Второй круг обязанностей, которые выпали на мою долю в Дрезднер-банке, заключался в подготовке проспектов по выпуску ценных бумаг, предлагавшихся фондовой бирже. Все, желавшие того, чтобы их акции и боны котировались на Берлинской фондовой бирже, то есть находились под государственным наблюдением присяжного маклера, были обязаны зарегистрировать свои ценные бумаги в управлении сдачи-приемки Берлинской фондовой биржи. С этой целью представители банка выпускали проспект, который должен был содержать точное описание вида и характера ценных бумаг, так же как и эмитентов, то есть промышленных, транспортных или коммерческих предприятий, провинциальных и иных государственных корпораций, ипотечных банков.
Эти проспекты часто содержали полдюжины страниц, и особое внимание уделялось тому, чтобы в них были включены все детали, необходимые для определения стоимости ценных бумаг. Они составлялись, следовательно, в тесном контакте с эмитентами или перспективными корпорациями.
Из-за этого мне приходилось связываться с большим числом подобных учреждений. Я научился читать и оценивать балансовые счета и устранять двусмысленности. Узнавал, как различные предприятия вели свои дела. Погружался в муниципальный и государственный бюджет, приобретал способность проникать в суть управления государственными финансами. За тринадцать лет работы в Дрезднер-банке не было издано ни одного проспекта без моего участия.
Вскоре я настолько поднаторел в своей сфере, что представители малых банков временами приходили в мой отдел и просили подготовить проспекты для них. В результате этой деятельности меня избрали через несколько лет в управление сдачи-приемки биржи.
В дополнение к своим функциям в области общественных связей и подготовки проспектов я выбрал третью сферу деятельности, в которой мог найти практическое применение своим прежним знаниям. Каждый большой банк в то время располагал так называемым «архивом», где хранились деловые отчеты большинства акционерных обществ с ограниченной ответственностью, информация о бюджетах государственных корпораций и тому подобный материал.
Со времени жизни в Париже я знал, что некоторые из главных французских банков в дополнение к такому специальному материалу собирали и использовали общие экономические данные. В определенной степени к этому стали прибегать и архивисты немецких банков. Я стремился обеспечить Дрезднер-банк собранием литературы по политической экономии и использовать ее в интересах нашей клиентуры. Начал с публикации ежемесячных обзоров развития немецкой и ряда зарубежных экономик, которые объединял в виде кратких статистических подборок. Эти обзоры регулярно прилагались к письмам для наших клиентов и вскоре стали объектами оживленной дискуссии. В наше время такого рода экономическая информация публикуется всеми крупными банками в обязательном порядке. Кроме статистических обзоров выпускались бюллетени о состоянии рынков, информация о других странах, касающаяся экономических условий, рекомендации по экспорту и другие данные подобного характера.
Но, как бы ни было это все интересно, всепоглощающей страстью для меня стала текущая практическая сторона банковского дела, и через несколько лет после моего поступления на работу в банк правление удовлетворило мое стремление. В течение целого года мне позволили работать поочередно в каждом отделе банка, чтобы освоиться в текущей банковской деятельности. Не бросал я и свою обычную работу. Просто пришлось удвоить свое рабочее время, приходя в банк в ранние утренние часы перед его открытием, исключив полуденный перерыв и оставаясь вечером, чтобы заняться вопросами, которые решались обычно в течение рабочего дня. Я почти не виделся с семьей и мало спал в этот год, но к концу его я освоил работу всех отделов банка. В тот период я не только работал с корреспонденцией и бухгалтерским учетом и учился, как защищать облигации и акции, а также управлять ими, но и выполнял, кроме этого, функции кассира и обслуживал клиентуру за стойкой, учитывал векселя и подсчитывал зарубежную наличность. Короче говоря, в банке не осталось ни одного сектора, с работой которого я не был бы знаком.
Гвоздем программы этого учебного года было посещение фондовой биржи. Мне пришлось учиться пробивать себе путь в этом дьявольском котле! Конечно, биржевые залы и процедуры не были для меня тайной за семью печатями: работа над проспектами уже приводила меня на фондовую биржу. Теперь же я учился покупке и продаже ценных бумаг, общению с брокерами и клиентами.
Берлинская биржа располагалась в прекрасном здании. В полдень сотни дилеров, занимавшихся ценными бумагами и товарами, собирались в трех огромных залах. В центре были установлены ограждения, за которыми присяжные брокеры определяли цены в соответствии со спросом и предложением покупателей. Вдоль стен стояли столы банкирских домов и покупателей товаров. В горячие дни здесь царило столпотворение. В период безделья мы коротали время в разговорах и шутках.
Я всегда подчеркивал безусловную необходимость существования фондовой биржи. Это организованный рынок, который обеспечивает циркуляцию денег и дает возможность финансирования национальных предприятий путем продажи ценных бумаг. Там, где отсутствует эффективная фондовая биржа, экономика в целом страдает от нехватки финансовых возможностей. А это влияет не только на торговлю и промышленность, но также на государственные предприятия, которые зависят от договорных кредитов. Я не видел пользы от спекулятивных сделок тех людей, единственным стремлением которых было дешево купить ценные бумаги и затем побыстрее продать их как можно дороже. Всю свою жизнь я избегал любого рода биржевых спекуляций.
Наиболее популярными средствами спекуляции были временные сделки, которые не должны были заключаться до конца месяца и, соответственно, давали возможность получать прибыль от сделки — по купле или продаже — посредством второй покупки или продажи. Оглядываясь сегодня на свою пятидесятилетнюю банковскую деятельность, могу с удовлетворением утверждать, что я никогда не заключал таких сделок от своего имени.
К огромным потерям, которые мы понесли в результате коллапса 1945 года, следует отнести уничтожение германской — в частности, Берлинской — фондовой биржи. От потери этого организованного рынка капиталов пострадала не только вся германская экономика, но и общины Федеративной Республики, а также немецкие государственные корпорации. На каждом шагу мы ощущаем недостаток денег для большинства крайне необходимых инвестиций, а любые наличные фонды или те, которые могли быть собраны, рассеиваются и дробятся из-за отсутствия централизованной рыночной организации. Возможно, даже большей потерей является утрата международного влияния и престижа, которыми германские биржи пользовались до катастрофы во Второй мировой войне.
