Вспоминая сейчас этот разговор, Катуков почувствовал себя неловко. «Занесло меня тогда, – досадовал он. – Может быть, уже завтра за все эти слова придется ответ перед своей совестью держать, доказывать на деле свою правоту». Но в правоте своей Катуков был уверен и досадовал потому, что, как ему казалось, говорил тогда несколько выспренне, а этого он терпеть не мог. «Расхвастался, едучи на рать», – мысленно ворчал он на себя.
В купе вошел Бойко.
– Отоспался, Михаил Ефимович? Подъезжаем к Мценску.
– Вижу, – ответил Катуков, кивнув на окно, за которым проплывали пепелища с обугленными трубами, воронки на улицах маленького городка. – Все. Отсюда своим ходом.
Собравшись в штабном автобусе, Катуков, Кульвинский и Никитин начали обсуждать план разведки. В это время в автобус вошел приземистый человек в красноармейской плащ-палатке и каске. Это был генерал-майор Лелюшенко. Тут же провели короткое совещание.
– До вас в город вошел батальон курсантов Тульского оружейно-технического училища. На сегодня ваша бригада и этот батальон – все наши наличные силы, – информировал Лелюшенко. – Другие части и соединения корпуса на подходе. У вас, товарищ Катуков, есть соображения?
– Разведка, разумеется, в первую очередь разведка.
Утром 4 октября Катуков направил в сторону Орла две группы танков с десантами по роте мотопехоты. Одной из них командовал капитан Гусев, другой – старший лейтенант Бурда. Сам Катуков вместе с Никитиным выехал вслед за разведкой для изучения местности. Примеряясь к разным рубежам, они наконец выбрали наиболее удобный для обороны – в пяти километрах от Орла по северному берегу реки Оптуха, неподалеку от села Ивановского.
К вечеру к рубежу подтянулись все части бригады и сразу же приступили к оборудованию позиций. В ночной темноте рыли траншеи глубокого профиля, ложные окопы, ранним утром расставили танковые засады и артиллерию. Соседей справа и слева бригада не имела. Поэтому Катуков организовал тщательную разведку, приказал выдвинуть на фланги танковые засады. Он поспевал всюду и каждый раз убеждался, что все делается быстро, сноровисто и как надо: засады имели по две-три хорошо замаскированные позиции, артиллерия – продуманные пути для маневрирования. Словом, учеба в лагере под Сталинградом давала свои плоды.
Вскоре стали поступать сведения от капитана Гусева. Он поставил танки в засаду вдоль шоссе на выходе из Орла. Ночью послышался лязг гусениц и шум моторов. Вышедшая из-за туч луна осветила шоссе: по нему быстро двигалось десять танков. «Разведка!» – решил Гусев и приказал открыть огонь. Постоянно меняя позиции, экипажи Гусева уничтожили четыре вражеских танка. Остальные поспешно вернулись назад.
Катуков был недоволен действиями разведчиков. Конкретных данных капитан Гусев не добыл, с группой Бурды вообще связи не было. Но кое-что все же прояснилось. Во-первых, подтвердилось, что в Орле сосредоточены крупные силы противника. Во-вторых, противник выслал разведку. Значит, задерживаться в Орле не намерен.
И действительно, всю ночь на 5 октября вражеские разведывательные группы пытались прощупать оборону бригады. Часам к десяти утра, когда кончился дождь и небо прояснилось, загрохотала артиллерия противника, в небе появились ею бомбардировщики. Немало авиабомб и снарядов упало на ложные позиции. И вообще, сказались правильное устройство укрытий и тщательная маскировка: сколько-нибудь существенного ущерба от артиллерийской и авиационной подготовки противника бригада не понесла.
Вскоре перед позициями мотострелкового батальона появились танки противника, за ними густой россыпью двигалась мотопехота. Катуков с Кульвинским были в это время на переднем крае мотострелков. Кулъвинскии насчитал около 40 одних лишь танков и, пожалуй, столько же, еслп не больше, бронемашин и бронетранспортеров.
Пригнувшись, они побежали в КП, но, очевидно, ненецкие артиллеристы заметили их: снаряды стали рваться все ближе. Рядом тянули кабель двое связистов.
– Ложись! – крикнул Катуков и бросился в обочину. Он увидел, как оба связиста упали, скошенные разорвавшимися рядом снарядами.
– Кульвинский!
– Тут я. Жив.
– Быстро кустами на КП!
С командного пункта поле боя просматривалось хорошо: вражеские танки ворвались на позиции мотострелкового батальона. Как бились мотострелки, было видно по нескольким горевшим немецким танкам. Отдав по радио приказ ввести в бой танковые засады, Катуков прильнул к биноклю и увидел, как почти одновременно из-за пригорка выскочило несколько тридцатьчетверок. Почти каждый их выстрел поражал вражеский тапк. Юркие, стремительные, они выскакивали из-за сараев, кустарников, стогов сена, делали по нескольку выстрелов и исчезали. Тут же они появлялись вновь, но уже с других позиций. Строй вражеских танков смешался, некоторые из них горели густыми черными кострами. Цепи фашистских автоматчиков залегали, поднимались и вновь залегали, прижимаемые пулеметным огнем.
Три часа длилась эта первая атака противника. Затем последовало еще несколько атак. Враг предпринимал отчаянные усилия, чтобы смять оборону бригады. Вечером, когда была отбита последняя атака, штаб бригады подвел итоги: мотострелковый батальон понес существенные потери. Ущерб противника был значительно большим – он потерял 18 танков, 8 орудий и несколько сот солдат и офицеров. Главное же состояло в том, что врагу не удалось прорвать оборону бригады. И все же Катуков принял решение: сменить рубеж обороны, причем быстро и скрытно.
– Завтра противник будет искать новое место для прорыва. Нужно обмануть его, – объяснил он на совещании командования бригады.
В ночь на 6 октября бригада отошла в район Нарышкино – Первый Воин, оседлав шоссе Орел – Мценск. Катуков провел инструктаж командиров подразделений и приказал, чтобы к раннему утру позиции были готовы.
Отпустив командиров, он повернулся к Бойко:
– Люди вымотаны. Но черт его знает, когда Гудериан начнет. Подготовим оборону – тогда, может быть, выкроится часок-другой для отдыха. Направь работников политотдела в подразделения… Пусть разъяснят задачу.
За окном вдрут послышался нарастающий шум движущихся танков и почти сразу умолк. В избу стремительно вошел старший лейтенант Бурда.
– Вольно, вольно, – остановил его Катуков. – Сразу докладывайте. Впрочем, нет. Почему не отвечали на наши запросы?
– Рация вышла из строя.
– Ясно. Теперь все по порядку.
36 часов группа Бурды находилась в тылу врага, уничтожила 10 средних и легких танков, 2 тягача с противотанковыми орудиями, 5 автомашин с пехотой и около сотни вражеских солдат и офицеров.
