На седом Урале, в краю гор и лесов, заводов и рудников, Артему предстояло восстанавливать разгромленные полицией большевистские организации. Создавать новые очаги ленинизма, громить ненавистных соглашателей — меньшевиков. Прощай же, Харьков, прощайте, дорогие товарищи с Гельферих-Саде, паровозного, до лучших времен, друзья с Сабуровой дачи, до новых встреч, быть может, уже после свержения царизма и начала нового века — социалистической революции.
Поезд мчался на север. С обеих сторон железнодорожного полотна мелькали узенькие полоски крестьянских полей, хатки, крытые соломой, проносились кудрявые дубравы, белые меловые горы. Уплывали назад, в прошлое, южные степи, земля отцов… Мыслями своими Артем уже был на Урале. Как-то встретит его тамошний рабочий люд, как пойдет революционная работа? Артем вспоминал все, что ему говорили об Урале делегаты уральских большевиков на IV съезде партии товарищи Новгородцева и Назар. Внутренне настраивался к большой и, видимо, нелегкой работе.
Развитие капитализма на Урале, старейшем горнопромышленном районе России, происходило особым, отличным от других районов путем.
До отмены крепостного права промышленность Урала почти целиком была основана на труде крепостных. Пережитки крепостничества сохранялись здесь длительное время и после 1861 года. Рабочий уральских предприятий еще зачастую был занят и крестьянским трудом на земле, принадлежавшей заводчику. Это связывало рабочего по рукам и ногам, превращало его труд в своеобразную барщину с очень низкой оплатой.
В самом начале XX столетия положение уральских горнорабочих и металлургов стало постепенно изменяться. Сказывалось появление в стране марксистской рабочей партии. Свою роль сыграл и приход на Урал пролетариев из других районов России, в частности с Поволжья, центральных и южных губерний. Эти пришлые рабочие, не знавшие крепостнических нравов, бытовавших на заводах Урала, повели за собой молодое поколение и коренных уральских рабочих.
1905 год за ничтожно короткий период времени быстро продвинул древний Урал по пути революционного развития. 1 Мая бастовали рабочие Екатеринбурга, Мотовилихи, Миньяра и других городов Урала.
В сентябре и октябре всеобщей политической забастовкой были охвачены почти все уральские рудники, заводы и железные дороги.
В октябре и ноябре в Екатеринбурге, Мотовилихе, Нижнем Тагиле, Сосьве, Уфе, Надеждинске, Златоусте, Ижевске, Алапаевске, на Боткинском заводе и в ряде других мест создаются Советы рабочих депутатов.
9 декабря в Уфе, 13 и 14 декабря в Мотовилихе происходят вооруженные восстания. Особенно ожесточенными были схватки рабочих с казаками, правительственной пехотой и полицией на Мотовилихинском казенном заводе, который работал на военное ведомство, производил оружие, включая пушки. Восстание это было свирепо подавлено. Часть рабочих не бросила оружие и во главе с Александром Михайловичем Лбовым ушла в уральские леса, превратилась в «лесное братство», в партизан. Лбовцы продолжали внезапно налетать на полицию, производить «эксы». С лбовцами, с их настроениями и влиянием их на рабочую массу приходилось неоднократно считаться Артему, когда он начал свою работу на Урале.
Укрепление большевистских организаций на Урале становилось неотложным делом. Вообще слабая по сравнению с другими пролетарскими центрами большевистская партийная работа на Урале еще более пострадала в результате подавления декабрьского восстания. И положение на Урале сильно беспокоило Владимира Ильича Ленина. Родившаяся у Ленина крылатая формула «завоевание Урала» выражала готовность партии немедленно укрепить партийную организацию Урала лучшими революционерами-подпольщиками. Во главе группы товарищей еще в октябре 1905 года в Екатеринбург прибыл Яков Михайлович Свердлов. Он создал там нелегальную школу партийных агитаторов и пропагандистов — это было важнейшим делом. Получившие политическую закалку люди партии после окончания краткосрочной школы должны были нести идеи Ленина в рабочие массы Урала.
Свердлов, или, как его звали тогда в партии, «Андрей», сумел наладить согласованную работу трех наиболее важных уральских партийных организаций: екатеринбургской, уфимской и пермской. В дни вооруженного восстания товарищ Андрей возглавлял Екатеринбургский комитет РСДРП. В январе 1905 года он переехал в Пермь, прилагая много усилий для восстановления пермской и мотовилихинской партийных организаций, разгромленных охранкой после подавления восстания. Много сил приложил Яков Михайлович, чтобы восстановить разгромленные организации, но в разгар работы он и еще пять большевиков были арестованы.
На смену Свердлову для «завоевания Урала» Ленин послал другого своего соратника — Артема.
В неприглядной, залатанной рабочей робе Артем появлялся на заводе, находил избу надежного человека. Днем укрывался от посторонних глаз, а вечером собирал рабочих. И начинал разговор о самом главном. О жизни трудящихся. О борьбе за лучшую долю. О том, как борются большевики с самодержавием. О том, кто такие меньшевики и как они вредят рабочему делу. Это была будничная, кропотливая работа солдата революции. И, несмотря на частые в то время провалы в организациях, несмотря на подлую работу провокаторов, Артем оставался цел. Для полиции он был неуловим, так как никогда не имел определенного места жительства, ночи проводил где-нибудь и как-нибудь. Квартира любого сознательного рабочего была всегда к его услугам. От нюха шпиков и провокаторов его спасала достаточно оборванная внешность. Благодаря ей он почти ничем не выделялся среди окружающего бедного заводского населения. Его простота и задушевность привлекали к нему все сердца, делали его желанным гостем в бедных рабочих хатах. Неизменная бодрость и веселость его скрашивали самую непривлекательную обстановку. Тяжести работы он не испытывал, она была знакома ему с малых лет. Среди рабочих он был свой. Он умел подойти к рабочему человеку. Если нужно было растолковать рабочему что-либо непонятное, Артем готов был сидеть с ним день и ночь, пока не добивался полного понимания.
Явка в Перми была у технического секретаря организации Марии Загуменных.
«Как живой, стоит передо мной Артем. Чуть выше среднего роста, коренастый, широкоплечий, не то в синей, не то в голубой косоворотке и в кепке. Вечно смеющиеся добрые глаза, порой пускающие стрелы иронии и сарказма в сторону противника», — таким Артем запомнился Марии Загуменных.
