Основные направления дальнейшего строительства армии и флота в условиях мирного времени были определены X съездом партии в развернутом решении по военному вопросу. Съезд отметил, что основой Вооруженных Сил Советского государства на ближайший период должна явиться регулярная Красная Армия, по возможности сокращенная за счет увольнения старших возрастов. Вместе с тем было признано возможным в крупных промышленных районах с пролетарским составом населения осуществить частичный переход к милицейским формированиям. Подчеркивалась необходимость увеличить рабочую прослойку в Вооруженных Силах и укрепить армию и флот коммунистами. Для этого было решено возвратить в армию ранее демобилизованных членов партии, имеющих военный стаж, обновить и укрепить аппарат военных комиссаров. Одновременно рекомендовалось особое внимание обратить на специальные технические части Красной Армии: артиллерийские, пулеметные, автобронетанковые, авиационные, инженерные.
Несколько раньше, а именно 29 января 1921 года, Реввоенсовет Республики принял постановление о реорганизации центрального военного аппарата и о создании единого Штаба РККА.
Начавшаяся реорганизация армии и флота значительно укрепила Вооруженные Силы. Однако обстановка требовала дальнейшего их усиления. 3 марта 1924 года Политбюро ЦК РКП (б) предложило комиссии ЦК совместно с Реввоенсоветом СССР разработать и представить на утверждение ЦК проект мероприятий по улучшению достояния Красной Армии. Эти предложения легли в основу военной реформы 1924-1925 годов. Примерно в то же время (в марте 1924 года) на должность заместителя председателя Реввоенсовета СССР был назначен Михаил Васильевич Фрунзе. С 1 апреля он стал по совместительству и начальником Штаба РККА.
Военная реформа предусматривала организационную перестройку и укрепление центрального, окружного и местного аппаратов управления, создание более четкой системы снабжения Вооруженных Сил, некоторое изменение организационно-штатной структуры частей и соединении, перестройку системы подготовки командирских кадров. Реформа предполагала осуществить принцип территориального строительства Красной Армии в сочетании с кадровым, определить принципы национального военного строительства и провести их в жизнь. И, наконец, решено было перейти к единоначалию.
Стоит ли удивляться, что у красноармейцев, с которыми я разместился в лагере Полтавской пехотной школы, возникали десятки вопросов.
- Что это за территориальные части? Получается, жить дома, а в армию как на службу ходить? А винтовка где будет: в хате или в казарме?
И вот уже возле палатки собирается кружок. Я рассказываю, что в кадровых частях, какой является и наш радиобатальон, красноармейцы служат весь срок непрерывно, в территориальных же они в течение пяти лет ежегодно призываются на сборы.
- А почему наш батальон не сделают территориальным?
Разъясняю, что принцип территориального формирования распространяется только на стрелковые и кавалерийские дивизии, и то не на все; технические же войска, флот и большая часть погранвойск остаются кадровыми. И тут же следует другой вопрос:
- Какие же части лучше? Кадровые или территориальные?
- Конечно, кадровые. Они готовы к бою в любой момент.
- Тогда зачем же придумали территориальные?
Растолковываю, что частичный переход к территориальным формированиям мера вынужденная: при резком сокращении армии и двухлетнем сроке службы в кадровых частях весь призывной контингент не сможет пройти военную подготовку. Достаю блокнот, делаю примерные подсчеты. Красноармейцы убеждаются, что в этом случае лишь около одной трети призывников научатся владеть оружием. Наконец приходим к выводу: территориальная система позволит быстро развернуть армию в случае нападения на нашу страну и в то же время позволяет экономить средства на подготовку резервов. Значит, это как раз то, что нам нужно сейчас.
Само собой разумеется, что для таких бесед с красноармейцами мне нужно было много читать, и в первую очередь свежие газеты. А они, к сожалению, приходили в Полтаву с большим опозданием. Вот тогда-то нам и пришла в голову мысль использовать ночные тренировки для приема сводок новостей из Москвы. Было решено записывать важнейшие сообщения и утром вывешивать их возле наших палаток. Вскоре об этом узнал начальник школы. Наша инициатива заинтересовала его. Ведь в то время о приеме московских передач в Полтаве и не помышляли. Побывав на радиостанции, Сальников обратился ко мне с просьбой передавать принятую информацию в штаб, где будут размножать сводки новостей на пишущей машинке для всего лагеря. Я, разумеется, согласился.
Однако выполнить свое обещание оказалось не так-то просто. Одно дело, когда мы работали на себя. Тут отдельные пропуски, искажения не имели существенного значения. Радист радиста всегда поймет и не осудит. Теперь же к качеству приема предъявлялись уже иные требования. Поэтому мы решили на ночное дежурство назначать одновременно двух радистов. Им предстояло вести прием параллельно. То, что не успевал записать один, улавливал другой. После окончания работы тексты объединялись, отчего полнота и точность сообщения значительно возрастали. Так наша радиостанция превратилась в источник информации для всего лагеря. Командование школы и курсанты не раз горячо благодарили нас за это.
Дни, до предела насыщенные занятиями, летели незаметно. Вечерами я иногда седлал лошадь и вместе с ездовым отправлялся в окрестности Полтавы. Там было что посмотреть. Села, хутора, утопавшие в вишневых садах, извилистая речка Ворскла, необозримые поля. Я уже не говорю о памятниках и обелисках на поле, где русские сражались со шведами. Мы поднимались на один холм, на другой, останавливались у тихой воды, прислушивались к песням, доносившимся издалека, а потом, какие-то обновленные, возвращались в лагерь уже при луне.
В один из таких вечеров, войдя в палатку, я застал у себя начальника школы. Сальников начал издалека:
- Смотрю я, Лобанов, на вашу радиотехнику и думаю: хорошая это штука! Вроде бы между делом, а как здорово помогли нам с политинформацией! Теперь каждое утро самые последние новости у меня на столе. Значит, радио будет развиваться?
- Конечно! Придет время - ив каждом крестьянском доме станут слушать передачи.
- Насчет каждого дома это вы, пожалуй, слишком. Ну а в армии как? Будет или нет аппаратура в полку, батальоне, роте? Может, только большие начальники между собой по радио будут разговаривать?
- Радио в армии найдет самое широкое применение.
- Значит, каждому командиру придется иметь с ним дело?
- Безусловно!
