который вызвал почти повсеместно чувство негодования у правой демократии, вылившееся затем в погромы евреев и революционной интеллигенции, как главных виновников и руководителей смуты в России.
Стихнувшее было летом и вновь вспыхнувшее после 17 октября крестьянское движение вновь потянуло к себе социал-демократов, и в тех районах, где они уже имели влияние на массы во время весенних беспорядков, там они вновь пристроились к движению и много способствовали приданию ему чисто политического характера. Партийные работники умело воспользовались предоставленной печати свободой, расширив ее рамки захватным путем до крайних пределов. 27 октября появилась легальная социал-демократическая газета «Наша жизнь», заменившая собой нелегальный «Пролетарий», а с 13 ноября стала легально выходить газета «Начало», заменившая собой прекратившую печать «Искру»; обе выходили с заголовком: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». По прекращении этих газет, как продолжение их, появились под объединенной редакцией большевиков и меньшевиков «Северный голос» (3 номера) и «Наш голос» (1 номер). В Москве издавались «Борьба» и «Московская газета»; в Нижнем Новгороде – «Утро»; на Кавказе – «Кавказский рабочий листок» и «Свахи». Народились издательства, выпускавшие явочным порядком в большом количестве всякую агитационную и программную литературу. Вернувшиеся из-за границы социал-демократы эмигранты также бросились в агитацию, приняли самое горячее участие в литературной работе, и сколь велика была сыгранная ими роль, можно судить по словам одного из них. «Мы были застрельщиками революции, – говорил Парвус, – мы гордимся той агитацией, которую нам удалось разлить по стране за полтора месяца сравнительной свободы» [53].
Партия усилила агитацию в войсках и сумела поставить ее более правильно и систематически. Начавшаяся еще летом работа в Московском гарнизоне к осени была организована настолько основательно, что стали устраиваться большие собрания нижних чинов, а в ноябре из представителей некоторых войсковых частей образовался даже Совет солдатских депутатов.
В Воронеже местный федеративный комитет в ноябре основал «военную группу» из четырех интеллигентов, которые и завязали связи среди солдат и начали распространять нелегальную литературу, а в декабре к такой же работе приступил Казанский комитет, образовав группу из трех интеллигентов. В Риге к октябрю работа среди военных достигла столь сильного развития, что руководители стали устраивать массовые митинги; в ноябре там появились первые прокламации за подписью Рижской социал-демократической военной организации, а с декабря социал-демократы даже стали издавать газету «Голос солдата». В Севастополе разбитые было осенними арестами связи с флотом к ноябрю вновь наладились, чему способствовали распропагандированные портовые рабочие, которые, имея тесное общение с матросами, не могли не оказывать на них развращающего влияния. В Сибири брожение среди войск, возвращавшихся с войны, дало благодатную почву для работы социал-демократов, чем партийные работники и воспользовались, начав самую широкую агитацию и наводнив прокламациями следовавшие на родину эшелоны. В Чите с середины ноября под руководством социал-демократов шли массовые митинги с участием солдат, а 16 ноября митинг военных численностью в несколько тысяч под влиянием социал-демократов дал даже резолюцию с требованием Учредительного собрания и республики. 22 ноября в Чите образовался Читинский Совет солдатских и казацких депутатов РСДРП. В Иркутске также устраивались митинги нижних чинов; один из них, 28 ноября, происходил совершенно открыто в городском театре и предъявил начальству ряд революционных требований. Работала партия среди военных также во Владивостоке, Красноярске, Саратове, Кронштадте, начала ставить дело в Нижнем Новгороде, Смоленске, Петербурге, Финляндии и по некоторым другим пунктам.
Всюду почти наблюдался один и тот же характер работы: в городах, где были сильные партийные организации, образовывались руководящие коллективы из нескольких социал-демократов, которые начинали выискивать наиболее подходящих для беспорядков отдельных нижних чинов и через них уже пускали в войска прокламации и вели агитацию, стараясь возбуждать в частях недовольство и брожение на почве экономических нужд. В этот период появился разряд интеллигентных социал-демократок, которые вступали с нижними чинами в интимные отношения и в интересах дела пропаганды переходили с рук на руки «сознательных» нижних чинов. Этой работой партии среди войск в значительной степени были обусловлены беспорядки, вспыхнувшие в Кронштадте (26 и 27 октября), во Владивостоке (30–31 октября), Севастополе (11–15 ноября), Киеве (18 ноября), а также и по некоторым другим городам.
Самой яркой работой партии в 1905 году была «боевая» работа, закончившаяся попытками вооруженного восстания. Уже с начала 1905 года при Центральном комитете была образована большевистская Техническая группа, имевшая целью снабжение организаций оружием и боевыми припасами, которые она и выдавала в 1905 году бесплатно или продавала по весьма малым ценам. Группа черпала средства из разных источников, главным же образом ей ссужал средства Центральный комитет. Позднее группа выделила отделения, сделавшиеся самостоятельными: Московское для Центрального района и отделение для поставки оружия на Кавказ. Началось приготовление оружия на местах; налажена была доставка огнестрельного оружия из-за границы, формировались боевые дружины и даже стали устраиваться лаборатории для приготовления разрывных снарядов. Одна из таких лабораторий, отлично оборудованная, располагавшая средствами для изготовления 100 снарядов, была арестована в 20-х числах мая в Вырице, в 56 верстах от Петербурга, причем были отобраны совершенно готовые снаряды и руководство к их изготовлению.
После III съезда, давшего партии большевистское направление, боевая работа партии усилилась, что отразилось и на результатах обысков, производившихся у партийных работников разных пунктов. 8 сентября в Нижнем Новгороде при аресте хорошо оборудованной типографии местной организации был найден «Устав активной Сормовской боевой группы» и рецепты для составления взрывчатых веществ; 11 сентября на Закавказской железной дороге были арестованы члены Тифлисской меньшевистской организации с четырьмя готовыми бомбами; 22 сентября при ликвидации Донского комитета был обнаружен разрывной снаряд, а 28 сентября при аресте в Петербурге боевой дружины Невского района взяты принадлежности лаборатории и части разрывных снарядов. Особенно прочно ставили социал-демократы боевое дело на Кавказе. Работавший там Северо-Кавказский социал-демократический союз образовал Военно-техническую группу, на обязанность которой возложена была организация боевых дружин, цель которых: организация побегов, борьба с агентами правительства, обучение рабочих стрельбе и вооружение их. Военно-техническая группа и боевые дружины примыкали к комитетам и на их собраниях имели по своим делам решающий голос. В конце октября даже небольшая Николаевская организация решила организовать правильную боевую дружину, вооружить ее браунингами и снабдить бомбами.
Эта боевая подготовка партии в условиях непрекращающегося брожения во всех общественных слоях, постоянные разговоры о вооруженном восстании и не всегда твердая политика административной власти – все это в совокупности имело влияние на то, что лидеры социал-демократии к началу декабря настолько переоценили свои силы и влияние на пролетарские массы, что посчитали своевременным приступить к всеобщему вооруженному восстанию.
Баснословные рассказы о восстаниях среди войск, в которых раздувались беспорядки в войсковых частях, давали иллюзию, что армия
