Это любовь, пробуждающая тягу к познанию, и познание, позволяющее полюбить то, что открываешь. Наверное, это не так просто понять. Я думаю, что дело не обходилось здесь только рациональным анализом того, что видишь. Чтобы полюбить, надо прикоснуться душой своей к душе вещей… дерева, птицы, человека… Природа – манящая своей глубиной загадка. Тайна божества лежащего в основе мира, нечто вселяющее ужас своей силой, перед которой человек чувствует себя беззащитным, и, в то же время, нечто прекрасное и очень интимное для нашей души.
Но нас сейчас интересует метод Леонардо. Он прост, он соединяет в себе теорию и практику, науку и живой практический опыт. Его начало – наблюдение, его середина – размышление, его окончание – действие, в котором происходит осмысление. Секрет Леонардо в том, что он умел мыслить руками. Чтобы понять что-то, мало смотреть и думать, надо самому стать на место творца, самому стать творцом, и повторить творца, подобно божеству. И, может быть, именно в этом сходятся инженерия, живопись и наука Леонардо – все это – не более чем способы одного и того же – познания. И, может быть, именно в этом объяснение того, что многое осталось незаконченным. Да почему мы решили, что Леонардо должен был оставить нам в наследство сотню добротных полотен и полный цех различных работающих механизмов? Возможно, что утилитарный подход был не слишком ему свойственен, в отличие от нашего врожденного стремления к тому, чтобы вещи и дела обязательно были для нас полезными. Если судить по тому, как долго Леонардо работал над каждой своей картиной, по тому, как Леонардо работал над каждой картиной, можем сказать, что более значимым для него был процесс, а вовсе не «конечный продукт» сам по себе. Кажется, что великий мастер жил в ином измерении, в совершенно ином мире, далеком от нашего, обыденного, привычного. В том измерении, где имеет ценность опыт, который извлекается из жизни. Где существенны следы, которые остаются в душе.
Леонардо был очень наблюдательным. Он умел видеть мир вокруг, и это не было простой констатацией фактов, за фактами важно было найти причины, важно было дойти до оснований, до законов, которые всем управляют. Но это только начало процесса познания. Дальше необходимо понять, как эти законы проявляются в нашей жизни, как они действуют, в чем конкретно отражаются. Это требовало не столько теоретического размышления, сколько активного осмысления, попытки применения. Без последнего, все то, что открылось нам, останется безжизненной теорией, темой для разговора, но ничего не даст нам, не поменяет наш взгляд, не принесет нам опыта.
Не о самом ли себе эти слова Леонардо? Счастье и трагедия подлинного творца в том, что он понимает, что никогда не удастся ему передать все то, что он чувствует внутри себя, никогда краски и холст – столь грубые по сравнению с тем, что он созерцает в ином – не смогут передать увиденное. И потому, он пытается снова и снова запечатлеть невидимое, но, запечатлев, оставляет, потому что ищет дальше. И в этом бесконечном творческом действии художник осмысливает, проживает схваченное им, делает его частью собственного опыта. Для Леонардо, живопись – это путь познания, ее ценность в ней самой, а не в ее результате. Ценность творческого действия в том, что оно позволяет пока еще абстрактные идеи и суждения сделать внутренним опытом. Значимость которого, наверное, не требуется доказывать. Тогда обретает смысл и тот загадочный жест на полотнах Леонардо – жест ангела из Мадонны в гроте, жест Иоанна Крестителя, жест святой Анны, и, наконец, удивительный женский образ на одном этюде – указывающий куда-то «по ту сторону видимого», куда-то в иное… Туда, где скрыта душа, где скрыт смысл, где скрыто божество.
Нельзя говорить однозначно, что Леонардо не признавал существование идей в платоновском смысле и доверял только опыту, порицая современных ему ученых (цитата из Леонардо о книжных ученых). Ведь в то же самое время он говорил, что «Природа полна бесчисленных оснований, которые никогда не были даны в опыте». Его порицание относится не к тем, кто опирался на идеи или «скрытые основания», а к тем, кто прикрывался словами авторитетов, будь они античные или современные ему, не осмысливая, а значит, не видя их в реальности. К тем, кто лишь повторял или подражал, не зная. «Наука – капитан, практика – солдаты». Мало знать об основаниях природы, почерпнув это пусть даже из самых мудрых книг, но еще меньше – ограничиваться лишь практикой. Метод Леонардо объединял обе стороны, и это позволяло ему воистину знать и понимать природу, позволяло ему воистину видеть скрытую суть зримых вещей. Отсюда его внимание к деталям, к мелочам на его картинах. В природе нет ничего лишнего, все имеет свой смысл, свое значение, все отражает скрытую в природе душу. Задача художника – в том же. То, что объединяет – не любовь ли это? Не благодаря ли той любви, о которой говорит Леонардо, наше знание становится часть нас самих, а вернее, мы сами становимся частью чего-то большего. Метод Леонардо, если можно его назвать так просто – «метод» – это Любовь, позволяющая не просто знать, но быть.
Теперь мы можем попробовать понять силу живописных работ Леонардо. Ее суть в проникновении души художника в душу человека, которого он рисует, ее суть в том, чтобы, поняв ее, сделать душу другого видимой. И вернувшись из невидимого в видимое, запечатлеть схваченный там образ. Но какой силой и глубиной должна обладать душа художника, чтобы сделать это? Со слов Вазари известно, что Леонардо не закончил лик Христа на фреске Тайной Вечери, так и не смог найти те черты, которые бы передавали свет, заключенный в нем. Впрочем, кому это под силу? Разве тому, кто никогда и не видел этого света… Задача в том, чтобы найти те формы, которые бы не мешали живой душе человека, проявившись через них, затрепетать на холсте. Может быть, в этом тайна Джоконды?
Легко ли заглянуть в человеческую душу? Легко ли запечатлеть ее на холсте? Это вопрос не художественного мастерства и не психологических способностей, это вопрос внутренней силы, способности вынести, выдержать соприкосновение с душою другого, вопрос жизненности и силы сердца, чтобы выдержать соприкосновение с тайной хранящейся в душе человека. Ведь к сердцу другого, к душе природы можно прикоснуться только своей душой, только своим сердцем. Как нужно любить для этого?
Тайна Джоконды – это тайна нашей собственной Души. Тайна божества, тайна вечной женственности, которую каждый несет в глубине своего внутреннего мира, сам того не сознавая.
«Чей ум в состоянии проникнуть в твои тайны, природа? Чей язык в состоянии их разъяснить? Этого не может сделать никто! Это заставляет душу человека обратиться к созерцанию божества».
