В любом случае для меня очевидно следующее. Соглашение прямо объявляет о прекращении существования Союза ССР. Безусловно, каждая республика имеет право выхода из Союза, но судьба многонационального государства не может быть определена волей руководителей трех республик. Вопрос этот должен решаться только конституционным путем с участием всех суверенных государств и учетом воли их народов.
Неправомерно и опасно было также заявление о прекращении действия общесоюзных правовых норм, что может лишь усилить хаос и анархию в обществе.
Вызывает недоумение скоропалительность появления документа. Он не был обсужден ни населением, ни Верховными советами республик, от имени которых подписан. Тем более это произошло в тот момент, когда в парламентах республик обсуждался проект Договора о Союзе суверенных государств, разработанный Государственным советом СССР.
В создавшейся ситуации необходимо, чтобы все Верховные советы республик и Верховный совет СССР обсудили как проект договора о Союзе суверенных государств, так и соглашение, заключенное в Минске. Поскольку в соглашении предлагается иная формула государственности, что является компетенцией Съезда народных депутатов СССР, необходимо созвать такой Съезд. М. Горбачев».
Горбачев в той критической ситуации в своем заявлении вспомнил о существовании Съезда народных депутатов, однако не предпринял никаких шагов к его созыву, где можно было бы защитить Союз, дезавуировать подписанные в Беловежье соглашения о его ликвидации.
На мой взгляд народного депутата, если бы созвали Съезд, то события на этом высшем форуме страны могли развиваться по нескольким сценариям:
а) могли быть выработаны меры по сохранению Союза в любой форме, скорее конфедерации;
б) могло быть узаконено создание нового союзного объединения в форме СНГ (Союза независимых государств). Только высший орган страны, каким являлся Съезд народных депутатов СССР, мог признать договор 1922 года о создании СССР утратившим силу. Зная настроения многих депутатов, можно прогнозировать и такой вариант: Съезд завершил бы свою работу изгнанием Горбачева и освобождением из тюрьмы Лукьянова. Впрочем, никаких действий, кроме теоретизированного заявления, Президент СССР не сделал. А его оппоненты, Ельцин и Кравчук, немедленно обратились к Верховным советам республик, которые 10 декабря ратифицировали Беловежские соглашения о создании СНГ.
Горбачев отмечал тенденцию: «…не приходится удивляться, что демократы вступают в политический альянс с сепаратистами, националистическими группировками. У них общая цель: ослабить, а если удастся — и развалить Союз». Он возмущался, что коммунисты в республиках проголосовали «с ходу, без обсуждения» за Беловежские соглашения. Именно предательская верхушка Коммунистической партии, депутаты-коммунисты, стала главной разрушительной силой в юридическом завершении ликвидации мощной державы. Большой вклад внесли республиканские коммунисты своим единодушным голосованием. Тут уже наступает коллективная вина и ответственность за развал страны, исходящая, прежде всего, от депутатского корпуса, а не от одной воли проклинаемых народом Ельцина или Кравчука.
Беловежские соглашения нанесли сокрушительный удар по экономике и отбросили в своем развитии далеко назад каждую союзную республику. Они принесли невосполнимые потери, неисчислимые страдания десяткам миллионов советских людей.
В столкновениях на межнациональной основе в России, Азербайджане, Таджикистане, Молдавии и других регионах погибло около миллиона человек. Более 10 миллионов бывших граждан СССР остались без Родины, без прав и стали беженцами. Даже сталинская депортация народов в годы войны меркнет перед вынужденным бегством населения из горячих точек, от безработицы и нищеты. Самые тяжкие последствия понес русский народ: несколько миллионов человек оказались за пределами границ России, на правах нетитульной нации, гражданами второго сорта.
Кравчук позднее сокрушался, если бы он предвидел, что на Украине вместо демократии будет процветать вседозволенность, что народные депутаты будут презирать друг друга, а президенты будут думать только о том, в какой дворец переехать, то «я бы не подписал Беловежские соглашения, я бы отрезал себе скорее руку». Самокритично, конечно. Но почему бы не лечь рядом на рельсы, как обещал россиянам другой подписант (Ельцин)?
Напомню, что после заключения Беловежских соглашений за пределами России оказалось 8 военных округов из 16. Отмобилизованные, насыщенные современной боевой техникой, они приватизировались бывшими союзными республиками. Россия во многом утратила выходы к морям, возникли серьезнейшие противоречия по Черноморскому флоту, который оказался поделенным с Украиной. Блок НАТО уже подобрался чуть ли не к стенам Смоленского Кремля.
После ГКЧП страна разрушилась. Половина населения (150 миллионов граждан) покинули СССР, так и не понимая своего пути: убежать от своей истории и социалистического прошлого и вступить в рынок, обнищание и господство частной собственности.
Подписание Беловежских соглашений совершено в интересах Соединенных Штатов Америки, которые все делали, чтобы разрушить СССР. Не случайно сразу же после подписания договоренностей Ельцин позвонил не кому-нибудь, а именно президенту США, и доложил, что Советского Союза больше нет. Президент Буш в своем заявлении от 25 декабря 1991 года подчеркнул, что США приветствуют исторический выбор в пользу свободы, эти события «явно отвечают нашим интересам». Поэтому США и предпринимают все усилия, чтобы объединение независимых республик не возродилось ни в каких формах.
Глава седьмая
Размышления о перестройке и Горбачеве
Прошли годы со времени проводимой в СССР горбачевской перестройки. Они были связаны с обновлением и демократизацией многих сторон общественно-политической жизни страны. К сожалению, нужные реформы проводились на повышенных скоростях и многочисленных направлениях, бросаясь в крайности от одной проблемы к другой, не доводились до логического конца (очень напоминает нынешние дни).
Когда был взят курс на демократизацию и перестройку, я и мои ближайшие коллеги не сомневались в правильности политики, выработанной ЦК во главе с Горбачевым. Мы считали, что утверждение демократических начал, укрепление законности, избежание неоправданных силовых вариантов действий правоохранительных органов внутри страны, утверждение гласности и тесной связи с народом — это продолжение линии Андропова, которому сотрудники моего поколения безумно верили и прошли при нем школу идейной законопослушной и профессиональной закалки. «Чекисты поручили мне назвать кандидатуру товарища Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС», — Чебриков имел веские основания опираться на мнение личного состава КГБ перед членами Политбюро ЦК при выдвижении Горбачева на эту ответственную должность.
