— Ну как, определили? — спросил защитник, когда я умолк.
— Голосок слабенький, — сказал кто-то.
— Да, не Шаляпин, — сказал другой.
— Ребята, мы не вокал оцениваем. У нас вопрос: режиссер Данелия это или кто-то еще! — сказал защитник.
— Это Данелия, — сказал женский голос.
— Уверена?
— Да.
— Слушаю вас, товарищ Данелия, — сказал защитник.
— Секундочку, — я передал трубку Досталю.
И он договорился, куда и когда подъедут наши микрики и кто их встретит.
Между прочим. Когда снимали фильм «Слезы капали», мне очень хотелось, чтобы там была песня на стихи Гены Шпаликова «Людей теряют только раз…». Канчели написал музыку. Записали аккомпанемент, приглашали певцов. Мне все время казалось, что они поют не так, я поправлял, подсказывал.
— Пропой под фонограмму, — сказал Канчели. — Понятнее будет, что ты хочешь.
Когда в тонстудии записывали пробный вариант песни, приехали с телевидения брать интервью у Канчели. Заодно сняли и меня. А потом этот кадр показали в «Кинопанораме». И тут же раздался телефонный звонок из Ленинграда:
— Ты уже и запел? — спросил Виктор Конецкий. — Теперь тебе осталось только в балете на пуантах поплясать.
Когда вернулся с «Мосфильма» домой, Галя вручила мне значок с двуглавым орлом, который купила возле метро «Кировская»:
— Ты наш защитник, и я тебя награждаю орденом.
Через два дня все кончилось. Защитники победили. Мы радовались началу новой жизни. Светлой и справедливой.
По этому случаю Досталь собрал на «Мосфильме» правление. Я приехал с Галиной наградой на лацкане пиджака. Меня спросили:
— Это что?
— Орден, — пошутил я.
— Какой такой орден?
— Новый, российский. Вот видите, двуглавый орел. Вчера вечером вручили.
— За что?
— За защиту Белого дома.
— Когда ты успел защищать? Ты же здесь был.
— Я для них питание организовывал.
— Питание мы все организовывали.
— Но звонил-то я. Меня и вызвали.
— А про нас не мог сказать?
— Всех нас чересчур много. Вообще бы никому не дали.
— Ну что ж, поздравляем.
Между прочим. В 2000 году умер мой близкий друг Лева Оников. До перестройки он работал в ЦК, в отделе пропаганды. Отпевали его в церкви. Народу было много, были и его бывшие сослуживцы. В недалеком прошлом стойкие атеисты, сейчас они осеняли себя крестами. Вышел покурить на улицу. Там уже стоял и курил бывший работник отдела культуры ЦК. Стоим, курим. Я спросил, как он, где он. Сказал, что квартиру в центре сдает, снял однокомнатную на окраине.
— Кстати, Георгий Николаевич, а кто вам в 91-м вручил орден «Защитник Белого дома»? — спросил он.
— Жена. А что?
— Письмо получили, от вашего коллеги. Написал, что продукты покупали все, а орден получил только шустрый Данелия.
— А кто написал?..
— Вот этого я вам не скажу.
— Тогда я буду плохо думать обо всех.
— И не ошибетесь. Сегодня основной тезис: человек человеку — волк.
Вопрос с двумя Настями еще на стадии сценария был для меня самым сложным. Настя-первая — тихая, скромная, застенчивая, незаметная. На нее никто не обращает внимания. На Настю-вторую все обращают внимание. Она — яркая, сексуальная, ослепительная. Но при этом зритель должен верить, что первая и вторая Настя — один человек. Но как этого добиться?
На роль Насти-первой Таня Саулкина привела Полину Кутепову. Мы порепетировали, и я утвердил ее без кинопробы.
— А тебе не кажется, что для Насти-первой она чересчур хорошенькая? — спросил Паша Лебешев.
— А мы ее упростим, будем снимать без грима. На роль Насти-второй мы пересмотрели всех красавиц: актрис, манекенщиц, любовниц знакомых, искали и среди проституток. Россия — страна богатая красавицами, были девушки потрясающей красоты, но все не то. Не Настя. В итоге на роль Насти-второй мы утвердили Иру Маркову, тихую, скромную, застенчивую, красивую, но не броскую девушку.
Снимали сцену, где Настя уговаривает Толика пойти к ней в гости, чтобы успокоить маму. Чтобы Настя понравилась Толику, Полина изменила походку, манеры, голос, осанку, и Настя в этой сцене стала уверенной, знающей себе цену.
Паша Лебешев подозвал меня и сказал:
— Посмотри в объектив! По-моему, она должна играть обеих. И первую, и вторую!
— Зачем мне объектив? Я и так это вижу, не слепой. Только как мы объясним, почему ее никто не узнает в новом облике? — спросил я.
— А гримеры на что? Ты только прикажи, они Настю-первую так нарисуют, что все от нее шарахаться будут, — сказал Паша.
— Нет, Паша, главная героиня у нас Настя-первая, и зритель должен не шарахаться от нее, а любить.
И подумал: «Ира Маркова так счастлива, что мы ее снимаем. И если… для нее это будет неизлечимая травма на всю жизнь!»
Вопрос с двумя Настями я так и не решил. Это и была та опасность, о которой предупреждал Александр Володин.
Между прочим. У Полины Кутеповой есть сестра Ксения, тоже актриса. Они близнецы и очень похожи. В первый день озвучания Полина немного опоздала, джинсы на коленке у нее были мокрые и разорваны:
— Вышла из подъезда — там лед, лужа, поскользнулась и шмякнулась, — объяснила она.
Когда смена закончилась, Полина попросила:
— Георгий Николаевич, можно Ксения придет, посмотрит, она никогда не была на озвучании.
— Ну, конечно.
На следующий день появились обе. Одеты одинаково. У Полины джинсы опять порваны и мокрые.
— Опять упала?
— Это Ксения, Георгий Николаевич.
— Ля заплатку уже поставила, — сказала Полина (на ее джинсах была аккуратная, еле заметная заплатка).
— Вышла из подъезда — там скользко, лужа, поскользнулась и грохнулась, — объяснилась Ксения.
Полина Кутепова — моя любимица.
Сашу играл Валера Николаев. Кроме того, что он замечательный актер, он еще великолепный гимнаст и первоклассно танцует степ. И поэтому в фильме, когда пьяный Саша заходит в трамвай, он отбивает чечетку. Маму Насти сыграла Галина Петрова. Начальника — Александр Абдулов. Старуху-колдунью — Нина Тер-Осипян. Бандита — Савелий Крамаров. Управдома — Роман Мадянов. А директора магазина канцтоваров Алексея Яковлевича — Евгений Леонов.
