Красота являлась главным её талантом, получившим должное оформление, как алмаз, после огранки ставший бриллиантом.
И уже с учётом актёрских данных, голоса и красоты мы можем сказать – Мэрилин была подлинным совершенством. Красивейшая женщина XX столетия. И одна из самых красивых в истории человечества вообще.
Всегда свежая, всегда юная, всегда улыбающаяся Мэрилин.
81. Растиражированная Монро
Культ Мэрилин Монро возник в Соединённых Штатах ещё в середине 1950-х годов – после выхода на экраны фильма «Ниагара», а к началу 1960-х захватил всю планету. Ослепительная блондинка с большой грудью – этот тип женщины стал самым популярным образом, которому стремились подражать миллионы американок и жительниц Европы. Даже в странах, где всегда были популярны темноволосые женщины – в Испании, Италии, Греции, – блондинка Мэрилин изменила общепринятые стандарты красоты.
Этот культ был подхвачен кутюрье, производителями одежды, парфюмерии. Его приняли парикмахеры, визажисты, рекламные фотографы. И по Америке в 1950-х прокатилась волна «монромании», на улицы городов вышли миллионы белокурых красавиц, а самым популярными платьями стали лёгкие короткие «разлетайки», подобные тем нарядам, которые так любила Мэрилин.
Стандарт всегда нивелирует либо даже уничтожает индивидуальность. Но эффект Монро имел и положительную сторону. Американские и европейские женщины начали больше обращать на себя внимания. Выиграли не только производители краски для волос и косметических средств, но и сами женщины, получившие возможность менять свою внешность и выглядеть прекрасно в любой ситуации и в любое время дня. Утренний макияж, вечерний макияж – это тоже заслуга Монро.
И ещё… Мэрилин показала миру, что женщина «с парой лишних килограммов» может выглядеть обворожительно. И переоценить это просто невозможно.
Культовая Мэрилин Монро.
82. Единство противоположностей
Противоположностью Мэрилин была другая знаменитая женщина – Жаклин Кеннеди. Мода на Мэрилин подарила нам образ блондинки, мода на Жаклин – образ брюнетки. Две крайности сошлись в одном – оба типа стали каноном женской красоты.
Если Мэрилин олицетворяла собой раскованность, свободу, чувственность, то Жаклин – хрупкость, изящество, сдержанность. Оба типа были одинаково популярны, ибо не противостояли, а дополняли друг друга. В конце концов, не всем женщинам идёт белый цвет волос, не всем идёт чёрный. Впрочем, темноволосая Мэрилин не менее красива, чем Мэрилин блондинка. А при определённом усилии воображения можно представить блондинкой и Жаклин. Рецепты женской красоты универсальны (хотя и не поддаются чёткой формулировке).
Обе, и Мэрилин, и Жаклин, обладали идеальными пропорциями. Их тела были совершенны и прекрасны. Но при этом они абсолютно не похожи. Узкобёдрая, с маленькой грудью, гибкая Жаклин – образ вечной девочки-подростка. Темперамент выдаёт только блеск жгучих тёмных глаз. И ослепительная щедрая улыбка.
Мэрилин совершенно иная. Большая грудь, широкие бёдра, подчёркнутые узкой талией, белая кожа, светло-золотистые волосы, полные руки с узкими ладонями и длинными пальцами. Женщина, которая с годами может располнеть. И это… тоже прекрасно…
Теперь – внимание! Обе законодательницы моды не соответствовали общепринятым параметрам красоты. Помните: 90–60—90? Ни Мэрилин, ни Жаклин в эти рамки не попадали!
Жаклин Кеннеди.
Последние дни Мэрилин… Она чувствовала себя совершенно одинокой. Всю жизнь ищущая большую любовь, сама ставшая символом женской любви, она страдала от её катастрофического недостатка. И погибла, если задуматься, от губительного дефицита сердечного тепла, участия, привязанности.
Синатра был последним её любовником, но, как говорил он сам, на большое чувство его не хватало никогда. Не хватило его любви и на долю Монро. После отъезда Синатры Мэрилин осталась наедине с собой.
Что могло облегчить её страдания? Работа? Но в своём последнем фильме с говорящим названием «Что-то должно случиться» она работала крайне неохотно. Опаздывала на съёмки, постоянно придумывала причины отложить визит на съёмочную площадку, говорила, что не здорова (и это было правдой), что ужасно устала.
Близкие друзья? Но настоящих, преданных подруг у Мэрилин не было. Не было и сердечных друзей. Разве что Джо Ди Маджо, надёжность которого она не смогла оценить по достоинству. А Ди Маджо оказался слеп, чтобы разглядеть надвигающуюся угрозу…
Чем она могла спастись? Алкоголем и наркотиками. И ещё огромным количеством успокоительных лекарств, которые ей прописал врач. Она принимала таблетки аккуратно и регулярно, нарушая рекомендации лишь в одном – в дозировке препаратов. Это и привело к трагедии.
Одиночество и стечение обстоятельств – вот причины её смерти. Хотя… не всё так просто. Иначе внезапный уход Мэрилин не оставил бы столько вопросов.
Она получала мешки писем от поклонников её таланта.
На фоне вялотекущей шизофрении и непреходящей депрессии, ставшей для Мэрилин едва ли не постоянным состоянием, у неё развивалась и мания преследования. Ей мерещилась слежка. В случайно оброненных фразах разных людей она угадывала некий злой умысел, даже заговор.
Впрочем, что значит «мерещилась»? Слежка была. Связь с президентом страны – дело нешуточное. От Мэрилин, женщины неуравновешенной и непредсказуемой, исходила угроза – и репутации высшего должностного лица страны, и безопасности государства в целом (поскольку любое скандальное разоблачение неизбежно привело бы к дестабилизации политической обстановки). За ней действительно следили. Другое дело, что её тревоги были явно преувеличены. Вряд ли филеры ФБР ходили за ней по пятам. Вряд ли прослушивались её телефонные разговоры (на это необходима специальная санкция прокурора, а обнаружить таковую не удалось даже самым старательным расследователям гибели Монро). Но ей хватило и этих смутных тревог. Чувствуя себя брошенной, она ощущала постоянную угрозу. Оставаясь ночами одна, Монро в страхе перед темнотой и пугающей неизвестностью хваталась за телефонную трубку и… возвращала её на место. Кому она могла позвонить, если телефон (по её убеждению) прослушивался?
Может, именно телефонный звонок тому же Ди Маджо удержал бы её от непоправимого шага? Но этого не произошло.
Задумалась…
