Война на истощение между двумя диктатурами была неравной с самого начала. Немецкие войска и их союзники пользовались многими преимуществами. Хотя они понесли большие потери осенью и зимой 1941 года, эти потеря составляли лишь небольшую часть тех, которые они нанесли своему противнику. В период между июнем и декабрем 1941 года безвозвратные потери Красной Армии составляли свыше 3 млн человек, из которых многие были взяты в плен, тогда как немецкая армия потеряла только 164 000 человек убитыми. На каждого убитого немца приходилось двадцать убитых советских солдат48. Немецкое военное снаряжение и уровень военной подготовки были в целом значительно выше, а понимание оперативных действий и тактическое мышление значительно превосходили аналогичные качества Красной Армии, не подготовленной к современной, мобильной моторизованной войне, имеющей слабое представление о современных воздушных боях над линией фронта. Главное различие лежало в количестве военных, промышленных и сельско-хозяйственных ресурсов, доступных той и другой стороне. В результате молниеносного нападения стран Оси были захвачены огромные территории советской житницы на Украине, чьи излишки продуктов во многом служили источником продуктов питания для остальной части страны. На оккупированных территориях содержалось 60 % всего поголовья скота Советского Союза, 40 % всех зерновых площадей и 84 % производства сахара. Эти области также являлись основными центрами советского промышленного производства, в которых концентрировалось примерно две трети добычи угля, производства чугуна и алюминия. Значительная часть промышленности располагалась в богатом промышленном регионе на Донбассе. В оккупированной зоне проживало более 40 % населения Советского Союза и 32 % всех промышленных рабочих, многие из которых были потенциальными солдатами и тружениками, потерянными для советских военных усилий. И наконец, миллионы людей, оказавшиеся в оккупации, работали на германские вооруженные силы на Востоке, и более чем 2 млн человек были сосланы на работы в рейх49. За период между декабрем 1940-го и декабрем 1942 года протяженность доступных для Советского Союза железных дорог упала со 106 000 км до 63 000 км50.
Многие захваченные ресурсы использовались оккупационными войсками, что составляло чистую потерю для Советского Союза и чистую прибыль для Германии.
В 1942 году дисбаланс ресурсов достиг своего максимума; потери, понесенные Советским Союзом, играли исключительную роль в ослаблении военных усилий в условиях войны на истощение. Советская экономика сократилась до охвостья системы, которая была построена в период второго и третьего пятилетних планов. Советские угольные шахты в 1942 году производили всего 23 % всего объема угля, добываемого Великим Германским рейхом, советские сталеплавильные заводы производили всего 28 % стали, выплавляемой в Германии. Советская промышленная рабочая сила сократилась с 8,3 млн человек в 1940 году до 5,5 млн в 1942-м; Германская промышленная рабочая сила составляла 13,6 млн человек в 1940 году и 11,5 млн человек в 1942-м51. Тем не менее в годы войны Советский Союз добился успеха, значительно превзойдя Германию по производству танков, орудий и самолетов уже в 1941 году, когда он терпел катастрофические поражения на всех фронтах. Способность выжать максимум из экономики в условиях войны и нехватки рабочей силы, работать на опережение противника, располагавшего обширными материальными и человеческими ресурсами, и производить необходимое количество новой техники и вооружений, служит ключевым объяснением конечной победы СССР в войне.
С самого начала войны с Германией организация советских военных усилий была полностью централизована. 30 июня 1941 года был создан Государственный комитет обороны (ГКО) под председательством Сталина. В небольшой «военный кабинет» первоначально входили четыре других члена – Молотов, Маленков, Берия и Ворошилов, но в его работе доминировал Сталин. Комитету была предоставлена «вся полнота власти в стране», хотя Сталин уже пользовался властью в аналогичном объеме52. Комитет принимал решения, не взирая на установленные бюрократические и комиссарские процедуры, и поощрял исключительную по размаху импровизацию и гибкость, поскольку тот, кто получал мандат действовать от его имени, отчитывался напрямую перед комитетом. Графика работ и посещений не существовало. Любой, кто хотел высказаться или что-либо предложить, мог войти в кабинет ГКО в Кремле в любое время. Решения могли приниматься членами ГКО на месте и носили характер приказа. Созданные комиссариаты и советы занимались реализацией инструкций комитета, однако они должны были направлять свою энергию прежде всего на производство вооружений и мобилизацию. Народный комиссариат Общего машиностроения был превращен в наркомат минометного вооружения; в обязанности наркомата по строительству входило только возведение заводов и сооружений, необходимых для ведения войны, и он был наделен особыми правами, позволяющими ему, если потребуется, реквизировать рабочую силу и материалы. Система была очень простой, но в высшей степени эффективной. Остановка в производстве или кризис в транспортной системе фиксировались мгновенно и могли быть разрешены незамедлительно высшими властями. Баланс между централизацией и гибкостью в делегировании полномочий проявил себя куда как лучшим инструментом в чрезвычайных условиях военного времени, чем это было в период кампании по индустриализации страны в 1930-х годах53.
Экономическое планирование было отдано в руки молодого экономиста Николая Вознесенского, назначенного руководителем Госплана в 1938 году. 9 июля 1941 года на него была возложена ответственность за составление общего плана производства военной продукции для всей экономики. Так как победы немцев сорвали этот план, 25 октября был опубликован новый, охватывавший ту часть территории страны в центре и на востоке, которая оставалась не оккупированной. Планы предусматривали помесячные, ежеквартальные и годовые показатели производства всего спектра стандартного вооружения и весь арсенал вспомогательных средств, необходимых для их производства, – станки, энергоснабжение, рабочая сила и сырьевые материалы, все было распределено рационально между наиболее важными потребителями.
Эта схема работала не безупречно, но благодаря недавнему опыту планирования национальной экономики стала ясной общая картина военной экономики, что позволило значительно упростить процессы производства54. В планах максимальный упор делался на производство оборонной продукции и расходы на него, гражданское потребление было сведено до абсолютного минимума; с двух третей прироста национального продукта в 1940 году гражданское потребление сократилось до одной трети в 1944 году. Расходы на оборону выросли с 17 % национального продукта в 1940 году и достигли максимума в 1943 году и равнялись чуть меньше 60 % национального продукта. Розничная торговля в годы войны сократилась и в 1943 году достигла 36 % своего объема в 1940 году, обеспечивая советских людей лишь минимумом необходимого для выживания55.
