Приютино. Дом Олениных
Приютино – уютный уголок
Спокойствия под шумным Петербургом,
Куда влечёт порой неодолимо.
Здесь, чудится мне, времени поток
Свой замедляет бег неумолимый…
В тени садов, беседуя друг с другом,
Гуляют Гнедич, Вяземский, Крылов.
Влюблённый Пушкин пишет вдохновенно
В альбоме нежный мадригал Анете
За круглым столиком в сени дубов.
Медорка ластится к Елизавете
Марковне, с супругом умиленно
Ведущей разговоры у пруда,
В чьём зеркале двоятся дом и флигель,
Ротонда, кузня, небо голубое…
Воображение меня туда
Несёт, к моим приютинским героям,
Когда о них в тиши читаю книги.
Петергоф. Большой каскад
Петергофские фонтаны:
«Солнце», «Ева» и «Адам»…
Изогнув златые станы,
«Нимфы» воду льют к ногам.
От восторга обмирает,
Кто однажды видел сам,
Как, друг друга обгоняя,
Струи рвутся к небесам.
Плеск вначале еле слышен,
А потом за рядом ряд
Всё звончей, полнее, выше
Рукотворный водопад.
И, искрясь в лучах игриво,
Пляшут струйки в унисон,
А над ними мощной гривой
Извергается «Самсон».
Воды катятся шумливо,
Пенясь, фыркая, бурля…
Пушкин с Финского залива
Любовался с корабля
На прогулке до Кронштадта
В окружении друзей,
Как плывут в лучах заката
Стрелы ровные аллей,
Величавые фасады
Павильонов и дворцов,
Уникальные каскады
Замечательных творцов,
«Пирамиды», «Чаши», «Вазы»…
Тает в дымке пароход.
Капель радужных алмазы,
Дивных статуй хоровод
Дарят радость, наслажденье,
Безмятежные мечты
И душе отдохновенье
От докучной суеты.
Петергоф. Вид на дворец Марли
Большое Болдино. Вид на барский дом и конюшню
Пройдусь по болдинскому саду
Чарующим осенним днём,
Вдохну небесную прохладу,
Омоюсь золотым дождём
Листвы, слетающей на землю,
В раздумье встану на мосту…
Когда – то, щедрым музам внемля,
Творил здесь Пушкин красоту.
Невольный пленник вдохновенья,
Писал от суеты вдали
Он повести, стихотворенья
И письма нежной Натали.
Хоть сердцем рвался он к невесте,
Лились из – под его пера
В благословенном этом месте
Шедевры. Дивная пора
В преддверье долгожданной свадьбы
Столь плодотворною была,
Что тихой болдинской усадьбе
Живую славу принесла…
Взгляну сквозь бронзовые пряди
Ветвей на деревянный дом,
И строки пушкинской тетради
В воображении моём
Возникнут лёгким мановеньем
Волшебной палочки времён.
О заповедник вдохновенья!
Прими сердечный мой поклон.
Здесь поэтического света
Лучи мне согревали грудь.
Вернусь сюда, в приют поэта,
За лирою когда – нибудь.
Большое Болдино. Вид на горбатый мостик
«Наше милое Берново», —
Написала Анна Керн…
Чистый воздух, дух сосновый,
Притяженье старых стен.
Круглый пруд в тенистом парке
Отражает небосвод,
Луч высвечивает яркий
Белых лилий хоровод.
Нависают низко арки
Из причудливых ветвей.
Здесь встречался волей Парки
Пушкин с Музою своей.
Муза слух его ласкала
На Парнасском на холме,
За собою увлекала
К живописной речке Тьме,
С ним задумчиво бродила
По окрестностям глухим
И, любя, ему дарила
Вдохновенные стихи.
До сих пор живёт в Бернове
Этих встреч далёких след.
Посетить зовёт он снова
Край, что воспевал поэт,
Где душою окунёшься
В ауру былых веков,
Сердцем к тайне прикоснёшься
Чудных пушкинских стихов.
Псков. Церковь св. Василия на Городке. XV век
1
Псковские древности
Взгляд поражают суровым величьем,
Тихой напевностью
В подлинно русском обличье.
В башнях и звонницах
Есть и смиренье, и твёрдость,
Слышится конницы
Невского поступь. И гордость
Здесь ощущаешь душою
За пращуров мудрых и смелых
В час любованья красою
Церквей этих каменных белых,
Стен над рекою Великой
Высокого Псковского Крома
И благодатною святостью ликов
В часовнях, церквях и хоромах.
2
В здешних краях родилась
Благоверная Ольга – княгиня,
И сохраняется зримая связь
Со святой древнерусской доныне.
Пушкин – потомок её отдаленный
В тридцатом колене,
В Псковской земле вдохновенный
Его поэтический гений
Стал бриллианта чудесней
Огранки тончайшей,
Миру собрание песней
Явив величайших.
Гибель его – это горе
Тогда и сегодня,
Здесь, в Святогорье,
Лежит он по воле Господней.
Слышится тихое пенье
Из окон на службе соборной.
Вечное упокоенье
Обрёл его дух непокорный.
Святые Горы. Надгробие А.С. Пушкина
Псков. Псковский кремль (Кром)
3
Плавно Пскова́ протекает
В заросшем осокою устье.
Утренний звон навевает
Немного задумчивой грусти,
Словно играет Давид покаянно
С небес на кимвалах и лире.
Хоть ничего постоянного
Нет на земле в нашем мире.
Крома могучие стены
В суровых веках устояли,
Зная и горечь измены,
И песни побед и печали.
Так получается,
Что в этих стенах, соборах и башнях
Соединяются
Завтрашний день и вчерашний.
Мирно беседует
Прошлое с веком текущим
И заповедает
Славу свою поколеньям грядущим.
Зимний вечер в Михайловском
Стоят заиндевелые берёзки
У Сороти вдоль белых берегов.
Играют дивно радужные блёстки
На волнах распушившихся снегов.
В саду, в застылой липовой аллее,
Сгущается лиловый строй теней,
И облака – ожившие камеи —
Глядят на землю через вязь ветвей.
В Михайловском нисходит зимний вечер.
Сугробы голубеют под окном,
И солнце алым светом издалече
Струится в невысокий барский дом,
Где Пушкин некогда, усевшись на диване,
В морозных синих сумерках читал
Свои стихи любимой старой няне,
И огонёк свечи слегка дрожал
От звуков голоса его певучих.
Сияла ярко творчества звезда…
Мелодии прекрасных тех созвучий
Всё явственней слышны нам сквозь года.
Поёт доселе пушкинская лира!
Душою гений жив, он с нами, здесь!
И не умолкнет до скончанья мира
Его стихов живительная песнь.
Пушкинские усадьбы и парки в стихах русских поэтов конца XVIII – начала XX века
