Особенно это очевидно на примере естественных монополий. Постоянный рост тарифов и фактически никакого повышения качества оказываемых ими услуг. А что произойдет в будущем? Будут распроданы лучшие куски естественных монополий, а потом на реформу ЖКХ попросят деньги у государства. При этом останется только гадать, куда ушли прибыли, полученные за счет повышения тарифов.
Поэтому в настоящий момент мы имеем две стратегических задачи. Одна – это борьба с бедностью. Вторая – это борьба с административным капиталом.
Необходимо также снижать налоговое бремя, стимулировать инвестиционную активность в обрабатывающих отраслях промышленности и повышать их привлекательность для инвесторов, в области денежно-кредитной политики очень важно добиваться последовательного снижения инфляции.
Анализ факторов инфляции показывает, что очень весомый вклад в рост потребительских цен вносят как раз те цены и тарифы, которые правительство может и должно контролировать. Так, в январе-феврале 2003 года повышение цены и тарифов естественных монополий и последующее повышение цен на жилищно-коммунальные услуги определило 34 % общего прироста индекса потребительских цен.
В целом же давление тарифов естественных монополий на уровень инфляции постоянно растет. Даже устанавливаемые правительством в явной форме предельные показатели роста цен (на газ, электроэнергию) «на местах» трактуются по-разному, что порой приводит к серьезным конфликтам.
Жителей нашей страны надо защитить от сокращения в результате роста цен на услуги естественных монополий их и без того скудных доходов.
У нас, по сути своей, естественные монополии – это часть государства, а не часть бизнеса. Они должны работать на потребности общества, предоставляя всем потребителям качественные и доступные по цене услуги и продукты.
Я хочу особо подчеркнуть важность того, что обслуживать они должны всех граждан нашей страны. Так уж исторически сложилось, что именно это является их основной задачей, а вообще-то, даже предназначением.
Что же мы имеем в действительности? Фактически естественные монополии работают на интересы менеджмента и связанного с ним чиновничества. Менеджеры в зависимости от того, что им выгодно, представляют естественные монополии то как часть государства, то как часть бизнеса. Они фактически не заинтересованы в том, чтобы расширять объем и качество предоставляемых потребителям услуг. Складывается впечатление, что менеджеров ничего не интересует, кроме повышения тарифов.
А то, что повышение тарифов крайне негативно сказывается на финансовом состоянии промышленности и, следовательно, на ее инвестиционной привлекательности, а также на материальном положении малоимущих слоев населения, кажется, их совсем не волнует.
Казалось бы, правительственные чиновники должны думать в первую очередь об интересах простых граждан, о повышении конкурентоспособности товаропроизводителя, прилагать усилия к сдерживанию роста тарифов естественных монополий, а лучше к снижению тарифов, синхронизировать инвестиционные проекты естественных монополий с проектами частного бизнеса.
А что мы имеем на самом деле? Главное – интерес монополиста. Можно возразить и сказать, что у естественных монополий нет средств на развитие, поэтому они вынуждены повышать тарифы. Однако потери в бизнесе по всем естественным монополиям составляют почти $4 млрд.
Только в РАО "ЕЭС" из-за завышенных затрат (излишние расходы на топливо и покупную электроэнергию, избыточная занятость и т. п.), а также недополученных доходов в результате заниженных цен поставок на зарубежные рынки потери равны примерно $1 млрд в год, или 7 % от операционных издержек. Совсем не маленькая сумма. В результате акционеры недополучают прибыль, государство – налоги, потребители вынуждены оплачивать электроэнергию по завышенным тарифам. Не внакладе только менеджмент РАО. Вот что должно было бы беспокоить наших госчиновников.
Что же касается второй стратегически важной задачи, а именно задачи разрушения административного капитала, то меры по ее решению не выглядят столь очевидными и ясными. Один из возможных подходов – это привлечение к работе на ответственных государственных должностях честных людей.
Однако, как показывает практика, даже честные и принципиальные люди, пришедшие из силовых структур, не в состоянии оказать существенного воздействия на административный капитал в силу того, что они оказываются в плену у абсолютно непрозрачной и пронизанной безответственностью административной системы. Жизнь показывает, что не удастся разрушить административный капитал без усиления контроля за административной системой со стороны основных стейкхолдеров, таких как общество, объединения частного бизнеса, объединения граждан, потребители, крупные компании и т. п.
В первую очередь необходимо сделать прозрачной деятельность административных органов всех уровней. Для этого прежде всего необходимо создать систему мониторинга их деятельности и общественного контроля.
Во-вторых, ввести в практику контроля и оценки деятельности административных структур и отдельных чиновников использование показателей выполнения ими своих функций. Что-то вроде аналога KPI, применяемых в частном бизнесе для оценки работы менеджеров.
И, наконец, ввести ясную, однозначно трактуемую систему персональной ответственности в случае отклонения результата от установленной величины показателя.
Сейчас же мы имеем следующее. Ежегодно инфляция значительно превышает прогнозируемый государственными органами результат, но никто за это персональной ответственности не несет. Или представили новую программу социально-экономического развития на среднесрочную перспективу (2003–2005 годы), а про старую среднесрочную программу на 2001–2004 годы ничего не говорят. Нет даже краткого анализа итогов ее выполнения.
В новой программе нет никаких четких критериев, позволяющих определить степень успешности выполнения программы и ответственность должностных лиц в случае невыполнения предусмотренных мероприятий».
В 2003 году в газете «Ведомости» Дерипаска расшифровал еще часть своих тезисов. Он, по сути, потребовал от государства (то есть от чиновников) «создать условия для увеличения рынка новых автомобильных компаний, подтолкнуть спрос, повысить доходность и снизить их затраты», то есть заняться регулированием промышленности, а не «институциональными изменениями». «Государство, – писал Дерипаска, – слишком сосредоточилось на институциональных изменениях. Все эти одновременно начатые реформы – это затраты. А нужно четко сказать, существуют ли источники для финансирования этих затрат». Такими источниками он называл экономический рост, который приведет к росту доходов предприятий, соответственно, к росту доходов населения, и привлечение иностранных инвестиций.
