Уэллс Флетчеру Уоррену [349].
Камачо, будучи губернатором провинции Пуэбла, был официально связан с правительством Мексики. Дипломатические отношения с этой страной были разорваны в 1938 году в связи с экспроприацией британских нефтяных активов. Герцог, как представитель британского правительства, не должен был встречаться с Камачо, но в качестве одолжения Веннер-Грен в течение двух часов развлекал мексиканца в Доме правительства.
Об этой встрече, которая также включала схему обхода правил обмена иностранной валюты путем отправки денежных средств в Мехико, властям сообщил Монтгомери Хайд, офицер МИ-6, который случайно проводил проверку безопасности Дома правительства. Проверка показала, что один из членов мексиканской делегации из 16 человек был внесен в черный список ФБР [350].
В конце января 1941 года в отчете британской разведки говорилось:
«Некоторые источники утверждают, что Веннер-Грен определенно проявлял симпатии к прогерманам, и также сообщалось, что он организовал поставки нефти в Германию в начале этого года. В более поздних сообщениях утверждается, что он готовит оппозиционное движение в Америке для свержения нынешнего правительства Швеции в пользу национал-социалистического правительства, которое будет тесно сотрудничать с Германией. Говорят также, что Веннер-Грен пытается создать в Америке картель для контроля над торговлей древесиной… Известно, что власти Соединенных Штатов подозревают Веннер-Грена в тесных контактах с нацистскими лидерами…» [351]
Еще одной проблемой было одновременное прибытие на Багамы Альфреда П. Слоана, главы «Дженерал Моторс», и его коллеги Джеймса Д. Муни [352]. 5 февраля Джеймс Б. Стюарт, генеральный консул США в Цюрихе, направил Флетчеру Уоррену строго конфиденциальную записку, озаглавленную «Предполагаемая нацистская подрывная деятельность Джеймса Д. Муни в США»:
«Г-н Эдуард Винтер, бывший дистрибьютор «Дженерал Моторс» в Берлине, а в настоящее время представитель этой компании в Париже, выступает в качестве курьера при доставке сообщений от г-на Джеймса Д. Муни, президента корпорации, высокопоставленным немецким чиновникам в Париже. У мистера Винтера есть специальный паспорт, который позволяет ему свободно перемещаться между оккупированной и неоккупированной Францией. Известно, что г-н Муни симпатизирует правительству Германии, и лица, предоставившие эту информацию, полагают, что он передает информацию конфиденциального характера через г-на Винтера [353].
За деятельностью Муни стояли как деловые, так и идеологические причины. С тех пор как Гитлер пришел к власти в 1933 году, «Дженерал Моторс» инвестировала в Германию более 100 000 000 долларов [354] – деньги, которые были переведены с производства автомобилей на производство танков. Слоан утверждал, что «международный бизнес, работающий по всему миру, должен вести свою деятельность строго в деловых условиях, независимо от политических убеждений его руководства или политических убеждений страны, в которой он работает» [355].
4 марта Джордж Мессерсмит, ныне посол США на Кубе, выступил с докладом о Муни, в котором описал его «таким же сумасшедшим, как любой нацист, и одним из тех, кто питает надежду, что, когда Соединенные Штаты могут стать фашистами, он будет нашим Квислингом или нашим Лавалем» [356].
В тот же день Джон Дай, консул США на Багамах, направил в Государственный департамент записку с пометкой «Конфиденциально». В ней говорилось, что, по словам миссис Уильям Лихи, жены бывшего губернатора Пуэрто-Рико адмирала Лихи, Уоллис совершала тайные визиты в Сан-Хуан в Пуэрто-Рико. Британское посольство в Вашингтоне посоветовало Виндзорам не ездить на остров, где у его президента Рафаэля Трухильо были важные связи с нацистами.
Тем временем продолжались подозрения в отношении деятельности Виндзоров. Валентайн Лоуфорд записал в своем дневнике 19 февраля: «Чарльз Пик только что написал Джиму Томасу из Вашингтона, чтобы сказать, что Виндзоры усердно работают, распространяя пропаганду против AE и работая над умиротворением» [357].
В марте интервью, данное в декабре прошлого года, появилось в «Либерти». В нем герцог подразумевал, что Британия не сможет победить Германию и должна будет достичь соглашения с Гитлером путем переговоров. «Америка больше поможет Британии, не участвуя в реальных боевых действиях, но оставаясь краеугольным камнем нового мира, который должен быть создан, когда война закончится. В Европе установится новый порядок, независимо от того, будет ли он навязан Германией или Великобританией» [358]. Это угрожало сорвать вступление Америки в войну.
Геббельс отметил в своем дневнике: «Герцог Виндзорский дал интервью журналу в США, в котором он довольно откровенно отрицает все шансы на победу Британии. Мы решаем пока не использовать его, чтобы не задушить этот нежный росток разума» [359].
Валентайн Вивиан, заместитель главы МИ-6, немедленно проинформировал Кеннета Робинсона в Министерстве по делам колоний о том, как это «приводит в бешенство руководителей новостных служб, которые видели предварительную копию. Статья содержит полезные боеприпасы для группы умиротворения» [360]. Статья обсуждалась с главой МИ-6 сэром Стюартом Мензисом и сэром Александром Кадоганом, постоянным заместителем государственного секретаря по иностранным делам, но было «решено, что действовать уже слишком поздно» [361].
Черчилль, которому передали сводку для прессы, немедленно отправил герцогу телеграмму с пометкой «Личная и секретная»:
«Исключение делается также в Соединенных Штатах для интервью Вашего Королевского Высочества, недавно опубликованного в «Либерти», в котором говорится, что формулировки, что бы ни подразумевалось, безусловно, будут истолкованы как пораженческие и пронацистские, и подразумевается одобрение изоляционистской цели удержать Америку от войны… Я должен сказать, мне кажется, что взгляды, приписываемые Вашему Королевскому Высочеству, были, к сожалению, выражены журналистом мистером Уорслером. Я действительно мог бы пожелать, чтобы Ваше Королевское Высочество обратилось за советом, прежде чем делать публичные заявления такого рода. Я всегда должен быть готов помочь, как делал это в прошлом [362].
Герцог, который видел и одобрил статью до публикации, теперь попытался дистанцироваться от нее, заявив лорду Мойну, новому министру по делам колоний, что «многие взгляды и мнения, выраженные в статье «Свобода», были словами, вложенными в мои уста, как это часто бывает в американской журналистике» [363].
Теперь он перешел в наступление на Черчилля:
«Важность, которую вы придаете статьям в американских журналах, побуждает меня сказать вам, что я сильно возмущен и категорически возражаю против статьи в журнале «Лайф» от
