Вначале Сэм рассердился, увидев телеграмму – ему не хотелось уезжать так далеко от цивилизации, но Лэски убедил его, что это замечательное решение, и необходимо иметь место, где нету соперников, и никто не слышал о кино. Спустя несколько часов, Сэм послал телеграмму следующего содержания: Разрешаю взять в рент амбар тчк не подписывай никаких долгосрочных договоров тчк платить будем по-месячно тчк Сэм.
Что собой представляло местечко Голливуд в 1913 году? Основной состав населения – мексиканцы и индейцы. Они занимались фермерским трудом, выращивая цитрусовые и всевозможные экзотические фрукты. Население – примерно 30 тысяч, было спокойным, жизнь шла по заведенному ритму, ничто не нарушало спокойствия. Городок был очень живописный, его окружали горы, вершины которых были покрыты снегом, на улицах росли пальмы, орехи, рядом находился океан. Воздух, не испорченный бензиновыми выхлопами, был удивительно голубым и прозрачным. Словом, – райское местечко.
Получив телеграмму от Сэма, Де Милль начал переоборудовать большой амбар под студию. С помощью приехавших из Нью-Йорка друзей они оборудовали гримерную, кабинеты директоров и приняли на работу секретаря – местную молодую женщину Стеллу, положив ей 15 долларов в неделю.
Съёмки «Индейца» начались 31 декабря 1913 года. Это было сенсационное событие в жизни дотоле тихого Голливуда. Уже с самого утра у павильона, где проходили съёмки, выстраивались любопытные – безработные, праздные гуляки, они часами смотрели, как совершается таинство создания кино. Это было удобно и для самих творцов, так как массовка всегда была под рукой.
Первый просмотр «Индейца» состоялся в амбаре в последний день января. Присутствовала приглашенная аудитория в 50 человек. О, это был вечер, которого ждали так долго, к которому они так упрямо и настойчиво шли. Торжественно зарядили проектор, нажали соответствующие кнопки и…о, ужас! Буквы начали плясать, все на экране начало двигаться в обратном порядке. По экрану пошли горизонтальные полосы, и все пропало! Сесиль Де Милль прекратил показ. Среди нарядной публики, сидевшей на деревянных скамьях в амбаре, раздались смешки. «Мы разорены!» – вскричал Сесиль, закрыл руками лицо и нервно разрыдался. Всем было неловко, кое-кто пытался произносить утешительные слова, предлагал свою помощь, но ясно было одно – это катастрофа!
Сэм не присутствовал на показе. Он находился в Нью-Йорке и с нетерпением ждал телеграммы о том, как прошла премьера. Он уже продал право показа «Индейца» нескольким кинотеатрам и предвкушал успех.
А в то же время в Голливуде Сесиль буквально сходил с ума. Что делать? Как исправить случившееся? Какую телеграмму дать Сэму? В конце концов, после двух дней мучения, Сесиль дал телеграмму следующего содержания: «Случилось нечто ужасное. Как быть? Посоветуй! Сесиль».
Через минуту Сэм перезвонил. Сесиль рассказал ему о провалившемся показе, о странном явлении с пленкой. «Немедленно приезжай ко мне», – рявкнул в трубку Сэм. Сесиль схватил все коробки с пленками и первым же поездом выехал в Нью-Йорк. Там он встретился с техниками, которые все восстановили, и «Индеец» вышел на экран. Премьера состоялась 17 февраля 1914 года. Это был настоящий триумф. Сэм не был на премьере – он встречал приглашенных гостей, выглядел победителем, а Джесси Лэски и Сесиль Де Милль сидели в последнем ряду – так легче было бы сбежать в случае провала. Фильм смотрели в полной тишине, а после окончания хлопали, кричали «браво» и «делайте побольше таких фильмов».
Критика также встретила очень приветливо этот дебют. Появились хвалебные статьи в прессе. «Индеец» завоевал прочное место в кинобизнесе и начал приносить немалые доходы. Компания расширялась, появились новые сотрудники, было закуплено новое оборудование, и совет директоров решил выпускать каждый месяц новую картину. Постепенно Сэм занимал все более прочные позиции и, в конце концов, стал главой корпорации «Джесси Лэски Пикчерс Кампани».
ГОЛДФИШ УМЕР, ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГОЛДУИН
Сэм все больше и больше набирал силу как продюссер. Многие бизнесмены искали контактов с ним, предлагали выгодные сделки, и в 1916 году он нашел двух новых партнеров – молодых режиссеров с Бродвея – Эдгара и Арча Селвин. Сэма привлекал не только их счет в банке – около миллиона долларов, но, прежде всего, сокровища их библиотеки: купленные ими авторские права на самые популярные пьесы, которые Сэм надеялся экранизировать. Каждая из сторон долго обдумывала предстоящее партнерство, тщательно взвешивая все за и против. Решение было нелегким, ведь известно: хочешь иметь врага – обзаведись партнером. Чем больше партнеров, тем больше неприятностей.
Тем не менее компания было создана, открыт новый шикарный оффис, и не где-нибудь, а на Пятой авеню, напротив Публичной библиотеки. Обязанности были распределены. Селвины будут готовить литературный материал, Голдфиш – подбирать звезд кино, иметь дело с прессой, продавать фильмы на киномаркет. Как же назвать компанию? «Селвин и Голдфиш»? – громоздко и неудобно. После обсуждений было решено взять половины фамилий и образовать третью. Вот так, например: ГОЛДУИН. Все были в восторге, особенно Cэм. Ему сразу понравилась новая фамилия. По многим причинам. Это означало начало новой жизни, нового бизнеса. Уже никто не будет шутить над его старой фамилией Голдфиш, ведь в переводе это означает «золотая рыбка», – звучит несолидно для такого бизнесмена. Да, он начинал совершенно новую жизнь. Даже его семейные отношения претерпели изменения – он разводится с Бланш. Они давно уже стали чужими друг другу, и Бланш переехала в родительский дом, взяв с собой трехлетнюю Руфь. Сэму разрешалось видеться с дочерью раз в полгода в течение пятнадцати минут. Сэм был огорчен потерей семьи, но долго предаваться унынию он не мог, да и не умел: новые планы, новые дела звали его. От своего адвоката он получил телеграмму, подтверждающую изменение фамилии. «Сэмюэл Голдфиш умер, да здравствует Сэмюэл Голдуин!» Как правило люди дают название корпорациям и компаниям, – впервые компания дала имя человеку. Именно это имя стало известно всему миру. Но в личной жизни Сэм по-прежнему не знал радостей. Дочь Сэма Руфь писала в своей биографии, что «никогда не чувствовала отеческой заботы, не знала что такое семейный очаг, скромные домашние радости». Они не общались тридцать лет. Более того, даже не переписывались, не звонили друг другу по телефону. Как-то, когда Руфь была маленькой, Сэм пошел с ней в зоопарк. Ему трудно было общаться с дочкой, – попросту не знал о чем говорить со столь юной леди. Он ее подвел к клетке со львом, долго молча рассматривал его, а потом сказал: «теперь я знаю – лев будет символом моей компании». Он покорил Сэма Голдуина своей силой, бесстрашием, вот таким он и видел себя – непобедимым хищником в капиталистических джунглях. С каждым годом он расширял свои владения, покупал земли, строил новые здания для кинокомпаний, возглавлял их, его имя стало широко известно. С ним работали крупнейшие кинозвезды– Мэри Пикфорд, Дуглас Фербенкс, Мейбел Норманд, Гарри Купер и другие знаменитости. Он был блестящим бизнесменом, его ненавидели, им восхищались, он был «одиноким волком». Он говорил: «Мои фильмы принадлежат только мне. Я их сам финансировал и сам отвечаю за каждый кадр. Мои ошибки и мой успех принадлежат только мне». Даже тогда, когда его компания переживала трудные времена, и он должен был продать «Голдуин Пикчерс корпорейшн» Луису Мейеру, и компания стала называться «Метро-Голдуин-Мейер», Сэм никогда не упоминал имени своего партнера, а просто называл «Метро-Голдуин-компани». Таков был он, «одинокий волк» кинобизнеса Сэм Голдуин.
