На третий день в порт пришел советский военный корабль. Большой прием и ряд шумных политических мероприятий на несколько дней заполнили суетой жизнь многоголосого города. А мне предстояло, незаметно смешавшись с приглашенными на завершающий визит прощальный ужин гостями, проникнуть на борт судна с помощью двух сопровождавших меня людей с совершенно незапоминающейся внешностью. Они ведут меня сквозь непрерывный поток людей, заполнивших все доступное пространство корабля.
Создается впечатление, что многоликая масса гостей в праздничных нарядах все время куда-то движется, что все чего-то ищут и постоянно снуют по коридорам той части судна, где разрешено пребывание гостей. Гомон голосов, искренние и натренированно-искусственные улыбки сопровождают каждого присутствующего, завораживая и раздражая. Мы спокойно и уверенно продвигаемся в толчее. Мои сопровождающие знают переходы корабля не хуже, а возможно, и лучше любого члена экипажа. На одном из участков вместо человека в военно-морской форме из-за угла неожиданно выдвигаются две поразительно одинаковые фигуры в штатском, но, увидев первого из моих провожатых, словно по команде разворачиваются и замирают у стен.
Мы проходим мимо, и эта пара из ларца, одинаковых с лица, перекрывает сзади проход, отрезая нас от тех, кому в данный отсек входить не положено. Еще несколько замысловатых переходов, и мы останавливаемся перед дверью в одну из кают. Первый из сопровождающих достает из кармана ключ, легко открывает дверь каюты и пропускает меня внутрь. Перед тем как закрыть за мной дверь, он дружески подмигивает мне, кивает на прощание и мягко закрывает дверь. Ключ проворачивается в замочной скважине. Все, я в каюте капитана. У меня будет время изучить ее достаточно хорошо. Прохожу к небольшому дивану, снимаю пиджак и устраиваюсь поудобнее. Теперь мне предстоит ждать хозяина несколько часов, пока не закончится официальный прием и банкет. Можно поспать. Постепенно дрема окутывает меня…
Просыпаюсь, смотрю на часы. Прошло почти четыре часа. Протираю ладонями лицо, прохожу к умывальнику, ополаскиваю лицо и привожу в порядок костюм. Не более чем через полчаса капитан корабля должен вернуться к себе. Устраиваюсь в кресле и достаю из своего багажа рабочую тетрадь с вшитым картографическим атласом. Пока есть время, можно еще раз пробежать взглядом по уже знакомым страницам. Повторить материал и проверить собственную память никогда не вредно. Время пролетает незаметно. Слышу в коридоре приближа ющиеся шаги, выключаю свет и ухожу в дальний затемненный угол. К двери подходят несколько человек, короткий разговор, щелчок замка, на пороге возникает фигура в парадной морской форме. Человек закрывает за собой дверь и только после этого включает свет. Мужчина снимает фуражку и осматривает каюту. Наши взгляды встречаются.
– Здравия желаю, – приятным голосом с командными нотками обращается ко мне капитан первого ранга.
– Добрый вечер, Владимир Иванович, – отвечаю я и протягиваю руку.
Обмениваемся рукопожатием. Капитан смотрит на меня с некоторым удивлением и по-командирски изучающе. Я для него в каком-то смысле терра инкогнита, неведомая земля, незнакомец, с присутствием которого не только придется смириться, но и гостеприимно приютить в святая святых любого корабля – в капитанской каюте, да еще так, чтобы об этом не знал практически никто на борту. Конечно, кроме тех, кому просто положено знать.
– Устраивайтесь, во второй комнате для вас все подготовлено. Извините, что несколько тесновато. Вы ведь наверняка привыкли к чему-то более комфортному. Но хороший стол обещаю. У нас на судне великолепный кок. Так что неудобство нескольких дней будет чем скрасить.
Я смотрю на этого человека, и мне спокойно. Мы только что познакомились, хотя я о нем знаю неизмеримо больше того, что он может себе представить. От него веет той уверенностью и спокойствием, которые так характерны для дельных и знающих командиров.
В коридоре слышатся шаги, раздается тихий стук, и, не дождавшись ответа, дверь каюты открывается.
– Прошу добро! – звучит привычная в устах моряка фраза.
На пороге возникает молодцеватый кап-три: идеально подогнанный парадный мундир, ослепительно-белые края манжетов и воротничка рубашки, красивое молодое и волевое лицо с пронзительными глазами.
– Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться к товарищу Иванову?
– Да, конечно, – несколько по-домашнему отвечает командир корабля особисту.
Я сразу узнаю этого человека. Его фотография почти полностью выдавала его внутренний мир и принадлежность к той сложной профессии, которой он себя посвятил.
– Здравия желаю, товарищ Иванов! – протягивает кап-три мне крепкую ладонь.
– Здравствуйте, Николай Петрович, – отвечаю я и внимательно смотрю в его серые, со стальным отливом зоркие глаза.
Особист улыбается в ответ и молча рассматривает «нештатный груз», с которым придется мириться несколько дней.
– Для вас все приготовлено у Владимира Ивановича. Только придется потерпеть. Выход на палубу может быть возможен только после 23.00 и, конечно, с соблюдением соответствующих мер предосторожности.
– Ничего, потерплю. Тем более что командир обещал прекрасный стол от вашего кока.
– Это правда, кок у нас просто кудесник. Кормит, как в лучших ресторанах. В остальном, если возникнут вопросы, командир мне мгновенно поставит боевую задачу. – Особист улыбается и смотрит на командира корабля.
Тот в ответ молча улыбается. Я знаю, что у них достаточно откровенные и по-человечески добрые отношения, какие могут быть у командира и начальника особого отдела на боевом корабле в открытом море. Ведь именно от этих людей во многом зависит целостность коллектива и возможность точно и полно выполнить любую боевую задачу.
А в открытом море, когда командир является еще и высшей властью, и представителем страны, и… И еще много чем в рамках сложных международных правовых норм является командир корабля. В этой ситуации и от особиста зависит гораздо больше, чем порой от его коллег на других участках. Автономное плавание в чуждом, а часто и просто во враждебном окружении накладывает особый отпечаток на поведение людей и их взаимоотношения.
Кап-три вытягивается и уже по-военному обращается к командиру:
– Товарищ капитан первого ранга?
– Добро! Николай Петрович, командира спецгруппы ко мне завтра на 10.00.
– Есть командира спецгруппы завтра на 10.00, – отвечает кап-три и покидает каюту капитана, мягко прикрыв за собой дверь.
Мы остаемся вдвоем, чтобы еще немного поговорить о том, как я буду существовать на судне в течение оставшихся нескольких дней. Капитан подробно рассказывает мне о распорядке, о том, как мне держать связь с ним и с особистом. По документам я все это уже знаю, но спокойный и отечески проникновенный голос капитана создает доверительную домашнюю атмосферу.
