На самом деле Филип вообще не нравился Милдред. Он надоедал ей своими вопросами о том, как она к нему относится, мучил навязчивой ревностью и вообще нервировал ее. Он даже шпионил за ней. Она ясно дала ему понять, что он для нее – лишь временное увлечение.
Тем не менее Филип сделал ей предложение. Милдред удивилась и почувствовала себя польщенной, но отказала ему, (правильно) посчитав, что его зарплаты врача не хватит, чтобы обеспечить ей значительно лучшие условия, чем те, в которых она жила. Филип смирился с отказом, но все равно продолжал с ней встречаться. Как-то раз она сама назначила ему свидание, и он с волнением согласился. У Милдред была для него новость: она собралась выйти замуж. Печальный Филип купил ей дорогой подарок и считал дни до ее свадьбы.
Боль Филипа ослабела: теперь он вспоминал о Милдред с ненавистью за то, что она подвергла его унижениям. Он стал встречаться и проводить чудесные дни с Норой, матерью-одиночкой, зарабатывавшей на жизнь сочинением любовных бульварных романов. Через какое-то время к нему пришла Милдред. «Какого черта тебе здесь надо?» – резко спросил Филип.
Милдред в ответ разрыдалась. Ее «муж» не женился на ней по той простой причине, что у него уже были жена и дети, а когда Милдред от него забеременела, пришел в ярость и выгнал ее, оставив без гроша. Потом она робко сказала, что если Филип еще хочет на ней жениться, то теперь она на все согласна.
Филип понял, что все еще любит Милдред, и разорвал отношения с Норой. Потратив небольшие деньги, составлявшие единственную возможность для продолжения его образования, он обеспечил Милдред хорошим жильем. Почти с самого начала Филип вновь попал под воздействие ее чар. Он защищал Милдред, представившись хозяйке квартиры ее братом.
Надежды Милдред на то, что ее ребенок родится мертвым, не сбылись: она родила здоровую девочку. В отдаленной сельской местности она нашла приют для дочери и вскоре после этого влюбилась в друга Филипа Гриффитса, который у него гостил. В ходе выяснения отношений с Филипом Милдред ему сказала: «Ты с самого начала никогда мне не нравился, но ты ко мне все время приставал, я всегда ненавидела твои поцелуи. Теперь я не позволю тебе к себе прикоснуться, даже если буду умирать с голода».
Гриффитс оказался человеком ненадежным и безденежным, но ее непродолжительный роман с ним дал Милдред понять, какое отвращение к ней испытывал Филип. А Гриффитс, осознав, насколько она вульгарна и как с ней скучно, оставил ее. Милдред посылала ему многочисленные письма и телеграммы, она его преследовала. Однажды она всю ночь прорыдала у него на крыльце.
Следующий раз Филип увидел Милдред в центре Лондона, где она приставала к мужчинам. При этой встрече она проявила радости не больше, чем в тот день, когда ушла от него, но Филип убедил ее поговорить с ним, и Милдред повезла его на улицу в бедном районе, где можно было снять комнату. Там Филип разглядел, что Милдред исхудала и, несмотря на ярко накрашенные щеки и брови, выглядела совсем больной. Она не написала ему, пояснила Милдред, поскольку не хотела, чтобы он знал, в каком она положении; она ничуть бы не удивилась, если бы он сказал, что так ей и надо. «Если бы я только смогла со всем этим покончить! – простонала она. – Мне так все это опротивело. Я не гожусь для этой жизни, я совсем не такая… Лучше бы мне умереть!»
Филип тут же предложил ей поселиться у него в свободной комнате и прибавил, что расходы за квартиру он возьмет на себя. Все трое – он, она и ее ребенок – будут тратить на жизнь почти столько же, сколько тратил он один. Более того, продолжал Филип, он не ждет, что за это Милдред будет оказывать ему услуги сексуального характера. Он не сказал, что не требует этого, потому что впервые почувствовал к ней физическое отвращение и был этому очень рад, поскольку это означало, что его страсть к ней прошла.
Милдред была безмерно ему благодарна, от радости она расплакалась и переехала уже на следующий день. Сначала она попыталась дать понять Филипу, что готова вступить с ним в близкие отношения, но он отклонил ее домогательства. Через некоторое время Милдред с таинственным видом сообщила ему, что научилась его любить. Но Филип все более отчетливо понимал, что женщина, которую он некогда любил долго и страстно, не очень умна, не имеет представления о хороших манерах и кого угодно может вогнать в смертную скуку.
Милдред тем временем решила во что бы то ни стало его соблазнить и тем самым вернуть себе былое влияние на него. Она заставит его полюбить себя, твердо решила Милдред. Однажды она игриво села к нему на колени и сказала, что любит его, не может без него жить. «Мне очень жаль, но уже слишком поздно», – ответил на ее заигрывания Филип.
Оскорбления, которыми осыпала его Милдред, ошеломили Филипа. Она с гневом кричала: «Я тебя не любила ни единой минуты, только дурачила тебя, ты для меня был как кость в горле, ты мне надоел до смерти, я тебя ненавидела… Когда ты меня целовал, меня мутило… Калека!»
На следующий день, когда Филипа не было дома, Милдред учинила полный разгром в квартире: все вдребезги перебила, изорвала, изрезала, искромсала, потом взяла ребенка и была такова. Филип переехал в гораздо более скромную квартиру, с головой погрузился в учебу и попытался хоть как-то возместить причиненный ему финансовый ущерб игрой на бирже. Но надежды его не оправдались: он все потерял, не смог найти родственников, у которых можно было бы одолжить денег, и ему пришлось оставить занятия в медицинском институте.
Через несколько месяцев безуспешных поисков работы Филип стал бездомным, ему не на что было купить еды. Его приютили друзья семьи, которые нашли ему низкооплачиваемую работу. Он все больше и больше увлекался Салли – дочерью своих друзей.
В это время вновь объявилась Милдред, умолявшая его с ней увидеться. Ее дочка умерла; она снова вышла на панель и заразилась венерической болезнью. Филип купил ей лекарство и взял с нее обещание прекратить зазывать и заражать мужчин. Сильно напуганная Милдред пообещала ему это, но скоро он вновь увидел ее на улице, куда она вышла, когда ей стало немного легче. Филип ей сказал, что она совершает преступление. «Плевать я хотела! – крикнула она. – Мужчины столько мне в жизни пакостили, теперь пусть сами о себе думают». В тот день Филип виделся с Милдред последний раз.
Через некоторое время умер дядя Филипа, оставив ему достаточно денег, чтобы он мог возобновить учебу и завершить медицинское образование. Он окончил институт, нашел работу и был счастлив. Филип знал, что до конца жизни в глубине его души навсегда сохранится «странная, проклятая тяга к подлой женщине» – к Милдред.
