Куба жила в опасности. Куба ложилась спать и вставала с оружием. Куба ожидала боя.
И он настал.
Рассвет 17 апреля 1961 года принес весть о высадке вражеского десанта у прибрежных поселков Плайя-Хирон и Плайя-Ларга…
Гул возмущенных голосов курсантов Матансасской школы командиров революционной милиции выплеснулся на улицу. Отрывистые команды строили бойцов в колонны. Суровое выражение лиц. До хруста в пальцах сжато оружие.
Перед курсантами выступает начальник школы капитан Хосе Фернандо:
– Компаньерос! Враг напал на Кубу! Получено сообщение о высадке отряда наемников на юге страны. Нам приказано срочно выступить. Патриа о муэрте! Венсеремос!
Родина или смерть! Этот боевой лозунг поднял на ноги шесть курсантских рот, проник в сердце каждого кубинского патриота.
Машины одна за другой выходят из ворот школы. Позади, в утренней дымке, остается длинное, почти трехсотметровое здание. Два месяца тому назад пришли сюда бывшие батраки тростниковых плантаций и рабочие Гаваны, чтобы овладеть военными знаниями, стать офицерами. Вероломное нападение контрреволюционеров прервало учебу.
Матансасская школа выступает навстречу врагу.
Рядом с молодым курсантом сидит в машине пожилой рабочий. Он создавал на своей фабрике первый отряд милиции. Фидель сказал: «Революции нужны свои офицеры». И коллектив направил рабочего в школу командиров. О чем он думает, опершись на плечо товарища? О том, что фабрики сейчас стали народными, сахарные заводы – народными, земля отобрана у латифундистов и тоже передана народу. И вот контрреволюция хочет все это отобрать у народа, возвратить прежним владельцам, американским компаниям. «Не выйдет! Мы победим!»
Бегущие навстречу автомобильной колонне поселки, несмотря на ранний час, давно проснулись. Репродукторы передают: «А лас армас!» («К оружию!») Мужчины и женщины в зелено-оливковой военной форме заполнили улицы. Формируются отряды народного ополчения. На стенах домов и столбах появилась броско написанная клятва Кубы: «Но пасаран!» («Не пройдут!»)
У города Перико автомобильная колонна свернула с центральной дороги на юг, в сторону полуострова Сапата. Всего несколько десятков километров оставалось до встречи с врагом.
Сахарный завод «Аустралия». Еще издали в дымном облаке заметны две кирпичных трубы. Они похожи на руки, поднятые в гневе к небу. Тут и там горят плантации сахарного тростника. Слышен далекий самолетный гул, взрывы бомб. Это американские бомбардировщики Б-29 творят свое черное дело.
У заводских ворот – маленький каменный домик, укрытый веером невысоких пальм. Здесь штаб руководства по борьбе с интервентами, рвущимися со стороны Плайя-Ларга в глубь полуострова Сапата.
Капитан Хосе Фернандо, приказав курсантам занять оборону, поспешил в штаб уточнить обстановку.
События развивались стремительно. Как стало известно, в три часа ночи противник начал высадку морского десанта, одновременно интервенты выбросили в нескольких местах полуострова парашютистов, перерезали дорогу к побережью.
Замысел контрреволюции был ясен: создать в районе высадки морского десанта плацдарм для наступления в глубь Кубы, срочно доставить сюда контрреволюционное правительство и от его имени обратиться к империалистам США за помощью. Таким фиговым листиком они надеялись обеспечить «законность» вмешательства США в кубинские дела.
Гусеницами американских танков «Шерман» интервенты уже топтали землю Кубы, поливали ее свинцом крупнокалиберных пулеметов, секли осколками бомб. А на рейде стоял линкор военно-морских сил США, готовый поддержать интервентов своим огнем.
339-й батальон милиции имени Камило Сьенфуэгоса, находившийся на заводе «Аустралия», двинулся по дороге на Плайя-Ларга. Но в это время американские наемники выбросили воздушный десант, который оказался в тылу сьенфуэговцев. Капитан Хосе Фернандо получил приказ: «Курсантам Матансасской школы командиров народной милиции ликвидировать заслон парашютистов, овладеть дорогой на Плайя-Ларга, а затем и прибрежным поселком, расположенным у бухты Кочинос».
Роты на машинах двинулись в путь. Тонкое лезвие шоссейной дороги делило сапатские болота надвое. Свернуть некуда. Кругом – топь.
При подъеме к деревушке Пальпити курсантов встретил ливень свинца. Горохом посыпались люди с машин, бросились за дорожную насыпь.
Высокий революционный дух курсантов, их организованность и дисциплина дали возможность командирам создать плотный огонь. Хотя болото ограничивало маневр, курсанты быстро сближались с противником.
Вот и дощатые домики Пальпити. С почерневшими от времени крышами из гуано – пальмовых листьев – они примостились к шоссе. Здесь живут угольщики. Они создали свой кооператив. Символом их труда возвышались на окраине деревни черные холмы. В них – зажатый в земляную оболочку огонь превращал дерево в ноздреватый уголь.
Контрреволюция хотела лишить угольщиков радости коллективного труда, опять превратить их в жалких бедняков. Нет, этому не бывать! Жители деревни ушли в народное ополчение, черные холмы стали их крепостями.
На помощь вражеским парашютистам пришел американский бомбардировщик. Но это не спасло их. Трехчасовой бой за Пальпити окончился победой курсантов Матансасской школы. В болотной жиже, под вонючими кустарниками остались лежать в грязно-зеленой форме убитые наемники. Часть их утонула в болоте, часть отступила.
Появились первые жертвы и среди курсантов. От пуль и осколков погибло пять человек. Среди них был лейтенант милиции Клавдио Аргуэлес Камехо, курсант первого набора Матансасской школы. Клавдио был руководителем профсоюза телефонистов Гаваны. Он страстно мечтал о поездке в Советский Союз. И вот в середине апреля было получено разрешение на вылет в Москву для участия в Первомайском празднике. В кармане лежал билет на самолет.
Узнав о высадке интервентов, офицер сказал: «Я должен быть на боевом посту. Туда меня зовет долг патриота».
…К четырем часам дня курсантские роты, обстреливаемые противником сильным артиллерийским и пулеметным огнем, выдвинулись к развилке дорог, одна из которых вела на Плайя-Ларга. В просвете деревьев показались красные крыши поселка, гладь залива Кочинос. Здесь сосредоточились главные силы интервентов, получившие задачу наступать в глубь острова. Завязался бой. Курсантам Матансасской школы и батальону сьенфуэговцев не удалось с ходу сбить противника. Танкам, артиллерии и висевшей над головами авиации они могли противопоставить только легкое стрелковое оружие. Пришлось занять оборону, сдерживать наемников до подхода главных сил кубинской революционной армии.
