771
См. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 398–399. Ред.
См. настоящий том, стр. 385. Ред.
См. там же, стр. 551. Ред.
См. настоящий том, стр. 148. Ред.
См. там же, стр. 143. Ред.
См. там же, стр. 149. Ред.
См. настоящий том, стр. 150. Ред.
Великие души понимают друг друга. Ред.
Кстати. Это последнее положение (что отработки – пережиток крепостничества) я прямо выставляю в своей книге. Г-н Скворцов об этом не говорит, а берет мое замечание, что отработки, в сущности, держатся с «Русской Правды», и бушует по поводу него: тут и цитата из Ключевского, и внутренние рынки в XII веке, и товарный фетишизм, и утверждение, что у меня «товарное производство является чудодейственным и все объясняющим началом в истории (sic!), начиная с «Русской Правды»» (sic!!). Это, видимо, все та же критика типа «чхи-чхи», которой я и без того, кажется, слишком много занимался в начале статьи.
Кстати о г. Гурвиче. Своим немотивированным и высокомерно-презрительным отношением к «выводам» этого писателя, – который известен в марксистской литературе как автор двух книг и как сотрудник журналов, – г. Скворцов обнаруживает только свое самомнение.
Из моих слов: «До капитализма земледелие было в России господским делом, барской затеей для одних, обязанностью, тяглом – для других» (см. настоящий том, стр. 310. Ред.), по мнению г. Скворцова, «оказывается, что целая общественная формация, крепостной способ производства, была только барской затеей». Нет, г. Скворцов, это еще вовсе не «оказывается», ибо я в своем месте указал на то, что «крепостное хозяйство было известной правильной и законченной системой» (129) (см. настоящий том, стр. 184. Ред.), и здесь охарактеризовал лишь один из признаков этой системы… Что в помещичьем хозяйстве был элемент «барской затеи», это легко увидит всякий, кто вспомнит известные типы «Обломовых крепостной или кабальной деревни» (152) (см. стр. 212. Ред.); – это указывают и земские статистики, которым принадлежит и выражение: «барская затея» (148) (см. стр. 207. Ред.); – это доказывают даже данные об одном периоде в развитии сельскохозяйственного машиностроения в России: попытка помещиков просто-напросто выписать из-за границы и рабочих и машины (130 и 153) (см. стр. 186 и 214. Ред.) была не чем иным, как «барской затеей». – «Когда и где совершилось превращение капитализмом государя-вотчинника» (г. П. С. напрасно думает, что эта категория применима только к эпохе «до образования крепостного права»; она применима и к эпохе крепостного права) «и зависимого крестьянина в промышленников, г. Ильин, к сожалению, не говорит» (2293). Я говорю об этом и во II и в III и особенно в IV главе книги, где речь идет именно о превращении земледелия в торгово-промышленное предприятие. Очень может быть, что мои указания на этот процесс требуют пополнений и исправлений; я не сомневаюсь, что всякий серьезный и сведущий критик сумел бы сделать их, а вот г. Скворцов, к сожалению, совершенно заслонил суть дела простыми грозными окриками. Маловато ведь этого!
См. настоящий том, стр. 96. Ред.
См. настоящий том, стр. 94. Ред.
Приписки. Ред.
См. Сочинения, 4 изд., том 4, стр. 77. Ред.
См. Сочинения, 4 изд., том 4, стр. 65 и 66. Ред.
Ср. против Штаммлера справедливые замечания Г. Кунова, часть статьи которого была переведена в «Научном Обозрении» за 1899 г., затем Б. Львова: «Социальный закон» (там же) и обещанный «Научным Обозрением» на 1900 г. перевод статьи г. Сади Гунтера.
Именно к такому эклектизму сводится, на мой взгляд, то «новое» «критическое» направление, которое «начинает вырисовываться» в нашей литературе за последнее время (ср. статьи Струве в «Жизни», 1899, № 10, и 1900, № 2; Т.-Барановского в «Научном Обозрении», 1899, № 5, 1900, № 3). Первый из названных писателей начал «вырисовывать» свою склонность к эклектизму более пяти лет тому назад в своих «Крит, зам.», и тотчас по их появлении была сделана (как благоволит припомнить Струве) попытка «раскрыть глаза» публике на смешение марксизма с буржуазной наукой{173} в его воззрениях. Странно поэтому слышать от Струве такую фразу: «Закрывать просто глаза на так называемую (напрасно, должно быть, man называемую? В. И.) «буржуазную» критику учения Маркса и заниматься его повторением и перефразировкой оказывалось до сих пор не только бесполезным, но даже и вредным» («Жизнь» № 2, 305). «Закрывать просто глаза» не только на буржуазную науку, но даже и на самые нелепые учения до крайнего мракобесия включительно, конечно, безусловно вредно; это – банальное общее место. Но одно дело – не закрывать глаз на буржуазную науку, следя за ней, пользуясь ею, но относясь к ней критически и не поступаясь цельностью и определенностью миросозерцания, другое дело – пасовать перед буржуазной наукой и повторять, напр., те словечки о «тенденциозности» Маркса и т. п., которые имеют совершенно определенный смысл и значение. А затем, если уж говорить о «повторении и перефразировке», то неужели повторение и перефразировка Бем-Баверка и Визера, Зомбарта и Штаммлера сами по себе a priori заслуживают большего внимания, чем повторение и перефразировка Маркса? Неужели Струве, ухитрившийся уже (в русской литературе, заметьте) усмотреть «вред» (sic!) от повторения Маркса, не заметил и не замечает вреда от некритического повторения модных поправок модной буржуазной «науки»? Как далеко надо было отойти от марксизма, чтобы прийти к подобному взгляду и к такому непростительному «закрыванию глаз» на современное «шатание мысли»! Струве выражает в конце своей статьи специальное пожелание, чтобы я высказался по вопросам, поднимаемым так называемой «критикой». Замечу на это, что меня особенно занимает в настоящее время вопрос о современном эклектическом направлении в философии и в политической экономии и что я не теряю еще надежды представить со временем систематический разбор этого направления{174}; гоняться же за каждой отдельной «основной ошибкой» и «основной антиномией»… эклектизма представляется мне (да простят мне почтенные «критики»!) просто неинтересным. Поэтому ограничусь пока контрпожеланием: пусть новое «критическое направление» вырисуется с полной определенностью, не ограничиваясь одними намеками. Чем скорее это произойдет, тем лучше, ибо тем меньше будет путаницы и тем яснее будет публика сознавать различие между марксизмом и новым «направлением» буржуазной критики Маркса.
