В то же время великий князь время от времени вспоминал о своих обязанностях главнокомандующего и начинал отдавать приказы войскам. В соответствии с одним из них 22 июля Скобелеву с пятью батальонами пехоты, девятнадцатью эскадронами и сотнями кавалерии при двенадцати орудиях было приказано прикрыть населенный пункт Сельви и «связать» отряды, стоявшие в Сельви и против Плевны, и выяснить силы турок в Ловче. Михаил Дмитриевич выполнил эту задачу достаточно успешно. После проведенной разведки он доложил, что Ловча занята силами до десяти батальонов пехоты противника, но эти войска хорошо укрепились на позициях, оборудованных в горах. Поэтому атака Ловчи с севера «почти невозможна, а с востока возможна только при основательной артиллерийской подготовке». Этот доклад генерала был выслушан достаточно внимательно и лег в основу при разработке плана штурма Ловчи.
В конце июля и в начале августа М. Д. Скобелев все еще, находясь при Главной квартире, был вынужден страдать от безделья, только время от времени присутствуя на различных совещаниях. В это время он писал сестре: «Порой мне кажется, что мы пришли сюда не воевать турок, а просто попугать их. Больших дел мне не поручают и часто не слушают то, что я говорю».
Но вот новое дело. М. Д. Скобелеву было поручено командование отрядом, состоящим из четырех батальонов пехоты, 12 сотен кавалерии при 14 орудиях, который должен был прикрыть правый фланг русских войск и противодействовать отряду Осман-паши. Михаил Дмитриевич, сосредоточив этот отряд 12 августа на позиции у Какрина, произвел разведку горных проходов на Иметли, Калофер и Троян. В результате этой разведки он пришел к выводу о невозможности наступления турок к Габрову. При этом он считал, что наступление девяти русских батальонов от Сельви и Какрина в тыл Сулейману через Иметлийский перевал «может иметь решающее значение». На этой основе он предложил план смелого рейда, но, к сожалению, и этот его план не был поддержан высшим командованием.
Во второй половине августа 1877 года русское командование с целью обеспечения флангов союзных войск, действовавших под Плевной и оборонявших Шипкинский перевал, решило овладеть Ловчей. Этот город был расположен в 35 километрах юго-восточнее Плевны у подножия Балканских гор на пути к Троянскому перевалу. Его военная история была достаточно богатой. Во время Русско-турецкой войны 1806–1812 годов Ловча дважды бралась русскими войсками, Причем, во второй раз успех штурма был предрешен обходным маневром главных сил русского отряда по горным тропам и внезапной атакой города с южной неукрепленной стороны.
В начале июля 1877 года небольшой казачий отряд из 400 человек стремительным набегом овладел Ловчей. Но спустя месяц под напором 8-тысячного турецкого соединения Руфет-паши русские были вынуждены оставить город. Теперь его предстояло брать повторно. С этой целью был создан 27-тысячный отряд с 98 орудиями под общей командой начальника недавно прибывшей на Балканы 2-й пехотной дивизии генерал-майора князя А. К. Имеретинского. Атака Ловчи была назначена на 22 августа.
Следующий день предназначался для отдыха. Для офицеров был устроен обед, в ходе которого произошел небольшой курьез. Местный священник, увидев на погонах Скобелева императорские вензеля, с возгласами «Царь! Царь!» начал осыпать его руки поцелуями. От такого проявления чувств Михаил Дмитриевич смутился, но присутствовавшие при этом болгары одобрительно закивали головами. Выручил фон Энден, у которого в кармане оказалась открытка и портретом Государя. Он тут же вручил ее священнику, чему тот был несказанно рад.
В палатке князя Имеретинского за столом над картой склонилось несколько человек. Были среди них М. Д. Скобелев и его начальник штаба капитана Куропаткин. По приказу Имеретинского Скобелев с частью сил отряда двумя днями раньше с боем занял высоты на подступах к городу, создав тем самым благоприятные условия для выдвижения и развертывания главных сил. После этого им была организована тщательная разведка противника, результаты которой он доводил до собравшихся.
– Для штурма отряд будет разделен на две группы, – сообщил Имеретинский. – Ударная группа генерала Скобелева штурмует позиции противника с юго-восточного направления вдоль шоссе Тырново – Ловча. Вспомогательная группа генерала Добровольского нанесет отвлекающий удар с запада. Следовательно, вам, господа, предстоит действовать на правом фланге наступающих войск, атаковать укрепленные позиции турок и сбросить противника в реку Осьму. – Князь показал положение врага и направление атаки на карте. – На первый взгляд позиция не очень сильная, но расположенная на ней единственная вражеская батарея может доставить массу неприятностей. Рекомендую заранее подумать о том, как ее обезвредить. Сосредоточьте на ней огонь всех ваших 20 орудий…
Утро наступило невероятно быстро. Все готовились к бою. Была заметна глубокая внутренняя сосредоточенность людей. Притихли даже известные говоруны и весельчаки. Большинство готовили оружие, подгоняли снаряжение, некоторые писали письма. В полках появились священники, и тихие вереницы людей потянулись к ним. Скобелев также встал в очередь, но солдаты расступились, пропуская его вперед.
– Не стоит, братцы, перед Богом все равны, – пытался протестовать он.
– Вам, ваше высокопревосходительство, нынче вести нас в бой, вам и к кресту надлежит первому, – ответил кто-то из солдат….
Наступление началось в половине седьмого утра. Взревели десятки русских орудий, но их огонь с дальних дистанций был малоэффективен. Видя это, Скобелев нервничал. Его настроение передалось другим офицерам. Неожиданно появилась информация, что турки начали обход правого фланга бригады. Михаил Дмитриевич, вскочил на лошадь и выехал на угрожаемое направление. Как он и ожидал, информация оказалась ложной. За турок наблюдатели приняли разъезды Кавказской казачьей бригады, выдвигавшейся для перекрытия плевенской дороги.
Турецкая пехота, не подавленная огнем русской артиллерии, начала интенсивный обстрел русских частей, скопившихся на открытой местности на рубеже атаки. Добровольский не нашел ничего лучше, как начать наступление раньше, чем части Скобелева возьмут Рыжую гору. В 8.30 его стрелки плотной массой под барабанный бой пошли в атаку, но были встречены плотным ружейно-артиллерийским огнем противника. Появились большие потери, заставившие атакующую волну отхлынуть назад и столпиться в овраге, куда время от времени залетали турецкие гранаты.
– Что будем делать с этой батареей, будь она проклята! – сокрушался Добровольский. – Еще час боя, и в атаку вести будет некого.
