остров невезения», а мне предстояло еще работать. Я тихонечко села в уголочке, взяла ноты «Помоги мне» и стала изучать…
В пять утра была готова первая проба, которая понравилась всем настолько, что дублей делать уже не стали. Именно она до сих пор звучит в фильме. Леонид Гайдай только развел руками и сказал: «Аида, я сдаюсь». А компания к этому моменту допила свою бутылочку…»
После выхода на экран «Бриллиантовой руки» ситуация повторилась: «Мелодия» вновь напечатала несколько миллионов пластинок, и голос Ведищевой снова взмыл над страной. Гастроли певицы приносили хорошие доходы организаторам, да и ей тоже. Ее концертная ставка в те годы равнялась 15 рублям, что считалось довольно приличной суммой. Кроме этого, Ведищева была удостоена сразу нескольких высоких наград — стала лауреатом Всесоюзного конкурса эстрады, дипломантом Сопотского фестиваля и была удостоена премии Ленинского комсомола.
Следующий взлет популярности Ведищевой произошел в 1972 году и вновь был связан с ее работой в кино. Речь идет о фильме режиссера Юрия Победоносцева «Ох уж эта Настя!», в котором она исполнила песню Евгения Крылатова на стихи Юрия Энтина «Лесной олень». Несмотря на то что фильм проходил по категории «детского кино» и собрал значительно меньшую аудиторию, чем фильмы Гайдая, песня из фильма оказалась в одном ряду со шлягерами Зацепина. Во всяком случае пластинка с песней мгновенно стала «золотой» и разошлась тиражом в несколько миллионов экземпляров.
Но так получилось, что именно с этой песни у Ведищевой начинается отсчет «неприятностей», постигших ее в начале 70-х. Что же произошло?
По мнению тогдашнего руководства Гостелерадио, в отечественной эстраде сложилась нездоровая ситуация: на одного исполнителя русской национальности приходилось чуть ли не пять еврейской. Чтобы изменить эту ситуацию, было принято решение: лишить нежелательных исполнителей эфира. Так за бортом радио и телевидения оказались многие популярные в те годы артисты: Вадим Мулерман, Валерий Ободзинский, Нина Бродская, Майя Кристалинская, Эмиль Горовец и многие другие. Попала в этот список и Аида Ведищева, которая была полукровкой: ее отец еврей, а мама русская. В итоге в 1973 году ее не пустили на запись передачи «Песня-73», и песню «Лесной олень» исполнила русская девочка из хора. Но это было не последнее унижение, пережитое тогда певицей. Вскоре к ней изменилось отношение и в филармонии. В конце концов ее высокая концертная ставка была урезана почти вдвое и стала составлять всего лишь 8 рублей. И это при том, что новые песни в исполнении Ведищевой продолжали пользоваться огромной популярностью у слушателей (в ее репертуаре были песни: «Чунга-чанга», «Будь прежним», «Ах, Наташа», «Не родись красивой», «Смешной паренек» и др.).
В самом конце 70-х, когда ситуация стала совсем невыносимой и будущее не сулило ничего хорошего, Ведищева решила попытать счастья за рубежом. На родине ее практически уже ничто не удерживало: ни карьера, ни семья (к тому времени ее брак распался). В 1980 году Ведищева вместе с матерью, сыном и целым выводком собак (их в хозяйстве певицы было пять: Сократ, Платон, Наполеон, Америка и Цезарь) уехала в США, в Нью-Йорк. Все богатство Ведищевой на тот момент состояло из 150 долларов, 20 чемоданов с барахлом и коробки, в которой хранились записи ее песен.
Хотя проблем с языком у Ведищевой в Америке не возникало (она еще в Союзе окончила Институт иностранных языков и какое-то время работала переводчиком), найти работу ей долгое время не удавалось. Подводили «совковые» манеры, которые на американской сцене были неприемлемы. Ей так об этом и сказали, когда она пришла устраиваться на работу в одно из театральных агентств. Даже ее записи и многочисленные награды не произвели на американцев никакого впечатления. Поэтому певице пришлось многое начинать сначала: пролав за бесценок свои золотые украшения, она поступила в музыкальный колледж, в котором преподавали американское театральное искусство. Помимо этого, стала самостоятельно брать уроки танцев, осваивать бродвейский мюзикл. Чтобы хоть както сводить концы с концами, Ведищева устроилась медсестрой 15 клинику к одному из своих знакомых — эмигранту из России Дэвиду. Причем он не знал, что она певица. В течение некоторого времени Ведищева вела тройную жизнь: училась в колледже под одной фамилией, врачевала под другой, а на концертах выступала как Аида редищева.
