меняет курс и срочно следует в район гибели яхты, успевшей передать сигнал бедствия. Через два часа судно, наводимое самолётом береговой охраны, прибыло в район гибели яхты. Вскоре по светящемуся маячку был обнаружен спасательный плот. Подойдя к нему на возможно близкое расстояние и осветив его мощным прожектором, увидели, что на нём есть люди, которых немедленно надо спасать. Но как? Сильный ветер и огромные волны не позволяли судну подойти к плоту на расстояние, позволяющее зацепить его и подтянуть к борту. Один заход, второй, третий к успеху не привели. Судно, то зарываясь в провалы волн, то поднимаясь на их гребни, вновь и вновь находило плот, пытаясь зацепить его. Но безуспешно.
Наконец, на очередном заходе боцман, заядлый рыбак и яхтсмен, спиннингом, предназначенным для ловли крупной океанской рыбы, всё же зацепил плот и подтянул его к борту судна. И вот спасательный плот с двумя горе – яхтсменами, обессилевшими и почти потерявшими надежду на спасение, подняли на борт. Бесконечная благодарность и слёзы радости были видны на их измождённых лицах.
НИС «КПБ». Карибское море. Спасённые американцы
С рассветом судно вошло в ближайший порт. Спасённые, обогретые и накормленные, не обделённые вниманием, были переданы береговым властям. Прощались они трогательно. Подходили ко всем, кто в эти минуты находился рядом, крепко жали и целовали руки, в их глазах были слёзы счастья, что они были спасены.
Мы стали свидетелями ещё одной трагедии, разыгравшейся у берегов Канады. В одном из очередных рейсов, работая в районе о. Сейбл, наше судно приняло сигнал SОS. Контейнеровоз, следовавший в порт Галифакс, терпел бедствие. Раньше нас в этот район подошли два эсминца ВМФ Канады. Оказалось, что груз, находившейся на борту контейнеровоза, из-за сильного шторма сместился и вызвал сильный крен на борт, что грозило судну переворотом и гибелью. Команда покинула судно. В спасательных плотах, поднятых на борт эсминцев, живых не оказалось. Все погибли от переохлаждения. Контейнеровоз же остался на плаву и был отбуксирован в порт.
В одном и рейсов НИС «АСК», выйдя из Лас-Пальмаса, в срочном порядке направилось в точку работы. Проходя вдоль западного побережья Африки, в районе территориальных вод Мавритании, судно было арестовано и препровождено в ближайший порт. Капитан и начальник экспедиции с борта были сняты и доставлены в консульство для выяснения причины нарушения судном территориальных вод.
Экспедиция была приведена в готовность к действиям на случай захвата судна. Арест длился одни сутки. Оказалось, что соответствующие службы нашего Министерства морского флота не довели до капитана информацию о том, что Мавритания увеличила границу территориальных вод с 12 до 30 миль. Мы же оказались нарушителями, которым грозили определённые санкции.
Но дело не в санкциях, это проблема государства. Мы же из-за непредвиденных обстоятельств опаздывали в точку работы, что могло привести к определённым последствиям. К счастью, всё обошлось благополучно. Своевременные действия руководства нашей Службы, пароходства и МИДа СССР разрешили этот конфликт.
Провокация в Средиземном море
Почти трагичным стал один из рейсов НИС «Космонавт Владимир Комаров». Успешно завершив специальные работы НИС «КВК» возвращался на Родину. Средиземное море, необычно спокойное в это время года, не предвещало беды. Настроение членов экипажа и экспедиции было приподнятым. До Одессы рукой подать. А там – «гуляй, Вася!»
Стрелки судовых часов перевалили за полночь. На экране локатора отчётливо просматривались полоски точек от траловых поплавков и засветки от многочисленных островов. Встречных судов на экране не наблюдалось. Рулевой матрос, проведший судно через моря и океан, отстоявший тяжелейшие вахты ревущих сороковых широт, спокойно выполнял свои обязанности.
В какой-то момент он заметил на экране локатора точку, двигавшуюся курсом, пересекавшим курс «КВК». Что было дальше, кто кроме рулевого находился в тот момент на мостике и был ли там тот, кто должен был быть в эти ответственные часы именно там?
Вдруг – сильнейший удар. Проснулись даже те, кто крепко спал. Ощущение, что что-то случилось чрезвычайное. Либо сели на мель, приблизившись на недопустимо близкое расстояние к небольшому острову, каких в этом районе было множество, либо столкнулись с каким-то судном.
Люди подсознательно стали выбегать на палубу, забыв про свои спасательные средства. Паники не было, царило любопытство к происшедшему. В районе бака перед ними открылась картина: японский траулер, распоротый пополам форштевнем «КВК», медленно уходил под воду. Экипаж «Комарова» спасал экипаж траулера.
Что же произошло, кто виноват в случившемся? Трагедии на море всегда связаны с большими жертвами. В данном случае их могло быть много.
Международная комиссия установила, что команда НИС «КВК» действовала в соответствии с правилами судовождения, команда японского траулера эти правила не соблюдала. Траулер в момент столкновения шёл на «авторулевом», вахта на ходовом мостике отсутствовала.
Хотя вина НИС «КВК» доказана не была, судно в течение двух лет было лишёно права захода в иностранные порты.
Хочу уточнить, вина вахты КВК в трагедии всё же была. Слухи по судну «ходили» и они были небеспочвенны. Позже местной комиссией было выявлено, что в ту злосчастную ночь вахту нёс старший помощник капитана. В тот день у него был день рождения, и очевидно, что принятая им доза спиртного повлияла на адекватность принимаемых решений.
В одном из рейсов на корабле отмечался Международный женский день 8-е Марта. Как и было положено, в таких случаях, вся экспедиция и экипаж были собраны на торжественное собрание: президиум с отличниками боевой и политической подготовки, передовики производства и, естественно, лектор. Подготовленный доклад поручили сделать молоденькой и весьма привлекательной официантке, впервые вышедшей в рейс. Поднявшись на трибуну, она сбивчивым и дрожащим голосом, проглатывая отдельные слова, мучительно доводила расплывающийся перед её глазами текст до слушателей.
С задних рядов порой доносились в её адрес выкрики: «Да не слушать её надо, а …! Глупа, восхитительно глупа!» Стыдно было за таких товарищей. Ещё обиднее было за того, кто подставил её, не понимая, на что обрекает.
Для той девочки рейс был унизительным, первым и последним в её жизни. Придя на Кубу, выяснилось, что она в интересном положении. Врачи военного госпиталя освободили её от этой тяжести. Спустя четыре месяца ей вновь пришлось по этой же причине побывать в том же госпитале. Но и это не остановило её. С приходом из рейса, а он продолжался свыше восьми месяцев, она вновь оказалась в интересном положении. Руководству экипажа пришлось вновь принимать меры. Да, инстинкт, непреодолимое желание, безотказность порой
