в сущности, является авторской работой Веспуччи. Это не значит, что он не претерпел редакторского вмешательства. Бросаются в глаза прежде всего важные включения, касающиеся секса. Вот пассаж, цинично сфабрикованный в расчете на увеличение продаж путем вставки волнующего чувствительные сердца описания Веспуччи косметических увечий, наносимых самим себе аборигенами:
«У них есть другой обычай, очень стыдный и лежащий за пределами человеческой веры. Ибо их женщины, очень страстные, заставляют сокровенные части своих мужей разбухать до такого огромного размера, что они становятся деформированными и отвратительными на вид; достигается это изобретенным ими самими способом – укусами отравленных животных. Вследствие этого многие теряют свои органы, которые разлагаются из-за недостаточной о них заботе и их обладатели становятся евнухами» [223].
В оригинальном письме к Лоренцо ди Пьерфранческо де Медичи Веспуччи передает свой отчет о сексуальной практике аборигенов в скромной манере, подчеркивая свободу в выборе партнеров и снисходительное отношение к инцесту. В Mundus Novus эти вопросы становятся предметом вкуса, а не культуры, относимого на счет зова похоти местных женщин, и «когда им выпадал шанс совокупиться с христианином, подстегиваемые избыточной страстью, они дефилировали перед нами и предлагали себя» [224].
Ни один из аргументов против аутентичности Mundus Novus не выглядит убедительным. Это работа не является правдивой и включает дополнения, привнесенные третьими лицами – упомянутым выше «веселым переводчиком» или другими членами редакторской команды. Там, где текст отходит от рукописных отчетов Веспуччи о путешествиях, изменения кажутся скорректированными в расчете на рынок; но это всё же продукт, близкий в своей основе работам Веспуччи. По словам Лучано Формисано, это «не псевдо-Веспуччи, но пара-Веспуччи» [225].
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ
Письмо к Содерини
По мнению Формисано, то же можно сказать о так называемом Письме к Содерини, последнем и якобы наиболее полном рассказе о путешествиях, приписываемом самому Веспуччи. Но это работа совершенно иного характера. Первая печатная версия, которую следует датировать не ранее чем 1505 годом, или, возможно, концом 1504-го, когда печатник запустил свое оборудование [226], имела название Lettera di Amerigo Vespucci dell’isole nuovamente trovati in quattro suoi viaggi («Письмо Америго Веспуччи касательно островов, открытых в четырех его путешествиях»). Звучит как неприкрытая попытка заработать деньги на популярности работы Колумба. Первый печатный отчет Колумба о его первом путешествии в своей наиболее успешной редакции имел название The Letter ot the Islands that the King of Spain has Newly Found («Письмо об островах, недавно найденных королем Испании»). И Колумб, что было хорошо известно, совершил четыре трансатлантических путешествия.
Письмо, приписываемое Веспуччи, неявно адресовано Пьеро Содерини, на момент публикации главе города-государства Флоренция. Первые два путешествия, о которых в нем рассказывается, на самом деле – разные версии единственного путешествия Америго под командованием Алонсо де Охеды. Третье – вояж 1501-02 годов в Бразилию под эгидой короны Португалии. Наконец, есть отчет о нигде более не отмеченной и туманно описываемой четвертой экспедиции и описание посещения Сьерра-Леоне.
Письмо к Содерини, если признать авторство Веспуччи, представляет собой работу, выставляющую его глупцом или лакеем, либо тем и другим одновременно. Здесь фантазия в значительной мере замещает реальность, а заметки путешественника подменяют подлинный репортаж. В защиту историков, истово верящих в аутентичность этого текста, нужно сказать, что не все аргументы их противников являются безупречными [227].
Во-первых, некоторые читатели удивляются тому, что в письме множество испанизмов, и заключают, что Веспуччи с его флорентийским воспитанием и познаниями в Данте и Петрарке не стал бы писать на таком испорченном итальянском. Одно из наиболее изобретательных объяснений относит испанизмы на счет влияния работ Колумба на компиляторов текста [228]. Но здесь-то как раз нет никакой тайны. Текст был переведен с испанского или, как я подозреваю, с португальского. В нем много португальских идиом и заимствований [229]. Так как Америго признавал, что передал королю Португалии версию своих деяний, представленных так, чтобы увековечить его собственную славу, то не приходится удивляться тому, что она была написана на именно португальском. В любом случае, испанизмы присутствуют в итальянских текстах Веспуччи; их очень мало в его самых ранних манускриптах, написанных в 1500 году, больше – в описании его второго путешествия, и очень много во Фрагменте Ридольфи. Другими словами, чем больше проходило времени с его отъезда из Флоренции, тем сильнее его итальянский подпадал под влияние языков сообществ, в которых Веспуччи принимали. Чему же тут удивляться; действительно, Письмо к Содерини было написано, очевидно, через несколько лет после его более ранних дошедших до нас текстов на итальянском языке, и было бы странно, если бы манера письма осталась неизменной.
Во-вторых, оспаривание аутентичности текста опиралось на убеждение, что Веспуччи не написал бы ничего столь грубовато-вульгарного. Очевидно, что стремление к сенсационности, ставшее, как мы видели, причиной объемного, взывающего к похоти материала в Mundus Novus, стало еще более заметным в Письме к Содерини. Отвратительно скабрезный пассаж может послужить иллюстрацией: «Они люди аккуратные и чистоплотные, – говорит автор, рассказывая об аборигенах, с которыми он сталкивался, – в виду постоянного мытья, которое они практикуют». До сих пор – так знакомо. Но тотчас вставка с неприятным привкусом:
«Когда, попросив у вас извинения, они выносят горшки, то стараются изо всех сил сделать это незаметно, но чем более в этом они чистоплотны и скромны, тем более грязны и бесстыдны они при малой нужде, причем отправляют ее мужчины и женщины вместе. Поэтому, даже разговаривая с нами, они испражняют свою мерзость, не отворачиваясь и без признаков стыда, и в этом они не имеют скромности» [230].
Можно привести другие пассажи аналогичного уровня сенсационности и потому также не вызывающие доверия. Автор обвиняет местных женщин в том, что они умышленно абортируют своих детей, чтобы отомстить мужьям, которые им чем-то не угодили [231]. Они убивают умирающих, оставляя их в лесу [232]. Вставки такого рода не обязательно лишают аутентичности другие пассажи. Как и наличие ошибок и противоречий. Эти случаи не помогают нам идентифицировать компилятора. Веспуччи тоже допускал ошибки, противоречия и злоупотреблял вульгарной сенсационностью в работах, где его авторство не оспаривается. И вообще, другие авторы также небезгрешны.
Дальнейшие аргументы против его авторства связаны с наличием в нем мысли, которая легким намеком проходит по всему тексту Письма к Содерини, а именно: заслуга в том, что мы считаем открытием Америки, принадлежит более Веспуччи, нежели Колумбу. Дескать, не восхищались бы Веспуччи в Кастилии, не возвели бы его позднее в ранг главного лоцмана королевства, и он не чествовался бы Колумбом и его наследниками, если бы считался автором непродуманной и неубедительной работы, в которой сделана попытка лишить Колумба величия его
