Вот размышления, которые возникают после чтения книги Станислава Куняева.
Август 2001 года.
6. Евгения Сегенюк – восходящая звезда Большого театра
В начале XX века в России появилось искусство, стремящееся утвердиться силой, а не художественной убедительностью. (С той поры такого рода искусство не исчезло совсем. Оно процветает и сейчас)» – эти золотые слова Георгий Свиридов записал в дневнике в феврале 1976 года во времена Леонида Брежнева, когда пышным цветом расцветали дутые фигуры.
Но русский гений даже и предположить не мог, что настанут такие времена в русском искусстве, когда чаще всего новые имена утверждаются именно силой – силой безмерного денежного мешка, истраченного на рекламу, не знающего нравственных сдержек. И вот безголосая, некрасивая, но шикарно одетая и быстро, по-спортивному шагающая туда-сюда по сцене девица неожиданно становится модной и популярной певицей, ее приглашают на праздничные концерты, целые полосы газет отдаются ее пустым интервью, ее посылают на европейские конкурсы. А когда проницательные зрители упрекают ее в безголосии, она без тени смущения отвечает: «А вы не ходите на мои концерты!»
Особенно откровенно и нагло это явление процветает в шоу-бизнесе. Но и в серьезном искусстве нередки попытки утвердиться силой, а не художественной убедительностью.
Года два-три назад имя Николая Баскова сразу привлекло внимание. И действительно, внешняя импозантность, хороший голос, умение держаться на эстрадной сцене, явное желание бескорыстно, как казалось на первых порах, служить ИСКУССТВУ покорили не слишком избалованного новыми талантами современного слушателя и зрителя. Но после первых же успехов юного артиста произошел некий незримый обвал: он стал участником чуть ли не всех популярных концертов, появились десятки восторженных откликов в газетах, журналах, на телевидении. Наконец, на концерте «Мне 25» в своих восхвалениях дошли до того, что один из медоточивых юмористов заявил, что юный юбиляр – «Шаляпин сегодня». Тут даже и ослепленные зрители прозрели. Все это и все то, что предшествовало, – не более чем рекламная шумиха, оплаченная из очень большого денежного валютного мешка. Чем больше он мелькал на сцене, тем пел все хуже и хуже, ожидаемых результатов не было. В этом убедились даже стопроцентные поклонники, увидев его в роли Ленского на сцене Большого театра. И полный провал ожидал Николая Баскова на концерте с Монтсеррат Кабалье. Еще «Вдоль по улице метелица метет...» можно было принять, но в оперных партиях, сложнейших, полных драматизма и тонких душевных переживаний, он полностью провалился, оставаясь в каждой из них исполнителем провинциального пошиба, неспособным к перевоплощению, неспособным вдохнуть «душу живу» в нотные знаки и печатные слова. Тем более это невозможно с нотами в руках, то есть певец вышел на великую сцену, не разучив сложнейшие оперные партии, вышел, в сущности, как ученик к школьной доске, не выучив урока... А ведь этот концерт был широко разрекламирован как «эпохальное событие». На самом же деле – постыднейшее зрелище во всех отношениях, о чем немало писали в авторитетной прессе. Знаменитая оперная артистка, говоря о Николае Баскове, с горечью призналась, что призывала его не спешить, поработать, пройти необходимую школу... Но куда там – выскочил на большую сцену раньше положенного. И вот конфуз: никому еще не удавалось утвердиться в искусстве с помощью силы, в данном случае – с помощью громадных затрат на рекламу. Таким способом, шумихой и рекламой, можно заманить благодушного и нетребовательного зрителя, но искусства этим не создашь, купленными аплодисментами и цветами можно лишь временно обмануть доверчивого или случайного посетителя концертного зала. И уж совсем удивляет то, что при столь скромных художественных достоинствах Николай Басков – уже заслуженный артист России, главное – солист Большого театра. Значит – увы! увы! – и здесь, в Большом театре, раздираемом интригами и скандалами, понизились требования... И действительно, недавно на сцену Большого театра вышел солист и исполнил известную арию князя Игоря из одноименной оперы Бородина. Высокий, сытый, с бородкой, приятной внешности, но как только он произнес первые фразы, помните, «Ни сна, ни отдыха измученной душе», как сразу стало ясно, что исполнитель лишь заученно выпевает нужные звуки, не особенно заботясь о том, чтобы передать глубинные душевные переживания измученного страданиями, потерпевшего поражение предводителя русского воинства. Ни в лице, ни в движении голоса не было и тени «измученности» и уж тем более душевных страданий... Лишь привычно для такого уровня солистов разводил руками, надеясь, видимо, такими средствами передать всю неповторимость выдающегося героя русской древности.
Скорее всего это случайные эпизоды в многогранной жизни Большого театра – поистине кузнице высоких художественных достижений в оперном искусстве, хранилище великих традиций. Входишь в Большой театр, как и прежде, как в храм, и чувствуешь, что русская культура по-прежнему высока в своей неповторимости, в лучших достижениях театра сохраняется высокий художественный уровень. Преодолевая унизительные бытовые трудности, молодые артисты и их педагоги с особым душевным трепетом и вниманием изучают опыт великих предшественников – Шаляпина, Станиславского, Неждановой, Александра Пирогова, Козловского, Лемешева... Здесь, как и прежде, блистают самые выдающиеся мастера оперного искусства, среди них назову лишь тех, кого недавно видел в спектаклях: Владимира Маторина, Владимира Букина, Александра Науменко, Вячеслава Почапского, Леонида Зимненко, Татьяну Ерастову, Ирину Удалову... Сюда, как и прежде, устремляются самые талантливые и отважные из молодых. Об одной из них – чуть подробнее.
Не раз устраивал я концерты в Центральном доме литераторов для коллег-писателей. В ходе подготовки, естественно, что-то срывалось (концерты преимущественно благотворительные), ключевые фигуры сначала соглашались, но потом отказывались. Но всякий раз на помощь приходила Людмила Ивановна Дударева, педагог-вокалист, ученики и ученицы которой поют во многих театрах мира. Она предлагала для участия в концертах ЦДЛ своих учеников, готовых для выступления в ряду профессиональных артистов. И среди них постоянно была ЕВГЕНИЯ СЕГЕНЮК. Чернобровая красавица обладала не только неповторимой мощи и красоты контральто, но и даром драматической актрисы. Запомнился в то время Ваня из оперы «Иван Сусанин», она так спела его арию, так одновременно с этим сыграла, что его образ предстал пред нами полнокровным, живым, «всамделишным». Без грима, без соответствующего костюма и бытовой обстановки, декораций это редко кому удается.
