Я нарочно подробно останавливаюсь на этом номере. Лет двадцать назад многим казалось, — что будущее цирка заключается в его театрализаций — на арене пойдут гимнастические, акробатические и жонглерские скетчи, каждый артист цирка должен будет надевать какую-нибудь маску, любой трюк непременно следует оправдывать сюжетом. Отсюда и наша дворничиха. Со временем стало ясно, что театрализация цирковых номеров себя не оправдала. От театрального оформления искусство артистов цирка лучше не стало, а театрализация только уводила цирк с правильного пути его своеобразия и специфики. И номер Кухарж теперь был перестроен по-цирковому.
Папазов выходил на манеж в сопровождении девочек. Клара и Аня играли на концертино, а Иван исполнял соло на саксофоне. Все это шло под аккомпанемент фортепьяно, играла на нем я. Трое артистов как бы соревновались между собой в Исполнении различных трюков. Клара шла на полуносках по колышкам ограды, одновременно играя на флексатонах и делая полупируэты. Аня, ложась на специальную подушку, подбрасывала ногами бочонок и в то же время играла на концертино гопак. Иван становился руками на ремни, прикрепленные к куполу и украшенные бубенцами, и, потрясая то одной, то другой петлей, исполнял «барыню». В другом трюке он, стоя одной рукой на голове у Ани, другой держал кларнет и играл на нем, а державшая его партнерша и Клара аккомпанировали ему на концертино. Номер был построен без пауз. Трюки связывало музыкальное сопровождение. Один оригинальный трюк всегда исполнялся на «бис»: Аня, лежа на подушке, ловила ногами длинную круглую палку, бросаемую ей Иваном; на концах палки были веревочные трапеции типа качелей, на них садились Клара и Иван с концертино в руках. Под звуки веселой мелодии Аня раскручивала палку, а вертящиеся Клара и Иван играли.
Активное участие в номере принимал коверный, ухаживающий за девушками. В финале он оказывался внутри «карусели» и бегал до тех пор, пока один из крутящихся не сбивал его с ног, но, как только он поднимался, Иван снова сбивал его. Ползком он выбирался из-под «карусели» и убегал. Участие клоуна смешило зрителей, особенно когда с нами работал Карандаш.
Вообще заполнение пауз между номерами комическими сценами дает чрезвычайно много. Зритель, напряженно следящий за исполнением сложных трюков, утомляется. Получая же добрую порцию смеха, он отдыхает и уже с большим вниманием воспринимает следующий номер.
Клоуны обязаны всегда помнить, что их шутки, или, как их называют в цирке, репризы, должны быть связаны с существом номера, как бы вытекать из него. Клоун должен входить в номер органически. Если же он будет показывать даже самые смешные сценки, но без связи с номером, это отвлечет внимание зрителей. В таких случаях обычно снижается успех и номера и самого клоуна.
Знаменательным событием для артистов цирка было празднование его двадцатилетия в ноябре 1939 года. Из многих городов в Москву съехались артисты и работники цирков. В юбилейные дни на московской арене было показано около тридцати номеров. Нас тоже включили в программу.
Здание Московского цирка заполнили почетные гости — выдающиеся деятели науки, искусства и литературы, представители фабрик и заводов.
Я видела слезы в глазах своих товарищей, когда пионеры читали поздравительный адрес. Лестно было слышать из уст выдающихся мастеров русской сцены признание нас членами большой семьи работников искусств, ведь до революции цирк считали искусством третьего сорта. В дни юбилея трем артистам — В. Дурову, Б. Эдеру и Е. Ташкенбаеву — было присвоено звание народных артистов РСФСР. Большая группа артистов получила почетные звания заслуженных артистов РСФСР. Многие были награждены орденами и медалями.
Мы с Мартой также стали заслуженными артистками. Я помню утро, когда по радио передавали Указ о нашем награждении. Радости и волнению не было границ.
Я, та самая девочка, мерзшая в холодных цирках, работавшая с пяти лет и, по существу, не знавшая детства, испытавшая и голод и нужду, стала заслуженной артисткой РСФСР. Было от чего прийти в волнение! Все валилось из рук, я ничего не могла делать, все мои мысли были сосредоточены на вечернем выступлении. Отныне я чувствовала еще большую ответственность за свою работу.
Прошел год после юбилея, а мысль о новом номере, еще никогда не исполнявшемся, не оставляла отца и нас. Хотелось яркими достижениями ответить партии, правительству и народу на ту любовь и заботу, которую мы ощущали повседневно. Новые цирки, выстроенные в Саратове, Иваново, Курске, Магнитогорске, Ереване, Тбилиси, были ярким свидетельством внимания, уделяемого цирку и его артистам.
Вначале мы хотели создать аттракцион типа «летающей торпеды». Отец показал руководителям Главного управления цирками модель аппарата, на котором мы должны были летать под куполом цирка. Одновременно отец разработал чертежи номера «Фантастические пилоты»; предполагалось, что человек с прикрепленными к рукам большими крыльями будет взлетать под купол цирка и там работать на трапеции или бамбуке. Воздушная гимнастика не была для нас новым жанром. В детстве мы работали уже под куполом.
Но грянула Великая Отечественная война и помешала претворению в жизнь этих планов. Мы в это время работали в Москве, в цирке-шапито Парка культуры и отдыха имени М. Горького. Город замер. Наступили дни тяжелой работы в необычных условиях. В цирке представления отменили. Все жили ожиданием сводок о ходе военных действий. Артистов направляли на фронт для выступления перед бойцами. Режиссер А. Б. Буше организовал бригаду, которая три-четыре раза в день выступала перед призывниками. Конечно, работать на вокзалах на двойной проволоке мы не могли: для этого номера нужны были арена и специальные крепления. Поэтому мы с Мартой сделали номер силовой акробатики, исполняя в нем сложные трюки. Номер Кухарж шел в нашей концертной программе без изменений — его аппаратура была более портативной. Аккомпанировала я. Вообще во время войны нам очень пригодилось музыкальное образование. Когда помещение, в котором мы выступали, оказывалось совсем непригодным для показа акробатических номеров, Клара играла на саксофоне, а я аккомпанировала ей на пианино и исполняла жанровые песни. А иногда весь концерт шел под аккомпанемент Клары.
Несмотря на усталость, мы получали огромное удовлетворение от работы, чувствуя, что своим искусством мы вселяем бодрость в бойцов, уезжавших на фронт.
Спустя две недели после начала войны нас направили в распоряжение Свердловского цирка. Но взять с собой аппаратуру мы не смогли: транспорт был перегружен. Все пришлось оставить в Московском цирке.
