С 2000 года соавторы вошли в жюри премии «Аэлита», а также Приза им И. А. Ефремова. Олди работали, занимались общественной жизнью, тянули, точно застрявшую в болоте телегу, свою непростую писательскую судьбу, пока колеса ее не выкатились на относительно твердую почву. Где-то начиная с двухтысячного, книжный рынок постепенно пошел на разгон. Вздохнули Олди, пот утерли – но отдыхать ни-ни, какой отдых, все только начинается! Сразу же новый роман затеяли.
Некоторые читатели, да и не только читатели, а, что совсем печально, писатели считают, будто литературная работа – это только книги писать. А уже другие должны это дело проверять, редактировать, рисовать иллюстрации, писать аннотации… Весьма вредное заблуждение, особенно для господ писателей.
Для Дмитрия Громова и Олега Ладыженского литературная работа – это не только написание собственно текста. Это, например, еще работа с художником, который читает книгу и высылает авторам эскизы. Но присланные варианты еще не залог того, что их непременно утвердят. Это начало работы, а не ее финал. Вместе с художником Олди отбирают лучшие, наиболее выигрышные композиции. Художник снова и снова принимается за работу с учетом всех оговоренных пожеланий, затем высылает промежуточные эскизы оформления обложки, иллюстраций. Но и это не последний этап. Нужно найти золотую середину, консенсус, и только после этого, путем многих проб и ошибок, художник приступает к созданию собственно обложки.
Аннотации соавторы, как правило, пишут сами.
В издательском деле обычно используется до боли известная схема: «слепой ведет слепого». Книги оформляют и продают те, кто их не читал. Мне могут возразить литераторы, что, де, издатель сознательно не подпускает автора текста к работе над оформлением книги. Иначе писатели ни за что не допустили бы монстров, голых баб и пышущие огнем звездолеты на свои обложки. Но, если называть вещи своими именами, книги – наши дети, и некоторые авторы вынашивают свои произведения не девять месяцев, а год и больше. Отчего же такое пренебрежительное отношение к тому, в каком виде любимое чадо появится в этом мире?
«Слепой» художник, – в смысле, не читающий произведение, а знающий лишь в общих чертах, в какое время происходит действо, и мужчина или женщина должны быть на обложке. «Слепой» аннотатор, также не имеющий представления о тексте книги – этому редактор объяснил вкратце, о чем речь. Не читать же огромный том ради нескольких строчек? В результате, несколько ярких рекламных слов, больше похожих на слоганы колхозного рынка, и дела никому нет до того, что в аннотации перепутано все, что только можно было перепутать.
Аннотатору же и горя мало. Он не только «слепой», но и невидимый. Аннотации в подавляющем большинстве случаев не подписываются.
И в результате автор-родитель, может, и неплохой книги получает в роддоме издательства не аккуратно запеленатого прекрасного крепыша, а урода-ублюдка, которого квалифицированный читатель и в руки-то побрезгует взять: с отталкивающей обложкой, с глупой, содержащей ложные сведения, аннотацией. Ведь как просто было всего этого избежать: автор не только приносит рукопись в издательство, но прописывает в договоре свое право участия в оформлении книги. А дальше… пусть даже автор и издательство находятся в разных городах или даже странах. А Интернет на что?
Далее следует финальная работа с книгой: издатель высылает макет, писатель его смотрит, вносит исправления, отправляет обратно. И только после этого книга может отправляться в типографию.
Трудно перечитать собственную книгу перед типографией? Насколько мне известно, Олди не жалеют времени на эту работу.
В последние годы книги Г. Л. Олди чаще всего оформляет харьковский художник Владимир Бондарь. Забавная ситуация: с харьковчанином Бондарем харьковчан Громова и Ладыженского впервые познакомил в Питере на «Интерпрессконе» Сергей Лукьяненко – москвич, переехавший в столицу из Алма-Аты. Вот такая интернациональная история знакомства.
Одно плохо – при столь напряженной литературной жизни театр уже не потянуть. Не успеть, а жаль. Отпустили друзья гордую птицу по имени «Пеликан», а иные говорят, будто бы зарезали, в жертву Великой богине Словесности в лютую полночь на темном перепутье принесли, и пуще прежнего за дело принялись.
Каратэ, впрочем, оставили. Ужилось оно с дамой Литературой.
Год пронесся, точно его и не было. В 2000-м, на втором по счету «Звездном Мосту», написанный в соавторстве Г. Л. Олди, А. Валентиновым и М. и С. Дяченко роман «Рубеж» занял первое место в номинации «Крупная форма». На том же фестивале роман Г. Л. Олди и А. Валентинова «Нам здесь жить» был удостоен премии Университета внутренних дел МВД Украины (г. Харьков) «За правдивое и высокохудожественное отражение работы органов охраны правопорядка и спецслужб в фантастических произведениях».
Дед Мороз в своем мешке принес Олдям 2001 год, а вместе с ним, на Первом же Международном конвенте фантастов «Роскон-2001» (Москва) – «Бронзовый Роскон» за роман «Одиссей, сын Лаэрта» (книга 1: «Человек Номоса»).
«Золотой Феникс» – специальная премия «За воспитание истинного литературного вкуса у читателей» – прилетел, сверкая огненными в золоте крыльями на Третьем Международном фестивале «Мир книги-2001» в Харькове. Прекрасная белая тигрица Хоанга из одноименного рассказа, мурлыкая и тихо рыча, притащила своим любимым авторам добычу в виде «Ордена Пушистости 1-ой степени».
В том же году на фестивале «Звездный Мост-2001» (Харьков) Г. Л. Олди были удостоены почетных медалей монастыря Шао-Линь (Китай) и Российской федерации у-шу за роман «Мессия очищает диск». Необыкновенная награда для писателей, ну да это же Олди… им и горы впору.
Из интервью для журнала «Шо», вопросы Г. Л. Олди задавала Яна Дубинянская:
«Яна Дубинянская: Юноше-билингву, обдумывающему житье в фантастике, вы бы посоветовали ориентироваться на Украину или на Россию (имеются в виду все аспекты: и творчество, и «идейность», и прагматика)?
Олег Ладыженский: Юноше-билингву, решающему, «делать жизнь с кого», надо ориентироваться:
– в творчестве – не на Россию, Украину или остров Майорку, а на «божью искру» и великих коллег;
– в «идейности» – на собственные принципы, не отягощенные предвзятостью;
– в «прагматике» – издаваться там, где твои произведения имеют шанс дойти до максимального количества читателей. Повторяю: не писать книги, подстраиваясь под «спрос масс», а издавать уже написанное наилучшим (читай – максимально востребованным) образом. Если же это не получается – издаваться там, где это получается, и не терять надежды.
