Неожиданная атака привела колонны римлян в замешательство. Группы, штурмовавшие склон, были окружены. «Пока они соображали, что делать, их поубивали».
Одновременно Ганнибал бросил в атаку свои отряды с гребней, где они ждали. Туман на высотах рассеялся, когда солнце поднялось над горизонтом. Теперь полки африканцев, иберов, кельтиберов и галлов видели друг друга, а Ганнибал наблюдал за всеми со своего места над отдаленным концом дороги у озера. Галлы, в частности инсубры, яростно бросились в атаку на Фламиния, римского полководца, который опустошил их земли и покорил их самих. Так свидетельствуют очевидцы.
Их атака не утрачивала напора, потому что они нападали на врагов сверху, а те были не в состоянии образовать боевой фронт. Сражение происходило на взрыхленной почве между откосами и водой, что было вполне удобно проворным испанцам и выросшим в лесах галлам. Бой шел на этом берегу, потому что грозная тяжелая кавалерия карфагенян напала на римскую колонну с тыла. Всадники примчались из скрытой среди холмов долины. Каким бы плачевным ни было состояние их лошадей, не нашлось организованной силы, которая могла бы противостоять кавалерии. На том конце изогнутого полумесяцем берега, где находился Ганнибал (скорее всего, этот полумесяц простирался между мысом Пассиньяно и склонами Монте-дель-Лаго), выход был закрыт передовыми частями африканской пехоты под командованием Магарбала.
Фламиний, а не Ганнибал оказался в ловушке.
Хотя некоторые группы римлян отступали, чтобы занять позицию, деморализованные легионы охватила паника. Пути к отступлению не осталось. Толпы беглецов наталкивались одна на другую и ломали строй. «Многие легионеры, не видя пути к бегству, входили в озеро на такую глубину, что над водой поднимались только их головы и плечи. Их настигали конники, которые бросались в воду следом за ними».
К десяти часам утра битва на Тразименском озере была окончена. Солнце разогнало туман. Передовой легион римлян, оставшийся незамеченным в тумане, отошел на взгорье с восточной стороны. Оттуда легионеры могли видеть, что берег внизу заняли карфагеняне и что остальная часть римской армии исчезла.
Ганнибал поворачивает на восток
Уцелевший легион попытался спастись бегством. Он был настигнут и окружен карфагенской конницей под командованием Магарбала. Случилось нечто небывалое: легион численностью в 6000 человек сложил знамена и сдался в плен карфагенянам, приняв условия капитуляции.
Фактически битва у Тразименского озера была беспрецедентной для Италии. Карфагеняне, больные, на истощенных лошадях, почти уничтожили более, сильную римскую армию. Ее остатки так больше и не воссоединились. 15 000 уцелевших воинов стали пленниками карфагенян.
Когда в этот вечер Ганнибал объезжал поле брани, он воочию увидел результаты: поверженные священные серебряные орлы и знамена манипул; груды частей переносных мостов и механизмов. Он приказал предать земле тела убитых карфагенян. Всего было убито или ранено 2500 воинов, в основном галлы. Ганнибал приложил все усилия, чтобы найти тело Фламиния и похоронить его со всеми приличествующими почестями, но его так и не нашли. Инсубрские всадники ликовали по поводу того, что расправились со своим недругом-консулом. Возможно, его тело было извлечено из общей массы останков и выброшено.
Это было не столь важно по сравнению с тем, что грозные легионы распались на отдельных беглецов, всеми путями пытавшихся скрыться. Легионеры редко теряли отвагу, но когда это происходило, они были похожи на овец.
Так случалось, когда нарушался их строй. В век тяжеловооруженной пехоты (о ком бы ни шла речь, о греческих гоплитах или римских легионерах) люди, стоящие в строю, защищали друг друга. Это были ряды шлемов, щитов и наколенников, ощетинившиеся ручным оружием. Метательные снаряды того времени, когда еще не существовало огнестрельного оружия и мощных луков, не могли нанести серьезный ущерб такому защищенному доспехами строю. Говорят, и возможно, так было и на самом деле, что не более 192 афинских гоплитов пали под Марафоном. Они долго удерживали ряды целыми, но, когда эти ряды нарушались, происходили большие потери. Беглецы обычно бросали щиты и погибали либо от метательных копий и брошенных камней, либо пронзенные пиками всадников. В руках стремительных карфагенян это оружие было смертоносным. (На поле брани при Каннах огромное количество римских пехотинцев беспомощно лежало с перебитыми подколенными сухожилиями.) Никогда до битвы при Тразименском озере римские легионы не испытывали неудач в сохранении своего боевого строя.
В ту ночь карфагенские жрецы раскладывали ритуальные лепешки и лили жертвенное вино перед идолом в молитвенной палатке. А у Ганнибала произошел жаркий спор с прямолинейным Магарбалом. Последний заверил сдавшийся легион, что его воинов отпустят, как только они отдадут все свое оружие. Ганнибал не одобрил этого. Никто из римских граждан не должен быть отпущен. Захваченных Магарбалом легионеров следовало продать греческим работорговцам. Тем временем они, наряду с остальными гражданами республики, получали урезанный рацион и подвергались суровому обращению. В отличие от них, пленных из числа союзных армий, находившихся на службе у римлян, хорошо накормили и отпустили по домам. Ганнибал заверил их, что зла против них не держит; его врагом был город на Тибре, и только он.
— Я пришел не воевать с италийцами, — сказал он им, — а поддержать их против Рима.
Потом, как обычно перед новым выступлением, он созвал военачальников и представителей племен, которые составляли его армию. Некоторые из галлов, опьяненные успехом, должно быть, призывали его поскорее идти на юг и подвергнуть осаде или опустошить этот самый город Рим. Нет сомнения, что Магарбал и ветераны Гамилькара страстно этого желали.
Выслушав их, Ганнибал отверг их совет и согласился с более молодыми военачальниками, а также с испанцами, которые настаивали на том, что армия находится на пределе возможностей и должна отдохнуть. Он сказал, что больше, чем в отдыхе, армия нуждается в объединении. В оставшуюся часть лета надо заняться этим в безопасном месте.
Где же, потребовали ответа ветераны Карфагена, они найдут такое безопасное место при римском правлении?
Ганнибал повел их по дороге на восток. Оставив позади сонные этрусские города, они устремили взоры на величественную Перуджу и широкую долину Ассизи. Они снова должны были пересечь Апеннины, чтобы дойти до побережья Адриатического моря. Они покидали малярийный район низин, чтобы идти через плодородные пастбища в сопровождении пленных и обоза с военным снаряжением римской армии.
