Метелкин утвердительно кивнул головой и подал команду:
— Приготовиться к атаке. Бомбить с горизонта. Внизу галсировали вражеские катера.
— Обслуживают заграждение, — догадался Павлюков, глядя на них.
— Ищут наших подводников, — отозвался Метелкин. Появление пикировщиков в этом районе, видимо, было неожиданным для гитлеровцев. Катера не оказали им серьезного сопротивления. Отдельные выстрелы зенитных орудий не помешали самолетам выйти на боевой курс и прицельно сбросить бомбы. Подводные взрывы большой силы выбросили на поверхность огромные водяные столбы. Сети оказались разрушены — путь для наших подводных лодок стал свободен!
Пикировщики возвращались домой. Уже пройдена четверть пути, как вдруг появились вражеские истребители. Их сразу заметил флагманский стрелок-радист А. Кривенков. Первой атакой фашисты пытались расколоть строй и тем самым ослабить оборону "Петляковых". Метелкин приказал:
— Держать строй!
Последовала новая атака шестерки "фокке-вульфов", к счастью, и она оказалась неудачной. Плотный огонь штурманов и воздушных стрелков-радистов всей группы не позволил вражеским летчикам стрелять прицельно. Озлобленные неудачами, они стали еще яростнее бросаться в атаку. Поток свинца "фокке-вульфов" скрестился со встречным ливнем огня наших экипажей. Один "фоккер" задымил. Но и самолет летчика Бычкова получил повреждение. Из левого мотора показалось пламя. Загорелось крыло. Самолет вошел в крутую спираль и понесся к воде... Летчику П. М. Бычкову, штурману А. М. Воловнину и воздушному стрелку-радисту Т. А. Зубкову спастись не удалось.
— Держать строй во что бы то ни стало, — еще раз передал Метелкин ведомым.
Строй пикировщиков нерушим. Вражеские истребители, метались в воздухе как угорелые. Но все их яростные атаки натыкались на дружный и меткий огонь стрелков-радистов и штурманов. Как нуждались "Петляковы" в этот момент в поддержке своих истребителей! Но их не было рядом.
Новой атакой "фоккеры" подожгли самолет Забавникова. Штурман Соловейчик и стрелок-радист Редченко, отстреливаясь, тоже подбили одного гитлеровца. Забавников отошел от строя и попытался сбить пламя. Но сделать это ему не удалось. Вдали от родных берегов летчик посадил горящий самолет на воду. Судьба экипажа осталась неизвестной.
А Метелкин и Арансон продолжали бой. Фашистские истребители набросились на ведущего, и самолет Метелкина получил повреждение. Из левого мотора показался дым, самолет стал снижаться. И все же командир продолжал идти в строю. Атаки фашистов не прекращались. Загорелась кабина. Арансон видел, как самолет Метелкина плавно коснулся воды и, горящий, заскользил по волнам. Всего десять километров Метелкин не дотянул до родного острова Лавенсаари.
В минуту грозной опасности, когда в душу невольно закрадывается сознание собственного бессилия, когда, казалось бы, надо прежде всего заботиться о себе, капитан Метелкин непоколебимо вел свою группу, боролся за жизнь своих товарищей до последней секунды.
Остался один самолет Арансона против четырех "фокке-вульфов". Участь его также была предрешена. Истребители взяли "Петлякова" в клещи (пара справа, пара слева) и лишили маневра. При каждой попытке развернуться рядом с плоскостью возникали огненные шнуры трасс. Фашисты теперь не торопились. Они решили до конца испытать стойкость нашего летчика. Один "фоккер" вышел вперед, выпустил шасси и, покачиваясь с крыла на крыло, стал подавать сигнал "Следуй за мной". Гитлеровцы наверняка надеялись захватить наш экипаж в плен. "Вот чего захотели! Ну нет, не на того нарвались!" — вскипел Арансон и нажал на гашетку. Но выстрелов не последовало. Молчали пулеметы у штурмана и стрелка-радиста. У всех кончились боеприпасы. А "фокке-вульфы" все плотнее прижимались к Пе-2. Тогда Арансон резким маневром попытался таранить одного из фашистов, но тот быстро ушел из-под удара.
Летчик понял, что нужно искать выход в каком-то неожиданном маневре. Мгновенно созрела мысль: сымитировать таран, а затем, использовав замешательство гитлеровцев, сразу же перейти на бреющий полет. Арансон резко отвернул самолет в сторону и повел его прямо на "фокке-вульфа". Затем он энергично отжал штурвал и, пикируя, развил максимальную скорость. "Фоккеры" бросились вдогон, а наш летчик выхватил "пешку" из пике у самой воды. Еще минута — и на горизонте показался родной остров Лавенсаари. Преследуемый "фокке-вульфами", Арансон на бреющем полете выскочил на остров. Наши зенитчики открыли огонь по ФВ-190 и отогнали их от пикировщика. Израненную машину Арансон посадил на крохотный островной аэродром.
Чувство досады и ярости охватило летчика. Там в море остались его командир, боевые друзья.
— Ждите меня здесь, — приказал Арансон штурману и стрелку-радисту, как только они вылезли из самолета, а сам же побежал к пристани. Он обратился к морякам с просьбой выйти на поиск и спасение экипажа Метелкина. Через несколько минут катер с Арансоном на борту был в точке приводнения самолета. Поиск продолжался до темноты, но никого обнаружить не удалось.
Задание было выполнено слишком дорогой ценой. Полк не понес бы такой утраты, если бы не были допущены просчеты. Посылать четверку пикировщиков на полный радиус без истребительного прикрытия не следовало. Было бы разумным использовать небольшой аэродром на острове Лавенсаари для подскока истребителей. Командование, видимо, сделало соответствующие выводы из этого случая: без прикрытия пикировщиков нас больше не посылали на боевые задания.
Коммунист Александр Федорович Метелкин принадлежал к числу летчиков, которые не знали, что такое страх. Сколько раз смелость и мужество помогали ему вырываться из объятий смерти! В сентябре 1942 года, защищая блокадный Ленинград, группа пикировщиков, ведомая старшим лейтенантом Метелкиным, уничтожила артиллерийскую батарею в районе деревни Аненское. На подходе к цели самолеты были внезапно атакованы истребителями Ме-109. Отстреливаясь из пулеметов, экипаж Метелкина упорно шел к цели и вел за собой группу. Только одно чувство руководило ведущим и его друзьями — как можно лучше выполнить поставленную задачу.
Цель была искусно замаскирована и трудно распознавалась с высоты. Как бы не промахнуться! Ведущий группы передал команду: "Делаем два захода!" Экипажи, следуя за Метелкиным, дважды атаковали цель и точными ударами уничтожили две батареи: артиллерийскую и минометную. На втором заходе истребителям противника удалось поджечь самолет ведомого Голубева. Метелкин скомандовал: "Сомкнуть строй!" Воздушные стрелки-радисты всех экипажей открыли по гитлеровцам дружный огонь. Хваленые фашистские асы не выдержали такого отпора и отвернули. Но машина Голубева продолжала гореть. Метелкин сопровождал боевого товарища до тех пор, пока тот не посадил горящий самолет на Неву, у самого берега, занятого нашими войсками. Самолет вскоре затонул, а экипаж Голубева выбрался на сушу. Своим спасением он был обязан прежде всего Александру Метелкину.
