ИНК, кого поддерживали оба крыла, теперь ему пришлось выбирать, и он открыто примкнул к Ганди [166].
Однако проект Форвард — блока провалился. Конечно, появление лично Боса на митингах привлекало огромные толпы, а его полемические статьи считают превосходными. И всё же создать настоящую массовую партию ему не удалось. В Форвард — блок вошли только сторонники самого Боса, которых называли субхаситами. Кроме них левыми силами в стране были Конгресс — социалистическая партия и два объединения коммунистов — Коммунистическая партия Индии (КПИ) и Лига радикальных конгрессменов — ройисты, сторонники Манабендранатха Роя, который основал КПИ, но позднее отдалился и от неё, и от Коминтерна. Все эти силы придерживались разной тактики. Так, Рой стоял за разрыв левых с Конгрессом, а Бос, напротив, замыслил Форвард — блок как организацию внутри него (как в 1920‑е гг. Дас — партию Свараджья). Другие левые были согласны действовать внутри Конгресса, но не хотели давить на его руководство, опасаясь лишить национальное движение единства. Скоро Форвард — блок утратил роль на общеиндийской арене и сохранил позиции лишь в Бенгалии.
Всем, чего сумел добиться Бос, было создание Комитета консолидации левых. Его учредительное заседание состоялось в июне 1939 г. в Бомбее. Однако эта структура оказалась рыхлой и недолговечной. Не дремали и противники. В конце месяца правое крыло Конгресса на заседании Всеиндийского комитета провело две резолюции, прямо направленные против Боса: членам партии запрещалось призывать к сатьяграхе без разрешения руководства, а провинциальные правительства ИНК освобождались от необходимости следовать директивам провинциальных комитетов партии. Комитет консолидации левых счёл эти меры удушением внутрипартийной демократии и призвал провести 9 июля демонстрации по всей стране. Тогда Рабочий комитет ИНК обвинил Боса в нарушении партийной дисциплины и на три года запретил ему занимать выборные должности в партии. Результатом стало отчуждение центрального руководства Конгресса от большинства националистов Бенгалии: те продолжали идти за Босом.
Между тем на Европу надвигалась война. За неделю до неё, в августе 1939 г., Бос писал: «Если между Германией и Польшей вспыхнет война, симпатии индийского народа будут на стороне поляков» [167]. В случае войны он хотел, чтобы ИНК подражал практике национальных кабинетов Европы и сформировал Рабочий комитет в составе всех политических сил. 3 сентября Британия объявила Германии войну, и вице — король Индии (1936–1943) маркиз Линлитгоу объявил Индию воюющей стороной. Бос на митинге в Мадрасе с участием 200 тыс. человек назвал это редкой возможностью в истории Индии — шансом, который страна не может позволить себе упустить [168]. Разворачивавшуюся мировую ситуацию анализировал исключительно с точки зрения освободительной борьбы Индии.
Начало Второй мировой войны смешало в Индии все политические расчёты. Последовав за метрополией в столь важном международном деле, как объявление войны, вице — король не потрудился хотя бы для приличия посоветоваться с Конгрессом, который правил в восьми из 11 провинций страны. Лорд Линлитгоу давно устал от индийских националистов, а те — от него [169]. Боса пригласили на заседание Рабочего комитета в Вардхе (провинция Бомбей, ныне штат Махараштра), где он вновь призвал Конгресс начать массовое движение. Однако «Высшее командование» просто потребовало от британцев разъяснить цели войны. Впрочем, отчасти оно пошло на это под влиянием неутомимой пропаганды Боса. Подобно Катону с его известной фразой «Carthaginem esse delendam» [170], он бил в одну точку: требовать от Британии независимости.
10 октября состоялась единственная в жизни Боса встреча с вице — королём, на которой Бос передал ему национальные требования Индии. Ответ лорда Линлитгоу сильно разочаровал не только Боса, но и весь Конгресс: британское правительство готово консультироваться с представителями партий и общин Британской Индии и княжеств с целью произвести конституционные изменения — но лишь в конце войны. Если индийцы надеялись, что именно война подтолкнёт британцев быть сговорчивее, те, наоборот, дали понять: на время войны любые изменения замораживаются. Это оказалось слишком даже для умеренного руководства ИНК, и оно велело своим провинциальным правительствам в знак протеста уйти в отставку. Лорд Линлитгоу был достойным членом команды Черчилля: покидая Индию в 1943 г., заявил индийскому журналисту, что эта страна не может надеяться стать независимой в течение ближайших 50 лет [171]. И на том спасибо: военный кабинет британского премьер — министра (1916–1922) Дэвида Ллойд Джорджа в августе 1917 г. отвёл Индии на достижение самоуправления лет пятьсот [172].
Бос настаивал, что истинное конституционное собрание возможно только после перехода власти в руки национальных политиков. В пример соотечественникам поставил отказ «Шинн фейн» участвовать в Ирландском конвенте и выход большевиков из российского Предпарламента в 1917 г. Одним из препятствий на пути к объединению национальных сил Бос видел склонность британцев использовать меньшинства как рычаг против Конгресса. Вместе с тем, по его мнению, если бы британцы пошли с ИНК на компромисс, то были бы готовы пожертвовать Мусульманской лигой. Он действительно разглядел то, что произойдёт в 1947 г., когда британцы предадут своих союзников — мусульман и князей, но поторопился ждать раскола в Конгрессе и Лиге в случае компромисса британцев с правыми конгрессистами.
В марте 1940 г. Конгресс собрался на сессию в Рамгархе под председательством Абул Калама Азада (1888–1958) — одного из немногих мусульман в руководстве партии, позднее первого в независимой Индии министра образования. Параллельно Бос провёл в том же городке собственную Конференцию антикомпромисса. Она выгодно отличалась от официального съезда и по числу участников, и по выказанному ими энтузиазму. Поторопился один гандист сказать о Босе: «Те, кто не идут вместе с Гандиджи, — политические мертвецы». Бос заявил, что эпоха империализма подходит к концу, осудил нерешительность руководства ИНК и в очередной раз призвал левых сплотиться.
Когда Германия в мае — июне 1940 г. стремительно захватила Нидерланды и Францию, Бос ожидал в скором времени и британской капитуляции. После падения Парижа он в передовице своей газеты Forward точно предсказал будущие сферы влияния держав в Европе и Средиземноморье. В качестве председателя второй конференции Форвард — блока в Нагпуре Бос подробно разъяснил свои взгляды на долг антиимпериалистов в контексте войны. Призвал все партии объединиться для создания «гражданского оборонительного корпуса», в то время как оборона колониальной Индии от внешней угрозы должна заботить лишь правительство, а не народ. «Какой интерес можем мы иметь, сражаясь за увековечение собственного рабства? — вопрошал он. — Ведь именно это подразумевает борьба за оборону порабощённой Индии» [173].
Стремясь к общинному единству в Бенгалии, Бос призвал провести 3 июля 1940 г. День Сираджа — уд — даулы, чтобы почтить память последнего независимого наваба страны (правил в 1756–1757 гг.). Также призвал к
