На Сашин вопрос: «Видел ли ты когда-нибудь мать-героиню?» Шура, не задумываясь, ответил: «Я видел отца-героя».
Кого он имел в виду — понять нетрудно.
11 ноября 49.
Саша:
— Важен не чин, важен характер. Понимаешь? Главное не какой у человека чин, а какой у него характер.
* * *
Саша:
— Мама, я понимаю тебя по одному жесту́.
— Же́сту!
— Же́сту? Хорошо. Так вот, я понимаю тебя даже, когда ты ничего не говоришь. Вот, например, я тебя чего-нибудь спрашиваю, а ты поднимаешь брови, — значит, ты удивляешься или не понимаешь. Вот ты нахмурила брови — значит, сердишься. Если закусила губу — значит, опять сердишься. Я знаю по твоим глазам, когда ты удивляешься, а когда огорчаешься.
12 ноября 49.
Сашка только и делает, что обобщает:
— Хороший человек, если напьется пьяный, становится веселый, поет песни или засыпает. А плохой человек, если напьется, — начинает драться или ругается злыми словами.
В школу еще не ходит. Тощая, бледная, зеленая. Жалкая такая.
16 ноября 49.
Впервые после месячного отсутствия пошла в школу. Утверждает, что Света Копейкина была так рада, так рада, что даже не могла сосчитать, сколько будет 10+10. А на переменке от радости Света Копейкина прыгала и плясала.
* * *
Галя:
— Мама, у меня к тебе страсть.
— Что это значит?
— Это значит, что я тебя очень люблю.
* * *
Саша читает «Хижину дяди Тома».
— Плачешь? — спрашивает Шура. (Издевательски.)
— В душе, — говорит Саша. — Внутренне, — добавляет она подумав.
20 ноября 49.
Саша:
— Мама, все великие писатели умерли — что это значит?
* * *
Саша опять больна.
Теперь «Хижину» читает Галя. Потеряла сон и аппетит. Дойдя до страниц, описывающих смерть Тома, бросила книгу и почти со слезами заявила:
— Не буду читать дальше!
— Я тоже так решила, но интерес победил, — сказала Саша.
— Что это значит «интерес победил»?
— А в книгах всегда так пишут: «Совесть победила», «Скупость победила».
1 декабря 49.
Саша:
— Сколько есть на свете прощальных слов: до свидания, прощайте, всего хорошего, будьте здоровы, счастливо оставаться…
2 декабря 49.
Саша:
— Что такое брак?
Галя:
— Вот Изя с Машей поженились, значит, они заключили между собой брак.
Саша, с изумлением:
— Ну что ты… Тут написано: «При обнаружении брака просим сообщить…»
9 декабря 49.
Саша:
— Мама, когда ты была маленькая, для тебя ученье было когда-нибудь мученьем?
— Нет, никогда. Я любила учиться.
Саша:
— И я люблю. А Галя иногда садится делать уроки и говорит: «Одно мученье».
* * *
Саша:
— Папа, смотри, что тут написано: «Мальчик ругался матерными словами». Какие же это слова — матерные?
Шура поперхнулся, несколько даже подавился, но вышел из трудного положения с честью:
— Это плохие слова, слова, которые нельзя произносить при матери.
Но Саша возразила:
— Тогда все ругательные слова — матерные. Потому что какие же плохие слова можно произносить при своей матери?
Через полчаса Шура сказал по какому-то поводу:
— Какое хамство!
И Саша спросила:
— Зачем же ты ругаешься матерными словами?
10 декабря 49.
Проблема Светы Копейкиной стоит перед нашей семьей во всей своей остроте. Она сидит с Сашей на одной парте и не дает ей покою: то хватает за ногу, то дует в ухо (?!), то макает палец в чернила и проводит этим самым пальцем по Сашиным волосам. Придя в отчаяние, Саша спросила: «Ты разве со мной не дружишь?», на что находчивая Света ответила: «Я с тобой дружу, но сейчас с тобой не вожусь».
Саша долго совещалась с Шурой, как быть. Шура давал ей какие-то советы. На другой день Саша, примчавшись из школы, завопила еще с порога:
— Мама, какой интересный разговор был со Светой Копейкиной. Послушай: я ей говорю: «Света, ты мне товарищ?» А она говорит: «Я тебе не только товарищ, но и друг, не знаю только, как ты мне». «Я тебе тоже друг, — сказала я. — И я тебя прошу: не мешай мне на уроках. Я ведь много пропустила. Вы знаете уже весь алфавит, а я только половину. Если ты будешь дуть мне в ухо, я отстану от вас и останусь на второй год, а мне это будет очень неприятно». И Света мне совершенно перестала мешать. Мне даже сделалось как-то скучно…
12 декабря 49.
Непонятные слова Саша всеми способами старается сделать для себя осмысленными. «Георгиевский крест» она называет «Героевским». Услышав про политэкономию, сказала: «Ипполитэкономия».
23 декабря 49.
Саша:
— Если бы у меня была волшебная палочка, я прежде всего сделала бы так, чтоб ожил Владимир Ильич. Потом, чтоб был жив Галин папа. Потом, чтоб ожили все великие, хорошие люди прошлых веков. А потом я взмахнула бы палочкой в последний раз, чтоб стал коммунизм…
Она же:
— Мама, почему такие маленькие незаметные буквы, как «а», «и», называются таким большим словом СОЮЗ?
26 января 50.
Сегодняшний день должен быть отмечен особо — вернувшись вечером домой, я нашла на столе такую записку: «Прочла Шекспира “Ромео и Джульетта”. “Король Лир” больше понравился, плакала. Нет ли еще чего-нибудь вроде этого? Галя».
Ф. А. Вигдорова. Карандашный портрет работы Е. В. Пастернак. 40-е годы.
30 января 50.
Саша:
— Мама, знаешь, я боюсь, что я такая же чеславная, как Андрей Морозов [Тщеславный, себялюбивый мальчик из книги Ф. А. «Мой класс». — А. Р.] из твоей книжки. Мне это очень неприятно.
— А почему ты так думаешь?
Саша:
— Я не огорчаюсь, когда у других двойки. Я, конечно, не радуюсь этому, но и не огорчаюсь.
* * *
Александра Ильинична болеет, и ее замещает молодая учительница Татьяна Михайловна. Саша любит ее:
— Знаешь, какая она хорошая? Умная, справедливая, добрая.
— И красивая? — спрашиваю я.
Саша отвечает, подумав:
— Возле тебя, конечно, нет. Но вообще — красивая.
Я была ошеломлена таким ответом.
* * *
Саша:
— У нас сегодня в классе все девочки кричали: моя мама лучше всех! И так и не решили, чья мама лучше.
— А про папу не кричали?
— Нет, про папу ведь ничего не говорится в «Родной речи». А про маму есть очень хороший рассказ, вот послушай: на улице в толпе заблудилась маленькая девочка. Бегает, кричит, ищет свою мать. Народ спрашивает у нее: «Какая же твоя мама?» А девочка сквозь слезы говорит: «Разве вы не знаете? Моя мама та, что лучше всех».
