пенсионерах, несколько часов пролежавших на тротуаре со сломанным бедром, и людях, которые часами ждали приезда скорой помощи в смятом автомобиле. Недавно в газете была опубликована история о женщине, которая упала и сломала бедро. Ее сын проехал 320 километров от Лондона до Девона и прибыл раньше скорой помощи на пятьдесят минут. Бедная женщина семь часов пролежала на холодном полу, хотя станция скорой помощи находилась всего в десяти минутах езды. Это правдивая история, но в произошедшем нет вины сотрудников скорой помощи, потому что они вынуждены обходиться доступными ресурсами и не могут предсказать, когда случится наплыв вызовов.
Я всегда обращаюсь с пациентами так, как я хотел бы, чтобы кто-то обращался с членами моей семьи. Если бы мой родственник позвонил 999, мне хотелось бы, чтобы бригада скорой помощи приехала к нему в течение нескольких минут, поэтому я представляю, почему люди злятся, когда мы долго едем. Каждый раз, приехав поздно, мы понимаем, в насколько затруднительном положении оказались. Мы подъезжаем к дому пациента и видим, как перед ним бродят люди и смотрят на часы. Очевидно, они успели разозлиться на нас еще до того, как увидели нас. Это плохо.
Буквально позавчера пациент кричал, когда мы задержались: «Вы нарушили закон! Вы должны были приехать за восемь минут! Это неприемлемо! Я вас обоих засужу!» Я ответил: «Мне жаль, что вам пришлось ждать, но мы здесь, чтобы помочь. Позвольте нам это сделать». Он не унимался, поэтому я сказал: «Послушайте, мы не отдел жалоб. Давайте мы выполним свою работу, и, если вы все равно захотите пожаловаться, я дам вам нужный номер».
Работники скорой помощи, как правило, не задерживаются по своей вине. Однако им все равно приходится выслушивать ругань за это, в то же время делая все возможное, чтобы помочь пациенту.
Вероятно, этот парень решил, что мы увидели его вызов на экране и решили: «Пусть подождет. Поедем к нему, когда чай допьем». Он извинился, а потом сказал, что все равно пожалуется. Несмотря на недостаток понимания, тот парень был в чем-то прав, и ему хотелось излить душу. Когда у вас не работает Интернет и вам хочется на кого-нибудь наорать, по шее получает бедный сотрудник колл-центра, хотя он ни в чем не виноват. То же самое можно сказать о нас, когда задерживаемся. Мы выслушиваем критику, но все равно стараемся изо всех сил.
Что можно сказать родителям ребенка, у которого более часа продолжались судороги? Что можно сказать пожилому мужчине, сражавшемуся на войне или всю жизнь работавшему на благо страны, когда тот упал с лестницы и обмочился, ожидая приезда скорой помощи? Такие ситуации возмущают пациента и шокируют публику, но они неприятны и для сотрудников скорой помощи.
Зима 2017/18 была особенно напряженной. Дело не только в людях, которые поскальзывались на льду, но и в сезонных заболеваниях. Некоторые инфекции более распространены в холодное время года, особенно это касается гриппа, который может оказаться смертельным для более уязвимых людей, например пожилых, и норовируса [13], который настолько заразен, что из-за него закрывают целые больничные отделения. Добавьте к этому инфекции дыхательных путей и тот грустный факт, что многие люди, особенно пожилые и больные, не могут позволить себе обогреть свой дом [14]. Из-за всего этого отделения скорой помощи оказываются перегружены.
Предполагается, что мы должны передавать пациента персоналу отделения неотложной помощи в течение пятнадцати минут после прибытия в больницу, но зимой 2017/18 это время значительно увеличилось. Бригады скорой помощи с пациентами на каталках часами ждали в коридорах. Проблема в том, что у нас только одна каталка и мы получим ее назад только тогда, когда для пациента найдется свободная койка. Когда свободных коек нет, мы стоим и ждем.
Коллеги рассказывали, что им приходилось ждать четыре или пять часов. Однажды практически все сотрудники с нашей станции оказались в одной больнице. Коридоры были заполнены каталками и креслами-колясками с пациентами, рядом с которыми стояло по два работника скорой помощи. Кто должен был ездить по вызовам, пока мы просто стояли там и ждали?
Ожидание в коридоре больницы – своего рода перерыв, но мы не можем там есть. Нередко за десять часов у нас не выдается возможности не только перекусить, но и выпить чашку чая, потому что мы передаем пациента за пациентом. Это очень утомляет. Мы с большим удовольствием ездили бы на автомобиле и пытались спасать жизни. Во время ожидания мы все думаем одно: «Это просто невыносимо». Люди закатывают глаза и разговаривают друг с другом, стараясь игнорировать то, что беспокоит всех. Тем не менее мы держимся.
В Британии работник скорой может много часов провести со своим пациентом на каталке в ожидании, пока для него освободится место.
Это заставляет нервничать всех: нас, медсестер, врачей и даже администраторов. У каждого ситуация неприятная. Пациентам больно, и они с нетерпением ждут приема врача. Мы сказали, что им нужно поехать в больницу, а теперь приходится часами лежать в коридоре. Хотя я ни разу не видел, чтобы пациенты умирали в коридоре, был свидетелем того, как их состояние ухудшалось. Еще ни разу при мне пациенту не становилось лучше в коридоре. Разумеется, пациенты умирали в больничных коридорах в других частях страны. В 2017 году двое скончались в коридоре Вустерширской королевской больницы. Один из них ждал тридцать пять часов, а потом умер от сердечного приступа, хотя приезжал явно не за этим.
За годы работы я близко узнал многих сотрудников отделения неотложной помощи, и они удивительные люди. Для многих это работа на всю жизнь. Мы с ними очень сдружились. Однако теперь я почти не завожу друзей среди врачей и медсестер, потому что текучка кадров в отделении неотложной помощи практически такая же, как в скорой помощи. Независимо от отношений, мы понимаем роль друг друга и делаем все, чтобы друг другу помочь. Мы винтики одного гигантского механизма.
Сейчас я прохожу обучение на парамедика и провожу много времени с персоналом отделения неотложной помощи. Устанавливаю канюли пациентам, провожу забор крови и делаю тысячу других вещей. Работа бок о бок с персоналом отделения неотложной помощи показала мне, под каким давлением находятся эти люди. Если сотрудник скорой помощи обычно работает с одним пациентом, то врачи и медсестры здесь могут следить сразу за четырьмя или пятью. В это же время толпа ожидающих пациентов дергает дверь. В отделении неотложной помощи всегда чувствовалось напряжение, но давление, под которым работает персонал, становится все сильнее и сильнее.
В субботу вечером, когда зал ожидания переполнен и пациенты, лежащие на каталках в коридорах, ругаются и посылают проклятия, врачи, медсестры,
