- Шнель, шнель! Мы есть от господин комендант. Ви помогайт нам. Будем делай капут партизанен. Битте, зетцен зи зих! - показал он на возок.
Ковалев охотно согласился, сел между двумя офицерами.
- Пошель! - приказал немец вознице.
Тот дернул вожжи, и серый мерин в темных крупных яблоках рванул вперед. Через некоторое время свернули на санную дорогу к сверженскому лесу. Возница привстал и хлестнул коня кнутом. Тот рванул так, что седоки откинулись назад, а возок натужно заскрипел.
- Господин офицер! - вдруг крикнул староста, поворачивая побледневшее лицо к тому, кто сидел справа от него. - Не туда едем!
- Туда, сволочь, куда надо! - ответил "офицер" на чистом русском языке.
Староста рванул полы полушубка, но все трое навалились на него, сжали руки, кто-то вытащил у него из-под ремня коротышку-обрез...
Гитлеровцы снова приехали в Серебрянку. На этот раз прямо к бургомистру. Вызвали Янченко. Те рассказали, что Артем Ковалев уехал с офицерами "делать капут партизанам".
- А может, это были переодетые партизаны? - допытывался переводчик.
- Возможно, и партизаны. От Ковалева всего можно ожидать, - подтвердил догадку бургомистр.
- Да, человек ненадежный, - проговорил Янченко, стоя навытяжку перед офицером.
По совету Дикана подпольщики составили коменданту письмо, в котором говорилось, что уже оба Ковалевы ушли в партизаны, а преданные "новому порядку" люди арестованы в Черикове. Их оклеветали Ковалевы, чтобы скрыть свою связь с партизанами.
Жены арестованных переписали письмо и отнесли Бычинскому. Бургомистр приложил свое ходатайство об освобождении серебрянских граждан.
Как позже мы узнали, полицейский Лесневский на последующих допросах показал, что лично он не видел, с кем встречались Ларьков и Олисюк, а только догадывался.
Вскоре всех арестованных выпустили из фашистского застенка, а через неделю Прохоров и Михеенко оказались в партизанах. Подпольщики распространили слух, что они схвачены народными мстителями и убиты как немецкие агенты. Не напрасно, мол, держали их целый месяц в Черикове, никого не выпускают из тюрьмы, а их выпустили.
В Серебрянке стало легче дышать. Бургомистр Бычинский и полицейский Янченко работали на партизан. Работу и этой школы развалили. Мы теперь более свободно рассказывали людям о положении на фронтах, передавали листовки и сводки Совинформбюро.
ВСЮДУ БЫЛИ ПОМОЩНИКИ
1
Партизанские ряды росли быстро, и у командования прибавилось забот. Надо не только руководить боевой деятельностью, но и накормить людей, одеть, вооружить. В середине ноября, когда ударили морозы, это вылилось в серьезную проблему. Ее вынесли на обсуждение партийного собрания. На него пригласили командиров рот и взводов. В своем докладе И.М.Дикан выделил две основные задачи, которые должны одновременно решаться при выполнении хозяйственных операций. Это, во-первых, ослабление экономического потенциала фашистской армии, во-вторых, укрепление военного и хозяйственного союза партизан и местного населения.
Собрание рекомендовало командирам групп, рот и хозвзводу уничтожать не только живую силу и технику противника, но и одновременно громить базы, склады, захватывать обмундирование, продовольствие, ценности, награбленные оккупантами у советских людей. В захваченных гарнизонах не уничтожать продовольствие и одежду, как это делалось раньше, а забирать с собой.
В первую очередь решили уничтожить так называемые показательные немецкие хозяйства - имения, которыми успели обзавестись отставные гитлеровские генералы и чиновники. Имущество этих имений надо было реквизировать в пользу партизан и местного населения. Партийное собрание рекомендовало также забирать скот и хлеб у предателей Родины - полицейских, старост, бургомистров, других пособников гитлеровцев. Всякие другие поборы у жителей деревень строго запрещались.
Партбюро обязало командно-политический состав, всех коммунистов разъяснять партизанам рекомендации этого собрания.
Был еще один вопрос, на который коммунисты обратили серьезное внимание. Это - разоблачение сути гитлеровской экономической политики на оккупированной территории. Надо учить крестьян, говорилось в решении партсобрания, срывать поставки продовольствия и одежды для немецкой армии. На конкретных примерах нужно было разъяснять, почему оккупанты переименовали все совхозы в "земские дворы" или "имения", а колхозы - в "общинные хозяйства". Суть сводилась к тому, чтобы крестьянам не давать землю, а сделать ее собственностью немецких помещиков. Значит, крестьянам не предоставили никаких прав, зато обязанностей было много: образцово работать, по первому же требованию сдавать хлеб, картофель, мясо, молоко и другие продукты. За невыполнение - расстрел или виселица.
Свои требования фашисты предъявляли в разных формах. Во-первых, они облагали население непосильными натуральными налогами, во-вторых, применяли систему штрафов как для отдельных крестьян, так и для целых деревень - "за неблагонадежность", "за нарушение немецких приказов" и т.п., в-третьих, оккупационные войска часто врывались в деревни, грабили крестьян - увозили скот, хлеб, птицу, одежду, убивали людей, сжигали дома. Часто вместе с постройками сжигали и жителей. Вот все это, вместе взятое, и было "новым порядком".
Население добровольно не отдавало продовольствие. По этому поводу даже сложили частушки:
Гитлер хочет хлеба нашего,
Мы ему заявим: "Врешь!
Бомбы сеешь - хлеб не спрашивай,
Что посеешь, то пожнешь!"
В ответ на лживую пропаганду, возносившую до небес "новый порядок", крестьяне говорили гитлеровцам примерно так:
Почесал колхозник темя,
Говорит: "Благодарю!
Я тобой, настанет время,
Землю, сволочь, удобрю!"
Партийное собрание поручило мне написать листовку. В основу ее положил разоблачение немецких документов: приказа "Новый порядок землепользования", датированного 16 февраля 1942 года, и распоряжения "Об организации, управлении и ведении хозяйства в крестьянских общинных хозяйствах" от 17 марта 1942 года, которые были развешены в каждой деревне, в каждом поселке.
Из числа наиболее подготовленных народных мстителей комиссар отряда назначил агитаторов, которые призывали крестьян срывать экономические планы гитлеровцев, помогать партизанам в их борьбе. Специальные группы были созданы для ведения агитационной работы в самом партизанском отряде.
Командование усилило хозяйственные подразделения, чтобы они могли своевременно обеспечить бойцов продуктами и одеждой. Правда, хозяйственные операции в то время были и боевыми, потому что требовалось уничтожать или разгонять охрану немецких имений. Вскоре после партийного собрания группа Василия Трубачева разгромила крупный "земский двор" в деревне Осиновка Чечерского района. Около пятисот пудов зерна раздали местным жителям, двести пудов партизаны привезли в Сипоровку и Хвощ для своих нужд.
