А московский хозяин чем дальше, тем держался все более уверенно. Георгий Михайлович Попов считал, что ему остался всего один шаг до Олимпа — политбюро. И этот шаг скоро будет сделан. Он и так уже принадлежал к высшему руководству страны.
Девятнадцатого декабря 1947 года приняли постановление политбюро:
«Закрепить за членами политбюро и кандидатами в члены политбюро ЦК ВКП(б), секретарями ЦК ВКП(б) и членами их семей следующие автомашины Гаража особого назначения (ГОН) Главного Управления Охраны МГБ СССР».
В этом списке значился и Георгий Попов. За хозяином Москвы закрепили: «кадиллак», ЗИС-110 и «М-20 Победа». Первые две машины — для самого, а «Победа» — для семьи, не ходить же родным столичного руководителя пешком.
Георгий Попов, избалованный вниманием вождя, даже с высокопоставленными чиновниками разговаривал высокомерно. 29 июля 1946 года в МГК ВКП(б) заседала комиссия по проведению Дня танкиста в Москве. Первый секретарь внушал военным:
— Имейте в виду, что такое Москва. Это не Дом правительства, не корпус «А», не корпус «Б», это не здание Моссовета, не здание МК, не здание ЦК. Это пятьдесят тысяч хламья-домов. Каждый проход танков сопровождается разрушением домов. После каждого парада валятся дома. У «Форума» (кинотеатр. — Л. М.) в прошлом году стояли танки, дом развалился, людей куда-то девай. Я в Моссовете был, он трясется как осиновый лист, когда танки идут. Я говорил товарищам Берии, Маленкову и Булганину, убедительно просил не показывать тяжелых танков в Москве. После парада Первого мая всю улицу Горького перерывали. У Моссовета мы только привели в порядок улицу, один танк развернулся, все вывернул. Я прошу показ танков отложить до введения резиновых гусениц…
Георгий Попов умело использовал юбилей столицы, чтобы укрепить свои позиции. 26 мая 1947 года он отправил Сталину записку:
«МК и МГК ВКП(б) просят ЦК ВКП(б):
1. Разрешить отметить 800-летие основания Москвы.
2. Установить день празднования 800-летия Москвы — воскресенье 7 сентября 1947 г.».
Тридцатого мая Сталин подписал постановление Совета министров СССР «О 800-летии Москвы». 13 августа вышло новое постановление — «О строительстве памятника основателю Москвы Юрию Долгорукому». 14 августа утвердили комитет по проведению празднования во главе с Поповым.
Двадцать третьего августа 1947 года под председательством второго секретаря обкома Бориса Черноусова заседала комиссия по культурно-массовым мероприятиям правительственного комитета по проведению празднования 800-летия Москвы:
— Вчера, — говорил Попов, — зашел такой разговор, что артисты требуют оплаты за выступления в юбилейные торжества. По-моему, спектакли — по заработной плате, а выступления на эстраде должны быть делом чести. По-моему, это даже неловко, надо, чтобы комитет как-то намекнул… Деньги мы, конечно, найдем, но не в этом дело. Дело в отношении наших советских работников искусства к 800-летию… Я имею в виду только 7 сентября. За концерт 6-го — платить, в Большом театре будут выступать — платить, а 7-го, когда отмечается 800-летие, выступления должны быть для народа, 8-го — платить и 9-го платить, а 7-го чтобы были патриотические выступления, иначе неудобно… Надо, чтобы на эстрадах у нас появились народные артисты, чтобы корифеи выступили. Пирогов пускай поет, Рейзен пускай не пожалеет своего голоса. Причем ведь это через микрофон, так что они свой голос потерять не могут, будут петь обычным голосом, а радио будет им помогать, будет усиливать. На площади соберется цвет всей нашей столицы, народа придет много, а того не услышат, того не увидят…
Седьмого сентября по указанию Георгия Попова московские театры работали бесплатно.
Праздник готовил весь московский аппарат, все районы. Для Фурцевой это была задача номер один. Екатерина Алексеевна знала, что в таком деле промаха не простят. Во Фрунзенском районе в праздничный день открылись все кинотеатры, парки, Дома культуры, райком и райисполком организовали уличные концерты и народные гулянья. Торговали булочками, пирожными, пряниками, мороженым и конфетами.
От имени московской власти Георгий Попов устроил прием, там были и иностранные гости, поразившиеся роскошью (в скудное послевоенное время!) угощения. Меню сохранилось: икра зернистая, икра паюсная, расстегаи с рыбой, балык белорыбий, лососина малосоленая, раки в пиве, поросенок, галантин из пулярки, стерлядь волжская в шампанском, рябчики сибирские…
Когда Попову показали вырезки из иностранных газет, он был раздражен:
— Они что, голодают там? Только о еде и пишут. А о выставках, канале, метро, новых домах — почти ни слова. Это же главное у нас!
После юбилея столицы начался период особой близости Попова к вождю. Сталин верил, что молодой и напористый московский секретарь легко решит все проблемы, заниматься которыми вождю уже не хотелось. Авторитет Георгия Михайловича с каждым днем рос. Все это видели. Вокруг московского хозяина группировались московские прозаики и драматурги, готовые воспевать дела главы города. Стремительно делавший карьеру в писательском цехе Анатолий Владимирович Софронов написал по его заказу пьесу «Московский характер». Лучшие театры страны — МХАТ и Малый — вынуждены были ее поставить. На спектакль Попов уговорил прийти Сталина…
Отсвет растущего влияния Попова ложился и на его подчиненных. Городские партийные работники приобретали вес и силу. Возглавить район, стать одной из немногих женщин, вознесенных на высокий пост, было огромной удачей для Екатерины Алексеевны Фурцевой.
На собрании партийного актива Фрунзенского района 27 сентября 1949 года говорилось о том, как партийные организации района реагируют на критику Московского комитета партии.
— Как правильно отмечала в своем докладе товарищ Фурцева, — докладывал секретарь партбюро одного из заводов, — одним из недостатков работы партийной организации и других звеньев нашего завода была плохая проверка принятых в большинстве своем хороших решений. Прежде всего было проведено обсуждение результатов пленума МГК ВКП(б) во всех звеньях: на партийном комитете завода, на активе, на совещании инженерно-технических работников, на производственном совещании, а также на агитколлективах — с тем, чтобы все агитаторы нашего завода могли провести необходимые беседы с коллективами цехов. В результате сейчас весь коллектив завода нацелен на то, чтобы в кратчайший срок снизить потери от брака, потери отходов и выпускать продукцию исключительно высококачественную и первого сорта.
Выступавшие обрушились на работу партийной организации Министерства местной промышленности РСФСР:
— В министерстве есть небольшая группа работников — сотрудники технического отдела, которые использовали свое служебное время для извлечения дополнительной зарплаты. В министерстве разрабатываются технические условия, потом эти технические условия печатаются, и эти товарищи получают авторские в то время, как эта работа должна выполняться за ту зарплату, которую работники отдела получают. Короче говоря, отдельные работники используют издательство в своих личных целях. Это объясняется тем, что партийное бюро не вскрыло вовремя этого безобразия. Больше того, нужно сказать, что бывший секретарь партбюро также приложил руки к деньгам, которые были получены за издание технических условий. Он сумел на протяжении первого полугодия получить девять с половиной тысяч рублей. Вполне понятно, что при таком состоянии, когда секретарь партбюро использовал это дело как кормушку, не могли быть вскрыты факты, которые имели место в министерстве…
