Основная установка автобиографии — на искренность и достоверность. Таковы в большинстве случаев субъективные намерения автора и ожидания читателя, хотя, например, Марк Твен заявлял, что сам никогда автобиографию писать не станет, поскольку писатель, рассказывая о себе, обязательно «приврет»[146]. Но ведь интересно и то, как и насколько «приврет». В самом деле, описание своей жизни — процесс творческий, обязательно включающий отбор и оценку событий, их упорядочение и осмысление. Поэтому здесь с полным правом можно говорить о творении автором новой реальности, в разной степени отличной от того, что действительно произошло в жизни[147]. Некоторые критики вообще называют автобиографию литературным, а не документальным жанром[148].
Задача автобиографии весьма непроста: человек в ней выступает одновременно и как герой, и как автор повествования; исследователи жанра особенно подчеркивают этот момент «раздвоения» личности: автор с высоты своего «настоящего» рассматривает и оценивает себя таким, каким был прежде[149]. Автобиография требует высокого уровня самосознания и ощущения значимости собственной личности. Закономерно поэтому, что как жанр она расцветает в период становления и развития индивидуализма в западном обществе, а именно в эпоху Нового времени.
Как известно, практически у любого жанра европейской литературы есть свои предшественники в античности. Говоря об автобиографии, английские исследователи относят к таким предшествующим «документам» «Апологию» Сократа (речь Сократа на суде, воспроизведенную в «Апологии» Платона и «Воспоминаниях о Сократе» Ксенофонта; 399 до н. э.) и «Записки о Галльской войне» Цезаря (между 52 и 49 до н. э.), а если брать средние века — «Утешение Философией» (523) Боэция, автобиографические отрывки в «Истории англов» (731) Беды Достопочтенного, «Исповедь» (400) Аврелия Августина и такие произведения предренессансной эпохи, как «Новая жизнь» (1292–1293) Данте и «Дом славы» (1370-е годы) Чосера[150].
В средневековой литературе первыми биографиями были жития святых. Они повествовали о тех, кто был уже прославлен Церковью, и являли читателю назидательный пример высоких духовных достижений, хотя могли содержать и упоминания о грехах и заблуждениях человека, особенно в период, предшествовавший его обращению к вере. В Англии житийная традиция постепенно сошла на нет в XVI в., когда государственной религией стало англиканство, не признававшее (как и более радикальные пуританские секты) ни святых, ни святости. Таким образом, в английской национальной мемуарно-документальной традиции, в том числе и в религиозном ее варианте, уже в период ее становления формировалось неприятие апологетических установок. И хотя в XVIII–XIX вв. писались хвалебные биографии, особенно пасторов и членов нонконформистских сект, за пределами своей общины они не считались значимыми ни в литературном, ни в общекультурном отношении. Неприятие апологетики можно назвать отличительной чертой английской документальной прозы.
Если первыми образцами биографии в средневековых литературах были жития святых, то первым образцом автобиографии стала уже упоминавшаяся выше знаменитая «Исповедь» Аврелия Августина (354–430) — повествование о духовной жизни человека, который, пройдя искус философских школ античности, нашел истину в христианстве и внес немалый вклад в развитие этого вероучения. Однако в жанровом отношении «Исповедь» для Средневековья — скорее исключение. В Англии она была хорошо известна, но интерес к ней определялся ее богословским содержанием, а не жанровой формой.
Беглые сведения о создателе произведения встречаются во многих английских поэмах и исторических сочинениях, но первым образчиком действительно автобиографической прозы считается небольшое по объему «Моление о призвании» (1553) Джона Бэйла, которое охватывает один год из жизни автора. На дальнейшее развитие в Англии биографического жанра огромное влияние оказал изданный в 1579 г. перевод «Сравнительных жизнеописаний выдающихся греков и римлян» Плутарха и творение знаменитого пуританского писателя и проповедника Джона Беньяна (1628–1688) «Благодать, в изобилии ниспосланная Господом Нашим величайшему из грешников» (1666). Некоторые английские историки склонны ставить «Благодать» в один ряд с «Исповедью» Августина как классический пример пуританской исповеди. Здесь, возможно впервые в английской литературе, уверенно и энергично используется местоимение первого лица, авторское «я». Беньян написал свою автобиографию для вступления в Бедфордскую нонконформистскую конгрегацию: как и многие другие протестантские секты, она осторожно принимала в свои ряды новых членов, требуя от них длительного испытательного срока и устного рассказа о своей духовной жизни. Этот-то рассказ Беньян и решился со временем опубликовать.
Беньян обращается в автобиографии к собратьям по вере, таким же бедным людям, как он сам, и рассказывает о личном религиозном опыте простым языком, сопровождая повествование множеством бытовых деталей. Он описывает свое духовное становление начиная со времени «внешнего» благочестия, когда он еще ходил в государственную англиканскую церковь, историю своего истинного «пробуждения» и обращения к Богу, трудного движения по духовному пути. Собственная жизнь осмысляется им «типологически», через аналогию с эпизодами ветхозаветной истории: египетского плена, бегства от фараона, блуждания по пустыне, обретения своего Ханаана (Книга Исход). Такая содержательная аналогия была пригодна для осмысления духовного опыта практически каждого христианина, что и сделало Беньяна родоначальником английской духовной автобиографии, предлагавшей готовую и ясную концепцию человеческой жизни, понимание того, в каком направлении и во имя какой цели развивается личность.
Эта традиция, заложенная в Англии Беньяном, активно развивалась в XVIII в., особенно в среде квакеров и методистов, и просуществовала до середины XIX в. Ее среди прочих весьма оригинально использовал поэт Уильям Каупер, попытавшийся в зрелые годы разобраться в причинах собственных психологических проблем и житейских неудач в «Воспоминаниях о ранней жизни Уильяма Каупера»[151]. Главную ошибку поэт увидел в неправильной интерпретации одного судьбоносного эпизода своей юности, впечатлившего его чисто эстетически, но не воспринятого как указание перста Господня. Последним важным произведением, созданным в традиции духовной автобиографии, была «Apologia pro vita sua» («Оправдание моей жизни», 1864) лидера Оксфордского движения, впоследствии кардинала Джона Генри Ньюмена (1801–1890), рассказавшего историю своих духовных исканий и попыток обновить англиканство, которые окончились обращением автора в католичество. Образцом для Ньюмена послужили одновременно сочинение Беньяна и «Исповедь» Августина[152].
