В это время представитель русского царя Илья Данилович Милославский набирал иностранных офицеров на русскую службу. Среди них оказался и Вилим Брюс.
Напомним читателю, что в ходе Тридцатилетней войны состоялся поход русской армии под Смоленск в 1632–1634 годах, когда русское правительство, помогая своему союзнику Швеции, выступило против Речи Посполитой, пытаясь вернуть утерянные в эпоху Смутного времени западные земли. В осаде Смоленска, возглавляемой Шейном, участвовали полки «нового строя», сформированные на основе наемных иностранных специалистов. К сожалению, неудача под Смоленском привела к тому, что большинство иностранцев оказались на службе короля Владислава. Таким образом, набор военных, который осуществлял Милославский в европейских странах, был вынужденной мерой, призванной пополнить новые воинские формирования.
Однако «земля обетованная» встретила иностранцев сурово. При подходе к Архангельску корабль, на котором они плыли, затонул, и документы нанятых офицеров пропали. Состоявший в делегации И. Д. Милославского дьяк Иван Байбаков, занимавшийся оформлением прибывших, отметил о В. Брюсе, что «выехал он порутчиком из Галанской земли».
Надо отметить, что отношение к иностранным специалистам в то время в России было особое. И их прибытие в страну и даже заключенный договор на военную службу совсем не означал, что правительство будет исполнять свои обязательства перед иностранцами. О такой практике очень красноречиво повествуют письма Франца Лефорта, который прибыл в Архангельск в составе группы офицеров, нанятых на русскую службу, в августе 1675 года. Группе было сразу отказано в службе и в обратном возвращении. Четыре месяца (в зимнее время!) без содержания иностранцев продержали в Архангельске до решения дальнейшего вопроса об их судьбе, и только в декабре после челобитной, поданной на имя царя, иностранцам было разрешено выехать в Москву «на своих проторях и подводах». В феврале они прибыли в Москву, а 4 апреля им было вновь отказано в службе. Только к лету офицеры стали получать должности инженеров и военных специалистов.
Так и для группы офицеров, приехавших в Архангельск в 1647 году вместе с В. Брюсом, вопрос об их службе царю не был окончательно решен. После прибытия в Москву мытарства путешественников не закончились. Несмотря на то что 1 ноября был издан указ, в котором говорилось: «…бытии им ныне у Государя на дворе и видеть ево царские очи… маеору и капитаном… порутчиком… прапорщиком да солдатом, да стволовому мастеру… Государь велел спросить о здоровье и пожаловал к руке», условия для несения службы в Москве для многих иностранцев были неприемлемы. Дело в том, что многие из них прибыли в Россию с семьями.
С января по май 1648 года иностранные офицеры обращались к царю с «челобитными», в которых сообщали о невзгодах, приключившихся с ними на русской земле, о том, что они с женами и детьми вынуждены «болтаться меж двор, просить подаяния и нищенствовать». Они просили царя увеличить им содержание. Возможно, ввиду того, что Вилим Брюс прибыл в Россию один без семьи, он одним из первых согласился на те условия содержания, которые предложило новое отечество.
В качестве иллюстрации об отношении к иностранцам в Москве приведем отрывок из «Дневника» Патрика Гордона, прибывшего в Москву в 1661 году: «Здесь… я убедился, что на иноземцев смотрят как на сборище наемников и в лучшем случае (как говорят о женщинах) — necessaria mala (лат, неизбежное зло); что не стоит ожидать никаких почестей или повышений в чине, кроме военных, да и то в ограниченной мере, а в достижении оных более пригодны добрые посредники и посредницы, либо деньги и взятки, нежели личные заслуги и достоинства; что низкая душа под нарядной одеждой или кукушка в пестром оперении здесь так же обыкновенны, как притворная или раскрашенная личина; что с туземцами нет супружества; что вельможи взирают на иностранцев едва ли как на христиан, а плебеи — как на сущих язычников; что нет индигената без отречения от былой веры и принятия здешней; что люди угрюмы, алчны, скаредны, вероломны, лживы, высокомерны и деспотичны — когда имеют власть, под властью же смиренны и даже раболепны, неряшливы и подлы, однако при этом кичливы и мнят себя выше всех прочих народов».
Поводом для такой оценки послужило то, что Патрик Гордон был обескуражен требованием от него взятки только за то, что дьяк должен был выполнить распоряжение боярина о выдаче жалованья ему и его подчиненным, также прибывшим служить в Москву. Вероятно, эти же проблемы оказались неразрешимыми и для группы иностранцев в 1647 году.
В течение семи лет службы в полку барона Ягана Лесли с жалованьем 5 алтын в день В. Брюс выше чина прапорщика не поднялся. Лишь в 1654 году началась военная карьера Вилима Брюса. Во время войны против Речи Посполитой он участвует в походе на Смоленск и быстро продвигается по службе. Об осаде Смоленска он писал: «…под Смоленском на многих выласках и на приступех был…», причем оказался в самой горячей точке сражения. «И за тое Смоленскую службу Великого Государя по имянному указу из капитанов пожалован в маеоры».
В следующем, 1655 году Вилим Брюс пожалован в подполковники и под командованием Иоганна Лесли участвовал в походе под Вильну, где поляки были разбиты и в конце июля 1655 года Вильна была взята.
В 1656 году начались военные действия против Швеции, напавшей с севера на Речь Посполитую. Брюс сообщает, что «во 7164 [1656] году из Москвы послан на службу Великого Государя под Ригу и з дороги из с под Полоцка з боярином Семеном Лукьяновичем Стрешним [Стрешневым] послан… под Динаборк…А из под Динаборка пришли под Куконаус и Куконаус приступом взяли.
И после того был под Ригою». Здесь при осаде Риги Брюс получил ранение: «и на выласке в трех местах ранен: в левую ногу да правый бок». П. Гордон утверждает, что осада Риги осуществлялась самолично царем, который вернулся в Москву с частью войск только после снятия осады, продолжавшейся шесть недель.
Напомню, что речь идет о царе Алексее Михайловиче, которого называли Тишайшим, считая, что он вообще не участвовал в военных действиях и дальше Преображенского из Москвы никуда не выезжал. В 1658 году В. Брюс после двухлетнего пребывания в Смоленске «по имянному указу за тое военную службу и за раны на Москве пожалован он изс подполковников в полковники в салдацкой же строй…».
Так, через четыре года после начала военных действий (а фактически, за сражения 1654–1656 годов) Вилим Брюс дослужился от прапорщика до полковника русской армии. «И послан на службу Великого Государя в Курск с полком. И после того был в Волхове и во Белеве. И по указу Великого Государя тот ево полк в Белеве роздал по разным приказом в стрельцы, а ему по указу Великого Государя и по грамоте велено быть к Москве с начальными людьми. И с Москвы послан в Смоленск с полком».
