Аргутинский-Долгоруков Владимир Николаевич (1874—1941) — князь, известный в начале ХХ в. коллекционер, друг «мирискусников», один из организаторов «Русских сезонов» в Париже; в 1918—1919 гг. был хранителем Эрмитажа, членом совета Русского музея и др. музейных учреждений. В 1920-х гг. эмигрировал во Францию.
Судейкина Вера Артуровна (урожд. Де Боссе, в замужестве также Люри, Шиллинг; с 1940 г. Стравинская; 1888—1982) – актриса, мемуаристка, вторая жена художника Сергея Юрьевича (Георгиевича) Судейкина (1882—1946), вместе с которым с июня 1918 до апреля 1919 г. жила в Крыму: сначала в окрестностях Алушты, затем в Ялте и в Мисхоре. Рядом, в Гаспре, в имении графини С.В. Паниной, проживали Набоковы, о чем рассказывается в одиннадцатой главе «Других берегов»: «Мы осели в Гаспре, около Кореиза. <…> В своей Гаспре графиня Панина предоставила нам отдельный домик через сад, а в большом жили ее мать и отчим, Иван Ильич Петрункевич, старый друг и сподвижник моего отца» (Набоков В. Собр. соч. Т. 5. С. 295—296).
Хотяинцева Александра Александровна (1865—1942) – художница-карикатуристка, педагог, владелица дачи в Новом Мисхоре, которую вынуждена была покинуть в конце 1920 г. после занятия Крыма войсками красных; переехала в Москву, где в 1923 г. вместе с Т.Л. Сухотиной-Толстой организовала художественную студию.
Браиловские – Леонид Михайлович (1867—1937), живописец, график, архитектор, сценограф, и его жена Римма Никитична (урожд. фон Шмидт; 1877—1959), художница, владелица мастерской художественной вышивки в Москве; с марта 1917 г. Браиловские жили на своей даче в Новом Мисхоре; весной 1920 г. эмигрировали из России.
Ян-Рубан – сценический псевдоним певицы Анны Михайловны Петрункевич (в первом замужестве Маевская; 1874—1955).
…о первой книжке стихов – выпущенной Набоковым за свой счет тиражом 500 экземпляров (Стихи. Петроград, 1916). В «Других берегах» он весьма критично оценил свой дебютный сборник стихов: «…первая эта моя книжечка стихов была исключительно плохая, и никогда бы не следовало ее издавать. Ее по заслугам немедленно растерзали те немногие рецензенты, которые заметили ее» (Набоков В. Собр. соч. Т. 5. С. 290—291).
1920-е годы
С. 20 Струве Глеб Петрович (1898—1985) – литературовед, переводчик, критик, сын философа, политического и общественного деятеля Петра Бернгардовича Струве (1870—1944) и Антонины (Нины) Александровны Струве (1869—1943); в 1920—1930-х гг. – приятель Набокова. Впервые встретился с ним летом 1919 г., в Англии, но по-настоящему сблизился осенью 1922 г. в Берлине, куда начинающие литераторы переехали по окончании учебы: оба жили неподалеку, сотрудничали в одних и тех же изданиях и входили в поэтическое объединение «Братство круглого стола». До войны Струве много сделал для пропаганды творчества Набокова: написал несколько статей и рецензий на русском, английском и французском языках, перевел на английский рассказы «Возвращение Чорба» и «Пассажир», в феврале 1937 и весной 1939 г., во время визитов писателя в Англию, выступил в роли импресарио, устроив несколько его литературных выступлений. К середине 1950-х гг., времени написания своего главного литературоведческого труда, «Русская литература в изгнании» (1956), Струве заметно охладел к творчеству Набокова, о чем можно судить и по «набоковской» главе «Русской литературы в изгнании» (где настойчиво проводится тезис о «нерусскости» писателя), и по многочисленным признаниям, сделанным в письмах.
…я стихов его не люблю. – Отрицательное отношение к ранней лирике своего приятеля Струве выразил в отклике на сборник «Гроздь» (1923), назвав «главным грехом Сирина» его «чисто внешний подход к миру, бедность внутренней символики, отсутствие подлинного творческого огня» (Письма о русской поэзии // Русская мысль. 1923. Кн. 1/2. С. 297).
Осоргин Михаил Андреевич (наст. фам. Ильин; 1878—1942) – прозаик, критик, публицист, участник революционного движения: в 1904 г. вступил в партию эсеров, за участие в московском вооруженном восстании 1905 г. был арестован и приговорен к ссылке; в мае 1906 г. был освобожден под залог, после чего нелегально выехал за границу, где провел 10 лет (преимущественно в Италии). Нелегально вернулся в Россию в 1916 г.; активно включился в общественную жизнь страны: был одним из организаторов, а затем и председателем Всероссийского союза журналистов, занимал должность товарища председателя Московского отделения Союза писателей. После установления большевистской диктатуры неоднократно арестовывался (в том числе и за работу в Комиссии помощи голодающим при ВЦИК); в сентябре 1922 г. вместе с группой писателей и ученых был выслан из Советской России на «философском пароходе». На страницах зарубежной печати активно выступал в качестве критика, причем, в отличие от других писателей старшего поколения, активно помогал начинающим авторам (например, Ивану Болдыреву, Гайто Газданову, Василию Яновскому). Одним из первых русских парижан высоко оценил дарование «берлинца» В. Сирина: помимо благожелательной рецензии на роман «Машенька» (именно он упоминается в письме), Осоргин написал несколько отзывов на произведения молодого писателя: рассказ «Ужас», романы «Король, дама, валет», «Подвиг». Подробнее см.: Классик без ретуши. С. 31—33, 40—42, 93—95.
Вишняк Марк Вениаминович (1883—1976) – общественный деятель, один из лидеров партии социалистов-революционеров, журналист, мемуарист, с 1920 г. – соредактор журнала «Современные записки» (сделавший все возможное, чтобы на его страницах не была опубликована четвертая глава «Дара»). Чуть позже Набокова, осенью 1940 г., Вишняк перебрался из Европы в США, где преподавал в различных университетах, а затем стал консультантом по русским вопросам в еженедельнике «Тайм».
Алданов Марк Александрович (наст. фам. Ландау; 1886—1957) – один из самых популярных беллетристов русского зарубежья, чьи основные произведения впервые были опубликованы в «Современных записках»; с Набоковым Алданов поддерживал приятельские отношения: благодаря его рекомендации тот в мае 1940 г. переехал в США – читать курс лекций по литературе в Стэнфордском университете. Подробнее о взаимоотношениях двух писателей см.: «Как редко теперь пишу по-русски…». Из переписки В.В. Набокова и М.А. Алданова / Публ. А. Чернышева // Октябрь. 1996. № 1. С. 121—145.
Ходасевич Владислав Фелицианович (1886—1939) – поэт, критик, литературовед; в июне 1922 г. вместе с Н.Н. Берберовой покинул Россию; начиная с 1929 г., когда в заметке «1928 год за рубежом» отметил «роман В. Сирина “Король, Дама, Валет” – вещь безусловно даровитую, современную по теме и любопытную по выполнению» (Возрождение. 1929. 14 января. С. 3) – играл роль защитника и пропагандиста набоковского творчества, регулярно отзывался о журнальных публикациях писателя и посвятил ему эссе «О Сирине» (Возрождение. 1937. 13 февраля (№ 4065). С. 9); познакомился с Набоковым 23 октября 1932 г. во время его визита в Париж. Во второй половине 1930-х гг. Ходасевич поостыл к прозе Набокова, о чем можно судить и по его печатным откликам на некоторые произведения, например на журнальную публикацию «Приглашения на казнь» – роман, который он расценил как малоудачную «противоутопию» (Возрождение. 1936. 12 марта (№ 3935). С. 9; перепеч. в: Классик без ретуши. С. 139—140), и, по признанию, сделанному в письме Н. Берберовой (март 1936 г.): «Сирин мне вдруг надоел (секрет от Адамовича), и рядом с тобой он какой-то поддельный» (Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М., 1996. С. 530). Набоков тем не менее всегда высоко ставил поэзию Ходасевича и в прочувствованном некрологе назвал его «крупнейшим поэтом нашего времени, потомком Пушкина по тютчевской линии» (О Ходасевиче // Современные записки. 1939. № 69. С. 262).
Сирина бы что-нибудь напечатали… – Несмотря на то что два стихотворения Набокова («Пока в тумане странных дней…» и «Давно ль по набережной снежной…») были опубликованы уже в 7-м номере «Современных записок», как прозаик он дебютировал на страницах журнала лишь в 1927 г. (№ 30), рассказом «Ужас». На протяжении 1920-х гг. редакторы «Современных записок» полагались на авторов, составивших себе имя в России, и к молодым писателям, в том числе и к В. Сирину относились скептически. См., например, характерные заявления из редакционной переписки этого периода: «Твоя критика моей беллетристической политики сильна, mais la critique est aisée [критиковать легко (фр.)]. <…> Что предлагаешь ты? Закрыть журнал за отсутствием беллетристики? Ликвидировать его фактически, сведя беллетристический отдел на Каллинникова, Данилова, Сирина? Если же ты этого не предлагаешь, то остается одно: добиваться, во что бы то ни стало, участия 5—6 настоящих художников, живущих за границей» (из письма И.И. Фондаминского М.В. Вишняку от 26 мая 1925 г. Цит. по: Современные записки. Из архива редакции. Т. 1. С. 239); «К сожалению, я почти убедился окончательно, что “новых” в эмиграции не будет. Печатать бездарных – только обманывать себя. Сахарин никогда не станет сахаром, и бездарный рассказ бездарного автора никогда не сделается художественным произведением. Вадим предлагает для самооправдания и самоуспокоения печатать Сириных <…>. Я против этого (разумеется, принятые вещи надо напечатать)» (из письма И.И. Фондаминского М.В. Вишняку и В.В. Рудневу от 6 января 1926 г. Цит. по: Современные записки. Из архива редакции. Т. 1. С. 276).
