5
Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. Т. IV. С. 16.
Имеются в виду дела Колесникова и братьев Критских.
Модзалевский Б. Л. Пушкин под тайным надзором. СПб., 1922. С. 3.
Черт возьми, вот это я называю уметь говорить! (фр.)
Ну, прощай, мне пора к императору (фр.).
Пушкин даже занес в свою записную книжку по поводу смерти Фока: «Смерть его есть бедствие общественное».
Приводим выписки из писем М. Я. Фока к А. X. Бенкендорфу, свидетельствующие о требованиях, предъявлявшихся III Отделением к своим агентам. 17/VII 1826 г. – Фок останавливается на характеристике новых агентов:
«Г[осподин] Нефедьев имеет деревню под Москвой, где ему необходимо быть по домашним обстоятельствам. Это очень благоприятно для нашего дела. С этим господином не знаешь никаких затруднений: ни жалованья, ни расходов. Услуги, которые он может оказать нам, будут очень важны вследствие его связей в высшем и среднем обществах Москвы. Это будет ходячая энциклопедия, к которой всегда удобно обращаться за сведениями относительно всего, что касается надзора…
Нефедьев – статский советник и имеет орден Св [ятого] Владимира 3-го класса; он честолюбив и жаждет почестей…
Граф Лев Соллогуб… может принести нам большую пользу в Москве, посредством своего брата и своих родных. С этим человеком также никакого жалованья, никаких расходов… Предложение его – действовать заодно с „надзором“, цель же – быть покровительствуемым во всем, что касается ведения интересующего его дела. Граф – человек скромный и способный выполнять даваемые ему поручения» (Русская старина. 1881. Т. XXXII. С. 168).
И. В. Селиванов в своих записках (Русская старина. 1880. т. ХХХIII. С. 309) рассказывает, что «вслед за упоминанием им имени Герцена… Дубельт вспыхнул, как порох; губы его затряслись, на них показалась пена.
– Герцен! – закричал он с неистовством. – У меня три тысячи десятин жалованного леса, и я не знаю такого гадкого дерева, на котором бы я его повесил».
Если и не все в этом рассказе верно, то, во всяком случае, он достаточно выразителен.
Из записки М. М. Попова В. Г. Белинскому от 27 марта 1848 г. См.: Русская старина. 1882. Т. XXXVI. С. 434–435. Белинский умер 26 мая того же года.
«На следующее утро пришел ко мне Л. В. Дубельт и начал разговор расспросами: „Хорошо ли вам? Тепло ли? Что курите, табак или сигары? Не имеете ли каких-нибудь особых привычек?“ и проч… Через полчаса явился ко мне дежурный штаб-офицер с теми же самыми вопросами…» (Селиванов И. В. Записки // Русская старина. 1880. Т. XXVI. См. также: Герцен А. И. Полн. собр. соч. Т. XII. С. 217; Ахшарумов Д. Д. Из моих воспоминаний (1849–1851). СПб., 1905. С. 7–8).
Кстати заметим, что «приятные» молодые люди оказались в III Отделении довольно устойчивым явлением. М. И. Михайлов наблюдал их и в позднейшее время и оставил описание подобного юноши: «Ему было на вид лет 20, усы маленькие, бороду он едва ли брил. Надежды подает приятные. Впрочем, таких милых юношей в мундирах разных полков я видел больше десятка во время пребывания моего у Цепного моста. Все они прикомандированы к начальнику III Отделения в чаянии мест адъютантов и чиновников особых поручений по жандармерии; состоят тут как бы на испытании и должны зарекомендовать свою скромность и показать отчасти свою деятельность. Шляясь по трактирам и по гостям в свободные от дежурств дни, они обязаны от времени до времени поддерживать хорошее мнение о себе в глазах начальства легкими доносиками» (Из дневника М. И. Михайлова // Русская старина. 1906. Август. С. 402).
Русская старина. 1881. Т. XXX. С. 183–186. Записка датирована 18 июля 1824 года. Подлинник ее хранится в Лефортовском архиве, в делах бывшего военно-ученого архива.
Ныне находится в Пушкинском доме Академии наук СССР.
Русская старина. 1881. Т. XXXI. С. 298–299.
Шильдер Н. К. К биографии Шервуда-Верного // Исторический вестник. 1896. Май. С. 510. Сведения из этой статьи попали и в статью о Шервуде в Русском биографическом словаре.
Приказчик (фр.).
Литератор, уроженец Безансона (фр.).
Русская старина. 1881. Т. XXXI. С. 186. Подлинник донесения написан по-французски. Приводим его в переводе «Русской старины» с некоторыми поправками. Некоторые дополнительные данные о членах общества извлечены нами из вышеупомянутого дела о высылке их за границу.
Вигель Ф. Ф. Воспоминания. Ч. III. М., 1864. С. 37.
Вспоминая приемы у княгини Шаховской, Ф. П. Фонтон писал: «Во время революции этот дом был собрание всех эмигрантов. Там безвыходно сидели Полиньяки, Дамас, Шуазель, Сенпри, братья Иосиф и Ксавер Местер, Мишо и прочая» (Фонтон Ф. П. Воспоминания. Юмористические, политические и военные письма. Т. 1. Лейпциг, 1866. С. 23).
Вигель Ф. Ф. Указ. соч. Ч. VII.
Они становились «учителями» или вельможами (фр.).
