Он махнул рукой в знак того, что его утешать не нужно, он сам знает, какой он, и пригласил войти в дом.
Жена и дочь Исмы роздали всем по куску чурека с сыром. А Исма наполнил рог и передал отцу.
— Как можно считать меня умным? — не унимался Исма. — Я охотник, друг Деал и святого духа лесов, поверил беззубой Маниай. Она начала меня лечить заговорами. Долго прыгала, танцевала вокруг меня, бормотала что-то под нос. На третий день укусила меня за ногу около больного места. С тех пор и страдаю.
Отец произнес здравицу в честь Исмы, пожелал ему скорейшего выздоровления, отпил глоток и передал рог дяде. Тот проделал то же. Пить до дна не было принято. Идущие в дорогу ограничивались символическим изображением выпивки.
— Ну, нам пора, — заключил отец, когда обряд проводов был окончен. — Ты, Исма, ложись, выздоравливай.
— Счастливого вам пути! Дадут вам боги счастье! — попрощался охотник и, не выдержав напоследок, заговорил о том, что особенно волновало всех. — Коция, власть опять в руках князей. Но теперь они другие. Тенгиз заигрывает со сванами. Он — змея, сатана. Смотри, если его люди встретят тебя, будь осторожен. Говорят, он вербует сванов к себе против Сирбисто. И некоторые дураки поддаются на его удочку. Смерть им собачья в помойной яме!
— Нет, Исма, — решительно ответил отец, — на уговоры я не поддамся. Как ты мог подумать такое? Мои братья — товарищи Сирбисто. Да и сам я тоже кое-что понимаю...
Миновав село Цицуар, мы вошли в лес. Дорога и снова шла над обрывом. Внизу, как и раньше, бесновался Ингур. Сквозь редкие прогалины в густой листве он казался огромной массой мыльной пены, заполнявшей все Ленкхерское ущелье.
Дорога здесь была довольно широкой, и мне вместе с Верочкой поручили идти вперед. За нами плелся Реаш.
Из-за высокого, поросшего мхом, камня вышли два человека. Я вздрогнул от неожиданности.
— Остановитесь, — громко приказал незнакомец и подошел к нам. В руке он держал пистолет.
Третий раз нападали на нас. Я уже не ощущал страха. Была только злоба против этих людей, которые мешали нам идти в Дали, не давали нам начать новую жизнь, мечту о которой внушил нам всем отец.
Отец, дядя и мать остановились, растерянно глядя на человека с пистолетом.
Бандит прошел мимо меня. Я пристально посмотрел в его почему-то красные глаза, которые он не отрывал от взрослых. Верочка зачем-то дотронулась рукой до его чохи. Он ткнул ее свободной от пистолета рукой. Вера отскочила в сторону, прижалась ко мне и залилась слезами.
Бандит взял из рук дяди уздечку, ловким движением разрезал веревки, связывающие на спине лошади мешки с кукурузой. Мешки упали. Один из них тяжело перевернулся и шлепнулся вниз в кипящий Ингур.
— Ох!.. — тяжело вздохнул отец.
Бандит метнул на него взгляд и, опять-таки ничего не говоря, провел мимо нас повеселевшую после разгрузки лошадь.
После этого бандит вместе со своим товарищем скрылся за выступом скалы.
Все это произошло очень быстро. Ошеломленные, мы молча смотрели друг на друга.
Случай этот снова поставил нашу семью в тяжелое положение. Что делать? Идти назад в Ленкхери или продолжать путь? Отец настаивал на продолжении пути. Мать колебалась. Дядя принялся уговаривать возвратиться.
— Чем кормиться будете? Чем?
— Поголодаем, а позориться больше не буду. Назад не пойду, — упорно твердил отец.
Кто знает, сколько бандитов было еще на этих пустынных дорогах. Огонь гражданской воины охватил Широкие страны. Эхо ее докатилось и до наших гор. Много вооруженных людей бродило по тропам. Озлобленные на все и всех, они были готовы ко всему. Человеческая жизнь для них ничего не стоила.
Чувство страха боролось во мне с самолюбием. Если мы вернемся, как посмотрят на нас люди, провожавшие нас в путь? Как будут издеваться надо мной мальчишки с дядиной улицы!
Самолюбие победило чувство страха.
— Пойдем в Дали! — решительно вмешался я в спор взрослых.
— Тебя не спрашивают! — оборвал меня отец. — Ты забыл, что ты ребенок.
— Нет, почему же, — обнял меня за плечи дядя. — Яро уже большой мальчик, к его советам тоже надо прислушиваться. Ну, ладно, коли и ты заодно с отцом, идемте.
Немало времени ушло на то, чтобы развязать вещи на спине Реаша, насыпать туда сколько оказалось возможным зерна, навьючить на себя. Все же в мешке еще оставалось порядочно кукурузы.
Из затруднительного положения нас вывела случайность.
К месту нашей вынужденной остановки подошел охотник из Мулажа старый Иванэ. Он бодро поприветствовал нас и тут же осведомился, что заставило нас остановиться в таком неудобном и опасном месте. Отец рассказал о случившемся.
— Продайте мне свою кукурузу, — предложил Иванэ. — Я ее здесь спрячу и перенесу за два раза домой. А вам дам за нее вот эту медвежью шкуру Ты, Коция, в Дали ее продашь и купишь муки. Хотя Дали и не относится к Широким странам, но находится на пути к ним, и жизнь там богаче, чем у нас кукурузу там всегда найдешь.
Иванэ выручил нас как нельзя лучше. Теперь мы могли спокойно продолжать свой путь.
Поздно вечером мы добрались до селения Чубер и заночевали у родственников дяди. А утром были невдалеке от последнего трудного перевала — Хвары. Он отделял Сванетию от Дальского ущелья. Шесть месяцев в году перевал был совершенно непроходим.
Последний этап пути наступил. Мать помолилась богам, перекрестила всех нас, и тропинка спокойно повела нас вверх. Кончились лиственные леса, началось царство хвои.
По обе стороны тропинки красовались великаны сосны и ели. К полудню стали редеть и они. Становилось все холоднее. Хотя солнце и жарко палило, но лучи его здесь не приводили к изнеможению.
Появились альпийские луга. Вокруг все было залито цветами. Большие колокола рододендронов, синие гиацинты, золотые шафраны, белые и голубые колокольчики и сотни других цветов, казалось, соперничали в красоте и грациозности форм. Среди цветов гудели шмели и пчелы.
— Вот, наконец, и перевал. — Дядя вытер с лица пот.
Он и отец несли на себе довольно большой груз, и поэтому они устали больше, чем остальные.
— Отдохнем, — предложила мать.
— Нет, отдыхать нельзя, — покачал головой отец. — Надо перевалить засветло. После захода солнца здесь очень холодно. Видишь, снег кругом...
Действительно, и слева и справа к тропинке подступали белоснежные горы. Они не выглядели высокими. Казалось, что ледники были почти на одном уровне с ними.
— Вот, Яро, горные овощи, — показал отец на сочную траву.
Я сразу же узнал любимые лакомства.
Мы вплотную подошли к границе ледника. Точно огромной шапкой он накрывал, седловину перевала. Было очень интересно под палящим солнцем очутиться на льду. Я впервые в жизни видел ледник так близко. Отец сказал, что здесь следует ненадолго остановиться и набраться сил для самого трудного участка пути. Все сняли с себя ношу и повалились на траву.
