Неудача с «Обществом дешевых квартир» не обескуражила энергичных женщин, стремившихся как-то облегчить тяжелую жизнь простых петербургских людей. Члены кружка, как вспоминала впоследствии Мария Александровна Менжинская, часто собирались, чтобы поговорить, в сущности, об одном и том же: что делать? Вопрос этот был самым волнующим для всех демократически и революционно настроенных людей того времени. Царизм уже переходил в контрнаступление на куцые послереформенные «свободы». Первым это увидел Чернышевский и ударил в набат.
Заточенный в Петропавловскую крепость Чернышевский дал и прямой ответ на вопрос «Что делать?», написав в крепости свой знаменитый роман.
Жаркие споры вокруг «Что делать?» шли и в женском кружке Стасовой и Трубниковой. Под бесспорным влиянием романа Чернышевского в кружке родилась идея создания женской артели по изданию книг и устройству мастерских.
«Мы собирались, — вспоминала М. А. Менжинская, — чтобы потолковать, нельзя ли устроить такое женское общество или товарищество на паях, которое дало бы нам право заводить различные мастерские, как-то: швейную, переплетную, иметь издательскую контору для перевода и издания детских, научных и литературных книг. Решили устроить женскую артель».
Устройство этого товарищества относится к 1863 году.
Члены кружка часто собирались то у Стасовых, то у Менжинских, то у Бекетовых. В ту пору Мария Александровна Менжинская особенно тесно сдружилась с Поликсеной Степановной Стасовой.
В целом издательская артель была тесным и дружным женским кружком, а впоследствии и кружком передовой интеллигенции, в котором главную роль стал играть прогрессивный профессор университета Андрей Николаевич Бекетов.
Именно в этом кружке зародилась идея о высшем образовании для женщин. В итоге долгих обсуждений родилось коллективное прошение ректору Петербургского университета Кессееру с просьбой открыть при университете женские курсы. Под прошением подписалось более четырехсот человек. В их числе — Мария Александровна и Рудольф Игнатьевич Менжинские.
13 мая 1868 года уполномоченные от кружка вручили прошение Кессееру.
Обер-прокурор синода Д. А. Толстой, совмещавший с 1868 года эту должность с управлением министерством просвещения, только спустя полтора года (в декабре 1869 года) под нажимом общественного мнения был вынужден дать разрешение на открытие публичных лекций для женщин. Но не в стенах университета.
Первая публичная лекция для женщин состоялась 20 января 1870 года в помещении, ничего общего ни с университетом, ни с идеей женского образования не имеющем, а именно: в помещении министерства внутренних дел. Тем самым правительство недвусмысленно указало, какое из двух сиих учреждений — университет или министерство внутренних дел — следует считать истинным органом народного просвещения.
Устройством лекций занимался женский комитет. Лекции читали виднейшие профессора университета ботанико-географ А. Н. Бекетов, ботаник М. С. Воронин, физиолог Ф. В. Овсянников, под руководством которого начинал свою научную деятельность будущий академик И. П. Павлов. С лекциями по истории выступал профессор К. Н. Бестужев-Рюмин.
Первоначально лекции были рассчитаны на 300 человек. «Но вскоре, — вспоминала М. А. Менжинская, — пришлась раздавать более билетов — таков был наплыв слушательниц».
У комитета было много хлопот, трудов и забот. Не только по приглашению лекторов, но главным образом по изысканию средств. Средства собирались со слушательниц — 25 копеек за лекцию, 2 рубля 50 копеек за каждый предмет на полугодие. Сбор за слушание лекций был недостаточен, а деньги нужны были тотчас. «Поэтому, — вспоминала М. А. Менжинская, — решено было устроить в пользу лекций концерт, литературное чтение, лотерею».
Только благодаря настойчивости передовой русской интеллигенции развитие женского образования в России шло значительно быстрее, чем во многих странах Западной Европы. В результате общественного движения 60-х годов в России с 1862 года стали открываться формально бессословные женские учебные заведения открытого типа в противоположность закрытым дворянским учебным заведениям вроде Смольного института. В 1863 году были созданы Высшие женские педагогические курсы, которые готовили учительниц для гимназий.
Лекции для женщин, начатые в январе 1870 года, вместе с Высшими педагогическими курсами положили начало высшему женскому образованию в России.
Уже в начале 70-х годов царизм переходит в контрнаступление, которое началось прежде всего на поприще народного просвещения.
Кадетский корпус, в котором преподавал Р. И. Менжинский, еще в 1863 году был реорганизован в кадетскую гимназию. После «реформ» графа Д. А. Толстого программа кадетской гимназии приблизилась к программе классической гимназии. Главное место в ней заняли древние языки и закон божий. Теперь о каких-либо вольностях в преподавании истории не могло быть и речи.
Лекции для женщин были запрещены.
Кружок прогрессивной интеллигенции, возглавляемый профессором Санкт-Петербургского университета А. Н. Бекетовым, не мог примириться с этим фактом. Он продолжал борьбу за высшее женское образование в России. В 1878 году кружку удалось добиться разрешения на открытие в Петербурге Высших женских курсов в составе словесно-исторического и физико-математического факультетов.
Объявляя об этом высочайшем решении, министр просвещения Д. А. Толстой заявил: «Открытие курсов состоится при условии, если они будут учреждены на имя одного из профессоров». Таковым стал профессор русской истории К. Н. Бестужев-Рюмин, по фамилии которого курсы и стали в дальнейшем называться Бестужевскими.
Преподавателями курсов были прогрессивные профессора. В частности, лекции по истории средних веков читал профессор Рудольф Игнатьевич Менжинский.
Разрешив открыть Высшие женские курсы, министр Д. А. Толстой в то же время запретил иметь какой-либо устав этих курсов. Курсы без устава царское правительство могло закрыть в любое время, по любому поводу. Так оно и произошло. В 1886 году был запрещен прием на первый курс. Не разрешили прием и в последующие годы. К лету 1889 года на курсах уже не осталось ни одной курсистки. Лишь в 1890 году после настойчивых усилий прогрессивной интеллигенции удалось вновь возобновить деятельность курсов.
Борьба за высшее женское образование была длительной и трудной. Одни, слабые духом или запуганные царизмом, отходили от борьбы. Другие продолжали ее до конца.
Борьба эта Марии Александровне стоила здоровья, она тяжело заболела и в 90-е годы уже отошла от общественной деятельности. «Болезнь, — говорила впоследствии ее старшая дочь Вера Рудольфовна, — не позволила ей непосредственно принять участие в борьбе (с царизмом), но взгляды ее оказали сильное влияние на слагавшееся мировоззрение детей».
