Боевой порядок македонцев состоял из центра (фаланга тяжелой пехоты), правого фланга под командой сына Пармениона гипарха Филоты (8 ил македонской конницы, к которым примыкала часть гипаспистов) и левого фланга под командой Пармениона (союзная греческая пехота во главе с Кратером, а также союзная и фессалийская конница). Во второй линии стали 8200 гипаспистов, которыми командовал Никанор, еще один сын Пармениона, а также греческие гоплиты из союзного контингента. Вторая линия получила приказ быть готовой развернуться и сражаться перевернутым фронтом – Александр опасался обхода своих флангов. Весь боевой порядок находился под прикрытием легкой пехоты (так, например, перед фронтом стояли лучники, которые должны были встретить колесницы персов). Сам Александр занял привычное для себя место на правом фланге – среди македонских всадников.
Фронт македонской армии оказался короче персидского. Поэтому фаланга гоплитов была сдвинута вправо, чтобы помочь коннице Александра в направлении основного удара. Левое же крыло получило приказ двигаться уступом сзади. Заметив, что македонская армия затеяла перестроение, поворачиваясь направо, Дарий двинул на правый фланг Александра свою левофланговую конницу. Завязался ожесточенный бой, в ходе которого персы старались расстроить порядки противника и одновременно охватить его правое крыло. Однако Александр умело использовал резервы, которые не дали врагу совершить обход, не нарушился и македонский строй. А вот у персов, пока их левый фланг стремительно выстраивал дугу, в которую должны были попасть македоняне, образовался разрыв между этим флангом и центром.
Пока на фланге шел бой, Дарий бросил на македонян колесницы. Вот как описывает эту жуткую атаку Квинт Курций Руф: «Между тем колесницы, расстроив ряды перед знаменами, прорвались к фаланге: македоняне же, собравшись с мужеством, пропускают их в середину. Строй их стал подобен валу: они сомкнули свои копья и с обоих боков прокалывали животы напиравших на них лошадей, потом они окружили колесницы и сбрасывали с них колесничих. Строй заполнился упавшими лошадьми и возничими, они не могли больше управлять напуганными лошадьми: частыми рывками головой те не только рвали упряжь, но и опрокидывали колесницы, раненые тащили за собой убитых, взбесившиеся не могли остановиться, истощенные – двигаться. Лишь немного колесниц достигло последних рядов строя, неся ужасную смерть тем, на кого налетали: иссеченные людские тела лежали на земле, и так как страдания причиняют лишь свежие раны, то, будучи прежде ранеными и обессиленными, они не выпускали из рук оружия, пока, истекая кровью, не падали замертво».
Несмотря на такую страшную смерть тех, кто все-таки попал под удары выдвижных серпов, колесницы и близко не причинили того вреда македонянам и грекам, на который рассчитывали персы. Александр заранее узнал о наличии у врага такого оружия и провел разъяснительную беседу со своими воинами. Им было приказано расступаться перед колесницами, поражать лошадей и возниц метательным оружием, хвататься за упряжь. Именно так и поступили солдаты. Первый удар по колесницам нанесли легковооруженные фракийцы, умело поражавшие возниц дротиками, последний – гипасписты второй линии, хватавшиеся за поводья лошадей и снимавшие персов ударами копий. Не произвели должного впечатления на дисциплинированных македонян и боевые слоны.
Наступала наиболее драматическая часть сражения. Александр немедленно оценил новые возможности, которые открывали перед ним персы, допустившие тот самый разрыв между левым флангом и центром своего боевого порядка. Не исключено, что и все движение направо, на юг поля битвы, македонец устроил сознательно – предвидя, что персы устремятся за ним и разорвут свой фронт. Во главе конных гетайров Александр Великий ринулся в разрыв, слева его поддерживали выставившие вперед свои ужасные сариссы фалангисты центра. Попытка Бесса и его левофланговой персидской конницы ударить по вклинивающемуся в персидские порядки Александру сзади не удалась – недаром же македонский царь выстраивал позади флангов усиленные отряды охранения, которые должны были не допускать охватов и вовремя помогать передним частям. Эти отряды отвлекли Бесса и обезопасили тыл своего царя.
Однако теперь и македоняне разорвали свои порядки, на поле фактически действовало несколько больших отрядов, уже не связанных друг с другом. И если отряд Александра успешно продвигался вперед, то остаток центра и левый фланг Пармениона испытывали большие проблемы. Часть персов, ворвавшись в разрыв между Парменионом и Александром, даже достигла македонского обоза. Но тут она, естественно, потеряла темп. Персы принялись грабить обоз, забыв о противнике, а это дало македонянам возможность подтянуть сюда гипаспистов второй линии. Вообще использованную таким образом при Гавгамелах среднюю пехоту уже можно назвать и первым тактическим резервом.
Тем временем, активно расчищая себе путь оружием, македоняне во главе с Александром неслись уже по персидским тылам. Расчет македонского полководца был прост – добраться до Дария, который уже демонстрировал свою слабость при Иссе. Бегство персидского владыки должно было стать сигналом для всех его подданных. И Дарий III снова не выдержал. Увидев, как один за другим складывают свои головы воины из элитного отряда его телохранителей, персидский царь кинулся бежать. За ним потянулся весь центр многонациональной армии. Это лишало шансов на победу всех еще очень многочисленных и готовых драться воинов на флангах. Например, всадников Мазея, которые смогли окружить левый фланг македонян. Парменион слал к своему царю гонцов с просьбой о немедленной помощи. Александру пришлось отказаться от того, чтобы сразу броситься в погоню за противником, и вернуться на поле боя. Его недовольство было еще больше, когда он узнал, что Парменион, по большому счету, обошелся и без царя. Правый фланг персов, оставшись без поддержки, пал под ударами союзной и фессалийской конницы.
Персы в беспорядке бежали в сторону Арбел. Македоняне же преследовали врага на протяжении нескольких десятков километров. Уже на следующий день авангард македонской армии оказался в 75 километрах от поля битвы. Так в военный словарь было внесено еще одно понятие – «стратегическое преследование». Оно стало возможным лишь при наличии дисциплинированной регулярной кавалерии. Историк Диодор, явно преуменьшая, сообщает, что македоняне потеряли в бою лишь 500 человек, но раненых оказалось много. В любом случае персидская армия уж точно была разбита наголову и практически перестала существовать как единое государственное войско. Весь огромный обоз Дария оказался в руках его врага – слоны, верблюды, царское имущество, казна. Дарий со своей бактрианской конницей и греческими наемниками скрылся в Мидии. Сражение под Гавгамелами 1 октября 331 года до н. э. окончательно превратило Александра Македонского в Александра Великого.
